Зов безумия
Шрифт:
Тайлер поднял голову. Его грустные глаза тоскливо сверкнули, отражая свет лампы.
— Поверьте, ваше высочество, мы сами мечтаем об этом. Ничего большего нам не надо.
Николас поморщился.
— Тайлер, перестань, пожалуйста. В комнате, кроме нас троих, больше никого нет. Оставь эти штучки — ваше высочество и все прочее. Я ведь не обращаюсь к тебе «капитан Грайлен» правда?
— Да, но…
— Итак, договорились, — произнес Николас решительным, не терпящим возражений тоном. — Можешь считать, что это приказ.
Атайя оперлась на стол локтями и положила голову на ладони.
— Вообще-то правом отдавать
— Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. И, кстати говоря, убедился — то, чем вы тут занимались, когда я вошел, не под силу человеку нездоровому или отчаявшемуся.
— А нельзя ли…
— Да, Атайя, я вполне серьезно хочу поговорить с тобой.
Взгляд принца стал вдруг каким-то угрюмым и надменным, таким, как у Дарэка.
— Я слышал от отца о вашей поездке в Рэйку, он сказал об этом Тайлеру, когда вышел отсюда после вашего разговора. Я шел за ним до самой его спальни и всю дорогу пытался поподробнее выспросить обо всем. К сожалению, в ответ получал лишь укоризненные взгляды. Мне кажется, он считает меня причастным каким-то образом к твоим сегодняшним похождениям. Складывается такое впечатление, что я обязан поблагодарить их за то, что и мне не придумали наказания. — Николас недоуменно и возмущенно развел руками. — А потом, когда отец скрылся в своих покоях, на меня буквально набросились Дагара и Дарэк, стали кричать, отчитывать за то, что я играю у отца на нервах. Дагара приказала мне убраться в свои покои, и я, как обычно, повинуясь чувству братского долга, направился прямиком сюда — посмотреть, как ты тут.
Атайя покачала головой.
— Ладно, не умничай. Ты тоже можешь влипнуть однажды в какую-нибудь историю, может, еще и похлеще моей. Посмотрим, сколько возникнет проблем и последствий…
— Исключено! — Николас поднял вверх указательный палец и энергично помахал им. — Ты, моя дорогая, давно уже побила все рекорды, известные когда-либо семейству Трелэйнов, обойти тебя или хотя бы достичь твоих результатов практически невозможно.
— Вот и замечательно! Отец ведь всегда мечтал, чтобы я преуспела хоть в чем-нибудь, — серьезным тоном произнесла Атайя, но не смогла сдержать озорной улыбки.
С самого раннего детства Николас знал, как развеселить и успокоить сестру, в каком бы подавленном состоянии она ни пребывала. А ведь он жил в том же месте, в окружении тех же стен, общался с теми же людьми. Ему постоянно удавалось сохранять бодрое и веселое расположение духа, в то время как она беспрестанно всматривалась в даль, пытаясь разглядеть серые тучи на горизонте…
— Думаю, нам всем следует отправиться спать, — сказал Тайлер и зевнул. — Мне уже через три часа надо быть на службе.
Капитан подал руку Атайе, помог ей подняться с места, и они направились к двери. Николас взял со стола лампу и последовал за ними.
В передних покоях принц разъединил руки влюбленных и обнял сестру за талию.
— Пойдем, Атайя, я провожу тебя в комнату. — Он бросил на Тайлера шаловливый взгляд. — Так по крайней мере я буду уверен, что ты ляжешь спать целой и невредимой.
От наполнявшего воздух запаха
Атайя растерянно бродила по пустынным коридорам замка.
Куда это все подевались? Почему я одна? — в недоумении размышляла она.
Каменные плиты под ее ступнями были обжигающе горячими, стены — перепачканы толстым слоем сажи, принцессу повсюду преследовало тошнотворное зловоние, какое могло исходить только от опаленной человеческой плоти. Внутренний голос беспрестанно нашептывал: Беги отсюда! Спасайся! Однако девушка, словно подчиняясь какой-то неведомой силе, шла вперед. Желание узнать, что происходит, разгадать зловещую загадку, было сильнее страха и возрастало с каждым шагом.
Вдруг послышались голоса — дикие, истеричные. Атайя не могла разобрать слов — они терялись в океане стонов и криков. Она побежала, спотыкаясь о возникавшие на пути камни — неровные, горячие. Чем дальше удавалось пробраться, тем труднее становилась дорога, казалось, чья-то невидимая исполинская рука удерживает девушку, не давая возможности достичь цели, до которой, как ей казалось, необходимо было дойти во что бы то ни стало. Атайя не сдавалась, так как чувствовала: если оставить свою безумную затею и повернуть назад, то произойдет нечто более страшное, чем то, что ждет впереди.
Она совершенно выбилась из сил, когда добрела наконец до тронного зала. Могучие дубовые двери открылись на удивление легко.
Волна раскаленного воздуха окатила Атайю, опаляя кожу. Весь зал был объят пламенем. Оранжевые огненные языки поднимались от пола до самого бревенчатого потолка, превращая столь привычное для принцессы место в адское пекло. Обжигающий огонь заключил Атайю в свои объятия, но ее кожа и одежда оставались невредимыми. Она шагнула внутрь, отводя руками бушующее пламя, и оно послушно отступило, освобождая ей путь. Пол оказался густо усеянным человеческими костями и отдельными частями тела, обугленными и изуродованными. Принцесса побежала вперед, спотыкаясь о многочисленные преграды. Теперь откликавшиеся эхом крики слышны были более отчетливо и громко. Они звенели в ее ушах тысячей церковных колоколов.
Атайя! — вопили голоса обезумевших от боли людей. — Атайя, помоги нам!
В центре зала она увидела несколько человек — странные незнакомые лица, искаженные ужасом. Они молили ее о помощи. Вокруг них, казалось, возведена была невидимая стена, не пропускавшая огонь. В самой середине круга стоял Тайлер. Он спокойно и смиренно взирал на Атайю и на происходившее вокруг, как будто знал, что принцесса не в силах предотвратить неизбежный финал. Неожиданно защитная стена рухнула, пламя вплотную подступило к несчастным жертвам и мгновенно заключило их в свои цепкие объятия, превращая в кипящую смесь из крови и плоти. А Тайлер все продолжал смотреть на Атайю, невозмутимо и храбро, его лицо до последней секунды оставалось все тем же, спокойным и умиротворенным, пока огонь не превратил его в обугленную головешку, пока глаза не растеклись ручьями вскипевшего белка. Атайя, забрызганная кровью, обезумевшая от ужаса, пронзительно закричала. Через несколько мгновений безжалостные языки пламени подползли к ней и принялись за свою последнюю жертву.