Зорге. Подвиг и трагедия разведчика

Голяков Сергей

Но наиболее явственным становится различие между официальной внешней политикой и планами сухопутных сил в китайском вопросе. В то время как дипломаты из общей потребности успокоения, а так же учитывая уже крайне напряженное состояние японских финансов стремятся шаг за шагом продвигаться вперед с помощью дипломатических средств, военные, не считаясь с мероприятиями собственных дипломатов, ведут себя по отношению к Северному Китаю довольно резко. Известно, что как раз материковая Квантунская армия выступает за "сильную" политику по отношению к Китаю. Ее план заключается в том, чтобы и де-факто отделить Северный Китай от остальной китайской территории, сделать Южный Китай по возможности самостоятельным и превратить единое правительство в Нанкине в ряд более мелких.

Последняя акция в Северном Китае направлена к этой цели; не случаен тот факт, что Квантунская армия, в рядах которой находится большая часть представителей радикального крыла из числа сторонников Араки, начала осуществление

планов вопреки воле министра иностранных дел Хироты. С помощью такой политики сухопутным силам было бы легче удовлетворить желание добиться большего политического влияния на решение всей монгольской проблемы и потребность в строительстве дорог в этих областях. Что касается военной оккупации значительных районов Китая, то, пожалуй, к этому не стремятся и вооруженные силы. Они хотят лишь, как и официальная внешняя политика, располагать г л а в е н с т в у ю щ и м хозяйственным и политическим влиянием в Китае.

П о с р а в н е н и ю с э т и м и к о н т и н е н т а л ь н ы м и п л а н а м и я п о н с к и х в о о р у ж е н н ы х с и л п р о б л е м ы ю г о-в о с т о ч н о й и ю ж н о й ч а с т и Т и х о г о о к е- а н а и г р а ю т о т н о с и т е л ь н о м е н е е з н а ч и т е л ь н у ю р о л ь. Правда, оккупация мандатных островов, прорыв японских товаров на индийские и голландско-индийские рынки, вероятное изменение политической обстановки на Филиппинах заставили Японию резко усилить внимание к этим обширным территориям. Однако эта заинтересованность сегодня еще не связывается с территориальной экспансией в этом направлении. Это, скорее, заинтересованность в увеличении экспорта, в создании в этих районах экономических и политических опорных пунктов, которые, может быть, очень понадобятся Японии намного позднее. Это, скорее, создание и расширение районов безопасности против теоретического англо-американского вмешательства в континентальную политику Японии. И не столько вопрос о Гавайских островах, Гуаме и Филиппинах, сколько концентрация на Азиатском континенте делает понятным отношение японских вооруженных сил, и в особенности японского флота, к Америке. Сколько бы внимания японская внешняя политика ни уделяла японо-американским проблемам в целом, Америка является проблемой для японских вооруженных сил почти исключительно лишь настолько, насколько она может помешать осуществлению планов японских вооруженных сил на Азиатском континенте. Отсюда и непреклонность японских военно-морских сил в вопросе о вооружении флотов, который свел на нет все прежние попытки прийти к общему политическому урегулированию с Америкой. Этот аспект резко подчеркивает в уже упомянутой нами брошюре даже само Военное министерство:

"…Америка требует… равноправия в Китае и открытых дверей в Восточную Азию. Поэтому мы должны располагать сильным военно-морским флотом, чтобы обеспечить мир в Восточной Азии. Ибо Америка с помощью своего большого флота хочет помешать нам достигнуть своих внешнеполитических целей".

Это сказано хотя и не очень ясно, но все же достаточно понятно.

Отношение японских вооруженных сил к Англии весьма щекотливо. Им ясно, что при напряженности в отношениях Японии с Америкой и с Советской Россией вопрос о союзнической или благожелательно нейтральной позиции Англии может быть вопросом жизни или смерти. С другой стороны, конкуренция обеих стран на мировом рынке, выдающееся влияние Англии на Азиатском материке, включая Китай, вносит некоторую резкость в отношение японских вооруженных сил к Англии. Тем не менее вооруженные силы полностью поддерживали официальную внешнюю политику страны в ее усилиях установить с Англией более тесные отношения.

Среди всех стран Германия — единственная, по отношению к которой японские вооруженные силы демонстрируют положительное отношение, заслуживающее название сердечного. Здесь они идут намного дальше, чем официальные политические круги. Как раз японские сухопутные силы обязаны Германии в военном отношении слишком многим, чтобы не считать должным выразить это. И военные круги, работающие над социальными и национальными реформами Японии, частично уже переняли, а частично еще продолжают изучать важные принципы национального обновления сегодняшней Германии.

4. ВОЕННО-ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ЯПОНИИ

Внутриполитическая программа, требование "тотальной мобилизации" и внешнеполитические требования выдвигаются японскими вооруженными силами под тем углом зрения, что существованию Японии серьезнейшим образом угрожает заграница. Со времени маньчжурских событий 1931 года эта мысль снова и снова успешно вдалбливается японскому населению. Напрашивается вопрос: действительно ли военно-географическое положение Японии с точки зрения нуждающихся в обороне государственных границ и защиты жизненно важных источников сырья сегодня ухудшилось по сравнению с 1931 годом? Не было ли создание Маньчжоу-Го продиктовано исключительно соображениями повышения обороноспособности границ и расширения сырьевой базы Японии?

