Зона теней
Шрифт:
Все же было слишком холодно, и она не могла расслабиться. Поднявшись, Алекс подошла к вазе с розами, понюхала новый цветок и легонько погладила его лепестки.
Алекс вспомнила о чемодане Фабиана, лежавшем на сиденье «мерседеса», и удивилась: чего ради она решила забрать всю его одежду; на мгновение она даже обеспокоилась, что кто-то украдет ее. Затем пожала плечами; может, это было бы к лучшему.
Будь тут Дэвид, они могли бы вытащить чемодан; ей захотелось проглотить свою гордость и обратиться к нему за помощью. Она снова потерла руки, поежилась, ей было грустно: хорошо бы оказаться рядом с Фабианом,
Алекс поднялась в его спальню; казалось, тут было еще холоднее; неужели Мимси выключила радиатор? Она приложила к нему руку и сразу же отдернула – горячий металл обжег ладонь. Она взглянула на медный тубус телескопа, на плакат на стене и перевела взгляд на портрет, смутно ожидая увидеть какую-то реакцию Фабиана, но тот лишь все так же холодно и надменно смотрел на нее. Алекс опустилась перед ним на колени и закрыла лицо руками.
– Я люблю тебя, дорогой; где бы ты ни был, я надеюсь, что тебе там хорошо; я надеюсь, что ты счастлив, что тебе куда лучше, чем было здесь. Боже, прошу Тебя, позаботься о Фабиане. – Она какое-то время постояла на коленях, затем медленно поднялась на ноги, чувствуя, что к ней пришло умиротворение.
Алекс вышла, осторожно прикрыв за собой двери, и, остановившись в коридоре, закрыла глаза.
– Спокойной ночи, дорогой, – сказала она и открыла глаза, в которых стояли слезы. Остановившись на верхней площадке, Алекс села на ступеньки и заплакала.
Она вспоминала изрезанное шрамами лицо Отто; представила, как его выкинуло из машины. Интересно, что же произошло в момент столкновения? Как реагировал Фабиан? О чем он успел подумать? Что подумал водитель другой машины? Как это все случилось? Казалось, эти вопросы, написанные ярко-зелеными буквами, наплывают на нее из черной пустоты. Что чувствует Отто, которому посчастливилось остаться в живых? Почему он так чертовски странно ведет себя? В его присутствии у нее мурашки ползут по коже. Что он на самом деле знает? Какие-то тайны, связанные с Фабианом? Или его слова – пустая болтовня, шутка дурного тона; а что, если бы они с Фабианом, смеясь, появились в дверях и, пройдя мимо нее, прямиком направились в его комнату и заперли двери – что бы они там делали? Смотрели на звезды? Занимались любовью?
Она услышала снизу взрыв смеха, аплодисменты и голос – слов она не могла разобрать; на нее снизошло грустное спокойствие, и ей захотелось быть доброй и всепонимающей. Она подумала о Дэвиде, усталом и растерянном, ему, должно быть, очень одиноко на ферме в обществе собаки и овец; войдя в спальню, Алекс набрала его номер.
– Дэвид?
– Как ты? – В его голосе звучала радость; она с грустью поняла – он всегда рад, когда она звонит, а ей иногда хотелось, чтобы в его голосе звучали гневные нотки, чтобы он был чем-то взволнован или расстроен – все, что угодно, лишь бы покончить с чувством вины за то, как она с ним поступила.
– Мне просто захотелось поздороваться.
– С тобой что-нибудь случилось?
– Я сегодня ездила в Кембридж – освободить комнату Фабиана.
– Спасибо, что ты этим занялась; должно быть, тебе было нелегко.
– Все о'кей, если не считать, что я столкнулась с небольшой проблемой.
– Какого рода?
– Не могу вытащить его чемодан
Она услышала, как он засмеялся.
– Хочешь, чтобы я подъехал и помог тебе?
– Не говори глупостей.
– Я не против… я бы сейчас приехал… или… – Он понизил голос. – Или у тебя свидание?
– Нет, я ни с кем не встречаюсь.
– Ну, так я сейчас приеду и вывезу тебя пообедать.
– Я не хочу, чтобы ты тащился по этой дороге.
– Буду через час… максимум через полтора. Все же лучше, чем разговаривать с бараном.
Алекс повесила трубку, разозлившись сама на себя: она то и дело дарит Дэвиду надежду, так его раны никогда не затянутся. Ее продолжали удивлять облачка пара при дыхании, и она уставилась на них, подумав было, что, должно быть, это дымок сигареты. Но в данный момент она не курила. Она смотрела, как перед глазами проплыл облачный клуб, такой плотный и густой, что ей показалось, будто она различает в воздухе кристаллы льда; внезапно ее снова охватил холод, невыносимая волна холода окутала ее. Возникло ощущение, будто в комнату вошло нечто злобное и неприятное, нечто преисполненное гнева.
Алекс встала и прошла по коридору в кухню, но это ощущение не покидало ее. Руки дрожали от холода, дрожали так, что она уронила на пол пакетик с чаем; наверху снова стали раздаваться какие-то звуки, на этот раз их источником был явно не котел. Она решительными шагами вышла из кухни и, распахнув парадную дверь, очутилась в оранжевом конусе света уличного фонаря.
Дождь прекратился, но по-прежнему дул сильный ветер, и все же ее накрыло пуховым одеялом тепла. Обняв себя за плечи, она медленно направилась вниз по улице.
Алекс услышала звук автомобильного клаксона, шум двигателя и уловила запах свиного помета, столь неожиданный для Челси. Оглянувшись, она увидела заляпанный грязью «лендровер» Дэвида. Опустив стекло, он высунулся из окна:
– Алекс!
Удивившись, она махнула ему рукой:
– Как ты быстро добрался! Я думала, ты появишься не раньше восьми.
– Уже половина девятого.
– Половина девятого? – Нахмурившись, она посмотрела на часы. Нет, это невозможно. Ведь прошло всего лишь несколько минут. Она поежилась. Что же происходит?
– Что ты делаешь на улице без пальто?
– Просто вышла подышать воздухом.
– Залезай.
– Тут есть место для стоянки… так что лучше занимай его, ближе все равно не подъедешь.
Он кивнул:
– Субботний вечер, я и забыл.
Она понаблюдала, как он задним ходом подал машину на свободное место и вылез.
– Ты не собираешься ее закрывать?
– У меня нет привычки запирать машины. – Он поцеловал ее, и они направились к дому.
Сколько времени она бродила по улице? Ведь не полтора же часа?
– Ты вроде озябла, – сказал он.
– Я… э-э-э… в доме было жарковато… отопление. Давай вытащим чемодан, я оставила машину как раз здесь.
Пошатываясь под тяжестью чемодана, они вошли в дом, и Алекс почувствовала, как тот стукнулся о стенку.
– Осторожно, – бросила она.
– Прости.
Они опустили чемодан на пол, и Дэвид закрыл двери; Алекс увидела на ковре лепешку засохшей грязи.
– Ради бога, Дэвид, сколько грязи ты натащил! – внезапно оживившись, закричала она.