Зов ааори

Сухов Лео

Стулья в зале Большого Совета были под стать самому залу – каменные и высокие. Каждый ряд спереди имел каменный парапет, так что сидевшие были видны только по пояс. По центру шла лестница, на которую можно было попасть с первого этажа Цитадели. Я и Пятнашка собирались сесть поближе, но стоило нам войти в зал, как стало ясно, что и сверху можно разобрать даже тихий шёпот. Зал был сделан так, чтобы голос выступающего перед Советом был слышен и понятен всем. Так что мы не стали лезть в первые ряды и спокойно пристроились сзади.

В толпе я заметил Скаса, Гун-нора, эру Зану —

все сидели на первых рядах. Они нас не заметили, а я не стал подходить. Больше всего я мечтал о том, чтобы это собрание побыстрее закончилось, и можно было вернуться к тренировке новичков. Ведь времени до приезда новых больных оставалось совсем немного. Вот только смогут ли больные до меня добраться… В пору было расстроиться, что я не решился на переезд в Империю. Размышления помогли скоротать время – усевшись, мы всё ещё продолжали ждать. Перед первым рядом стоял только Энари, о чём-то переговариваясь с одним из эров.

Послы из Мобана появились спустя двадцать минут, а вместе с ними пришёл и эр Ненари. Послов оказалось трое – седой эрл, тысячник стражи из Мобана и мудрец-карающий. Появление последнего вызывало ропот среди собравшихся. Осознав, что внимание зала приковано к нему, карающий попытался сжаться и спрятаться за спинами своих спутников. Первой не выдержала эра Зана:

– Эр Ненари, приводить этого в зал Большого Совета – не лучшая идея!

— Возможно, но послов трое! — возразил эр. – И я не вижу причин, по которым карающего нужно исключить.

– А у меня, эр, есть тысячи причин прибить его прямо тут! — заявил ещё один эр из первого ряда. — И у почти всех здесь найдётся как минимум одна своя! И ни одной – чтобы оставить в живых.

— Одна всё-таки есть, эр Да-ри! – хмуро заметил Ненари. – Он посланник, а посланников убивать не принято.

А я невольно задумался, сколько причин убить карающего у меня. Оказалось, пока не очень много — штук пять. Впрочем, хватило бы и одной. Тем временем к перепалке присоединилась ещё одна эра:

– - Жаль, с нами нет Скаэна и Эл-оли! Вот уж кто бы размазал бы…

– Хватит! – эр Ненари гневно оглядел зал. – Хватит, эра Ла-нари! Всё, прекратите!

Зал затих. И правитель Форта Ааори хмуро оглядел собравшихся.

– У меня тоже нет причин любить карающих, – проговорил он, дождавшись полной тишины. – Но и нет ни единого повода убивать посланника! И если я его сюда пригласил, значит, на это имелись веские причины. Не находите?

Ответом ему было молчание.

– Мастер Са-ла-ван – не только карающий… Он несёт слово мудрецов Мобана… – проговорил эр. – И в его честности я не сомневаюсь, пусть даже другие его собратья по мастерству и показали себя не с лучшей стороны!

Эр снова оглядел зал, но, видимо, если его слова и заставили замолчать Совет, то ненавидеть карающего меньше участники не стали.

– Эрл Ре-лен, полномочный посол князя Мобана, – представил эр Ненари, но договорить ему снова не дали.

– А князь ещё тот же? Или уже новый какой? – со смехом спросил эр с длинной бородой из второго ряда, вызвав взрыв хохота.

Я же смотрел на эрла. Он стоял, сжимая

в руках тубус для свитка. Костяшки пальцев у него побелели, смотрел эрл в пол. Эр Ненари вступил в перепалку с седым эром, а посол продолжал молчать. Неожиданно лицо его разгладилось, он сделал шаг вперёд и заговорил.

– Ааори! – его низкий и очень громкий голос на секунду оглушил всех присутствующих. – Меня не уполномочивали говорить это. Я скажу не как посол, но как эрл семьи Летар… Скажу как потомок тех, кто встретил плечом к плечу с вашими предшественниками последний Прилив… Я знаю, что у вас есть причины не желать с нами говорить. Есть!.. Но я знаю, что у вас есть и причины выслушать меня. Возможно, то, что вы услышите, заставит вас понять, почему прибыли я, мастер Са-ла-ван и тысячник Дено.

Ре-лен обвёл взглядом зал, но не нашлось никого, кто стал бы его сейчас перебивать.

– Но прежде, – проговорил он, – я хотел бы сказать, что присутствующие здесь послы никогда в своей жизни не унижали ааори. Ни я, ни мастер Са-ла-ван, ни Дено! Никогда! И я хотел бы сказать так про любого мобанца! Но не скажу… Я понимаю вашу нелюбовь к нам, и именно поэтому в посольство отправили нас.

Повисшее молчание нарушил всё тот же седой эр, что прервал Ненари:

– Говори, Летар! И говори так, чтобы все всё поняли сразу!

– Тогда я начну по порядку и самого начала… – проговорил эрл. – Это началось осенью. Встало кладбище воонго. Встало не так, как обычно – встало всё. Потеряв там более трёх десятков стражников и почти сотню ааори, князь объявил о необходимости провести большой выпуск из школы нерождённых. Мы выпустили почти пять тысяч новеньких. Князь приказал ловить и обыскивать проплывающие суда. Если находили ваших, то привлекали к подготовке. Поймали нескольких вэри... Я знаю! Я знаю, что вам это не нравится!..

Ре-лен снова опередил волну возмущения и усмирил недовольный ропот.

– Знаю… И мне это решение тоже не было приятным! Но князь не хотел сразу обращаться к вам. Гордость, чтоб её… Так или иначе, но на очистку кладбища были подготовлены силы, сравнимые с огромной армией. Семь тысяч ааори, тысяча стражников, сотня личной гвардии князя. Однако нежить «выплеснулась» при первой же зачистке. Насколько я понимаю, бежавшие после этого ааори смогли добраться до вас. Мобан оказался в осаде, но это ещё не самое страшное… Ааори подняли бунт! Первый бунт... Город и трущобы заполыхали.

– Надеюсь, вы не слишком удивлены произошедшим? – поинтересовался Скас, воспользовавшись паузой.

– Нет, Скас… Я не удивлён… – покачал головой Ре-лен. – Однако многие почему-то удивлялись. Впрочем, после усмирения бунта это не помешало Мобану снова начать выпускать ааори.

– Да вы с ума сошли!.. – усмехнулся седой эр.

– Да, мы все как будто сошли с ума… – неожиданно кивнул карающий Са-ла-ман. – И случилось это ещё раньше. Мудрецы предупреждали князя, мой орден, эрлов, но их никто не слушал! К концу года в школе на обучении находилось больше двадцати тысяч новых ааори, и ещё столько же было в городе. Нежить заполнила трущобы, нелюди кто бежал, а кто сам стал нежитью.