Зоосити
Шрифт:
— У вас внизу. Можно к тебе подняться?
— Нет. Погоди! Я сам к тебе спущусь. Давай встретимся в «Репутации», через дорогу.
— По-моему, у них там фейс-контроль, — говорю я. — Зоолюдей в приличные места не пускают.
— Да… Да, верно, — отвечает он после паузы.
В конце концов мы встречаемся в ярко освещенном баре торгового центра «Кауаи». За соседним столом, заставленным безалкогольными коктейлями ядовитых расцветок, сидят юнцы, которые восхищенно косятся в мою сторону. Большинство взрослых, богачи в черных бриллиантах и бизнесмены, косятся на меня и сразу отводят глаза в сторону. Так смотрят на
Джо кладет руку мне на плечо:
— Зинз!
Ленивец кусает его за пальцы, и он поспешно отдергивает руку.
— А ты ожидал увидеть вместо меня кого-то другого?
Джо неуклюже наклоняется, чтобы обнять меня, передумывает и садится на стул напротив. Я оглядываю его с головы до ног и замечаю:
— Мне нравится твоя бородка. И новая стрижка. Отлично выглядишь!
— Спасибо! — Он рассеянно потирает ладонью едва отросший ежик на голове.
За три с лишним года он изменился. Пополнел, немного обрюзг. Из-под рубашки выпирает пивной животик. Интересно, он совсем забросил футболки или сегодня просто день такой — рубашечный? Рукава закатаны; я вижу татуировку у него на правой руке, аккуратную пунктирную линию в виде бумажного самолетика, который готовится взлететь по рукаву; дань идеализму, абсурдной хрупкости полета. Помню, я обожала проводить пальцем по пунктирной линии. И ему нравилось.
Я понимаю, Джо точно так же рассматривает меня, сравнивает теперешнюю Зинзи с образом, сохранившимся в его базе данных. Как в игре «Отметь десять различий». Появились морщинки в углах глаз. Изуродованная мочка левого уха. Ленивец с его странно непропорциональными передними лапами, которыми он обнимает меня за плечи, словно меховой рюкзак.
— Ну и ну… Надо же! Рад тебя видеть. Но как… то есть, в газетах писали, десять лет…
— Я вышла условно-досрочно. За примерное поведение. Разве не слышал?
— Нет, я…
— Все нормально. Я тоже не следила за твоей жизнью.
— И мне не писала… Что тебе заказать — коктейль? А твоему… существу?
— Воду, Джо. Нам обоим. Да ты не парься. Рада тебя видеть!
— Да… Да, и я тоже! — Он по-мальчишески встряхивает головой, но эффект без прежней длинной челки уже не тот. Когда-то между нами произошел сдвиг тектонических плит… можно сказать, между нами образовалась пропасть. Зазор увеличивается…
От необходимости срочно наводить мосты нас спасают два юных гота: восторженная девица и ее спутник.
— Извините, — говорит она. Похоже, ей плевать, как она выглядит: покрасилась в черный цвет, но светлые корни отросли уже на целый сантиметр. Правда, веснушки она безуспешно пытается замазывать гримом.
— Здесь не на что смотреть. Проходите, детишки! — Джо машет рукой.
— Я не с тобой разговариваю, козел. — Девушка кривит лицо в презрительной подростковой гримасе и легко, словно крылом бабочки, дотрагивается до моего плеча. Наверное, ей кажется, что я святая — или, по крайней мере,
15
Дита фон Тиз — американская фотомодель и актриса (род. 1972), «королева бурлеска».
— Вообще-то важно, — возражаю я, но мой ответ отскакивает от нее, как мячик для пинг-понга от дверцы бронированного автомобиля.
— Мы все равно считаем вас крутой!
— Ладно. Спасибо. — Один аллигатор… Два аллигатора… Три аллигатора…
Друзья восторженной девицы почтительно смотрят на меня издали; когда становится ясно, что больше я ничего не скажу, не дам ей, например, своего благословения, она кивает и тащит своего парня в сторону кинозалов.
— Необычное ощущение, — говорю я, следя за парочкой юных готов на эскалаторе.
— Все началось после рэпера по кличке Стрелок с Гиеной. Теперь зоо считаются крутыми. Радуйся, детка, ты — икона контркультуры!
— Всю жизнь мечтала. — Вмешательство юных готов сломало лед между нами.
— Ты по-прежнему любишь суши? — спрашивает Джо, и мы перемещаемся в закусочную самообслуживания в углу.
— Итак, Зинз, рассказывай, в чем дело! — Он ловко орудует одноразовыми палочками, макает ролл «Калифорния» с лососем в соевый соус. В ванночке с соусом плавают рисинки.
Как-то я читала в журнале подробную статью, посвященную суши. Автор утверждал: в суши, которые готовит по всем правилам настоящий мастер, рисинки плотно прилепляются к рыбе, поэтому они не разваливаются. Отличный принцип! Прилепись к чему-нибудь покрепче, опусти голову — и не распадешься на кусочки.
— Что привело тебя в наши края? — не сдается Джо, протыкая ролл «Маки» палочкой и отправляя его в рот. Он всегда некрасиво ел.
— Журналистское расследование. — Мне пока не хочется раскрывать ему все карты. — Кое над чем работаю; мне показалось, ты сможешь мне помочь.
— Пишешь автобиографию? — интересуется Джо. Попал пальцем в небо!
— Нет-нет. Статью… точнее, даже книгу, — импровизирую я. — Но сейчас еще рано рассказывать. Знаешь такой молодежный дуэт «и-Юси»? Близнецы исполняют квайто…
— По-моему, они работают больше в стиле афропоп.
— Все равно.
— Они мне как-то не очень. Подумаешь, вундеркинды! Прославились после одной песни… Вот увидишь, через полгода все о них забудут!
— Ну ладно, слушай. Я пишу о них для «Кредо»; может быть, потом получится даже целая книжка о музыке и молодежной субкультуре. Так сказать, энциклопедия… Но легкая, развлекательная. Мне кажется, такая книга должна иметь успех! — Я вру так убедительно, что готова сама себе поверить.
— Так вот в чем дело! — говорит Джо, тыча в меня палочками.
— В чем?
— «Возвращение Зинзи»!
Джованни научил меня говорить громко, четко выделяя каждое слово. И еще он научил меня курить крэк…
— Надеюсь. Конечно, у меня есть недостаток. — Кивком я указываю на Ленивца, который заснул у меня на плече. — Подозреваю, с этим типом брать интервью будет труднее.
— Тебя ждет много сюрпризов, — отвечает Джованни, улыбаясь знакомой кривой улыбкой. Когда-то я не могла перед ней устоять…