До создания Маньчжоу-Го и до вовлечения Восточной Азии в группу областей, в которых Япония рассматривает себя отныне как "единственную опору мира", задачи обороны страны были сравнительно несложны. Япония была и продолжает оставаться

страной, которая полностью гарантирована от возможной высадки вражеских войск на ее главные острова. На Тихоокеанском побережье раскинулась густая сеть прибрежных оборонных сооружений и морских баз, которые начинаются на севере около Курил и тянутся на юг вплоть до Формозы. Так же, если не лучше, защищены все подступы со стороны Китайского моря, и особенно имеющий столь важное значение путь, соединяющий Корею с Симоносеки. К тому же соотношение силы флотов Японии, Америки и Англии, выражающееся соответственно в пропорции 5:5:3, делает положение Японии неуязвимым, если учесть те расстояния, которые отделяют Японию от ее вероятных противников в лице Америки и Англии. Задача сухопутных сил заключалась до 1931 года в защите корейских границ, включая равнину до района Квантуна или до Мукдена. Но корейская граница уже географически является законченным естественным укреплением. Вероятным противником армии в то время были китайские войска; смотря по обстоятельствам, им могла быть и дислоцирующаяся в Сибири Красная армия, которая до маньчжурских событий не была серьезным противником для японских сухопутных сил. Не вызывает сомнения, что, если бы не маньчжурские события, эта армия еще долгое время не стала бы достойным противником, каким она сейчас, конечно, является. А уровень развития авиации был тогда еще недостаточен, чтобы служить единственным обоснованием отодвигания границ.

Эта простая задача обороны имела, однако два слабых места. Во-первых, вероятный противник мог бы укрепиться на всей территории Китая. Русская армия, по крайней мере теоретически, могла бы, пройдя через Маньчжурию, соединиться с этим вероятным противником. Тем самым значительно возросла бы возможность воздушных налетов на саму Японию. Во-вторых, оказался бы парализованным подвоз сырья из Китая и Маньчжурии, и Япония лишилась бы возможности использовать свои важные промышленные предприятия, расположенные в этих областях.

Создание Маньчжоу-Го и равноправие с Америкой и Англией на морях, которого упорно добивается Япония, являются мерами, которые могут устранить названные слабости. Взяв на себя задачу обороны Маньчжоу-Го, японские вооруженные силы значительно отодвинули театр возможных военных действий от корейской границы (исключая лишь один небольшой участок) и от Японских островов. И с точки зрения опасности воздушных налетов отныне ни Харбин, ни любое другое место в Маньчжурии не может стать авиабазой противника. Тот, кому знакома Маньчжурия, и особенно ее территория вдоль границы с Советской Россией, знает, что маньчжурская местность настолько пересечена, а дефиле в ней настолько ограничены, что на успешное нападение русских едва ли можно рассчитывать. Даже проход вдоль реки Сунгари может быть легко перекрыт. Следует еще напомнить только о неблагоприятных транспортных возможностях Сибири и тем самым о трудностях в снабжении русских войск. Таким образом, сырьевые базы и важные промышленные предприятия Маньчжурии можно было бы тоже считать в безопасности, исключая, конечно, возможность воздушного нападения. О наступлении Красной армии с фланга через Монголию тоже, так или иначе, едва ли может идти речь из-за трудных условий тамошней местности. Зато угроза для Владивостока в связи с возникновением Маньчжоу-Го по сравнению с прошлым возросла. А Северный Китай все больше превращается в буферную зону между Китаем и Манчжоу-Го, так что китайские войска едва ли могли бы напасть на японские войска в Маньчжурии с тыла.

Однако с этими преимуществами соседствует ряд неудобств, которые нельзя недооценивать. Во-первых, не следует переоценивать доступные уже сегодня сырьевые источники и предприятия Маньчжоу-Го. Однако что еще важнее, в е р о я т н ы е м е с т а в о е н н ы х д е й с т в и й н а х о д я т с я б о л ь ш е й ч а с т ь ю т а к ж е д а л е к о о т я п о н с к о г о ц е н т р а, к а к М о с к в а о т Б е р л и н а. А пересеченность местности куда более велика, чем в привлеченном для сравнения случае. И даже при самой хорошей организации подвоза трудности в снабжении окажутся очень велики. Ибо сеть путей сообщения и на японской стороне нельзя измерять европейскими масштабами. Не следует забывать, что на всю Маньчжурию вместе с Кореей приходится одна-единственная двухколейная железная дорога Дайрен-Синцин. Все остальные железнодорожные пути, даже стратегически важная дорога, ведущая от Пусана на южной оконечности Кореи до Аньдуна и Мукдена, а так же новые дороги на севере от Сейсина и Расина на северной границе Кореи до Гирина и Харбина — причем все они лишь одноколейные — проложены по чрезвычайно тяжелой местности и оборудованы многочисленными, построенными зачастую на скорую руку сооружениями, которые, естественно, повышают уязвимость железных дорог. Прибавьте сюда недоброжелательно, а то и просто враждебно настроенное население, отчасти вооруженное и строго организованное, которое всеми средствами стало бы мешать продвижению войск. Продвижению, на которое, кстати, понадобились бы недели. Уже от этого идут соображения о содержании в Маньчжоу-Го самостоятельной армии, как это уже сделали Советы в Сибири. Однако если уже сейчас вооруженные силы ежегодно тратят в Маньчжоу-Го около 150 миллионов иен, то при осуществлении вышеупомянутого плана эта сумма легко удвоится.