Зов долга
Шрифт:
— Отличная идея, — произнесла она, видимо находясь под влиянием некой иллюзии, что я озабочен ее мнением по этому вопросу. — Если мы зайдем с их правого фланга, то сможем расширить клин наступления. Иначе они окажутся отрезанными, если продолжат наступать в таком же темпе, не закрепляясь на позициях.
— Вы правы, — произнес я, взяв изображение интересующего меня участка линии фронта крупным планом, чтобы разглядеть происходящее подробнее.
И правда, располагая изначально более крупным, детализованным изображением переносного гололита в командной машине, Сулла сумела заметить то, что в уменьшенном варианте на переносном
То подразделение, что наступало впереди нас (кем бы они ни были), продвигалось вперед, безрассудно не обращая внимания на собственную безопасность, вбивая клин все глубже и глубже в плотную массу тиранидов. Если за наступающими не последуют отряды на флангах и не начнут также продвигаться вперед, тираниды будут вполне способны окружить их. Еще более важным было то, что часть роя получала возможность ринуться в обратную сторону, прорываясь через ту дыру наших оборонительных порядков, которую оставили эти горячие головы. Это причинило бы Император знает сколько ущерба, пока следующая группа прибывающих гвардейцев не зачистит этот беспорядок (это если предположить, что кто-то вообще сможет исправить положение, после того как наша линия обороны окажется прорвана).
— Следуйте за ними и укрепляйте оборону, а я попробую взять этих фрагоголовых под уздцы, пока они не пригласили к нам тиранидов на танну и пирожки из флорна.
— Можете на нас рассчитывать, комиссар, — заверила меня Сулла, радуясь возможности во что-нибудь пострелять, и принялась раздавать приказы подчиненным: — Тренировки все проходили. Продвигайтесь вперед под прикрытием «Химер», используйте все возможные укрытия и прикрывайте друг другу спину. Сосредоточьте огонь на самых больших тварях, как только появится возможность, но и не позволяйте маленьким подобраться слишком близко, особенно если это генокрады. Тяжелое вооружение сосредоточить на крупняке, стараться разбить строй врага.
— Также не выдвигайтесь слишком далеко, — добавил я. — Если эти безответственные идиоты излишне вырвутся вперед, просто бросайте их полоскаться на ветру, а сами отступайте и держите оборону. Наша первейшая задача — защитить гражданских.
Не говоря уже о моей нежной шкуре, но об этом нетактично было заявить по сети, да и, как я убедился на собственном опыте, единственное, что вообще могло удержать Суллу на коротком поводке, — это воззвать к ее гипертрофированному чувству долга.
— Ясно, — четко отозвалась она и принялась давать более детальные указания командующим отдельными отрядами.
К этому времени мы уже приблизились к фронту, и окружающий ландшафт демонстрировал жуткие следы разрушений, а плотный от влажности воздух доносил отголоски смертельной битвы, запахи дыма и сожженной плоти. Для вальхалльцев условия являлись в высшей степени некомфортными, но я знал их достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, что они будут сражаться с одинаковой эффективностью как здесь, так и в любом другом месте. Исключение составляли ледяные поля, где никто и ничто в принципе не могло сравниться с ними.
Юрген притормозил, объезжая круглую лужу чего-то вязкого и зеленоватого, отвратительно вонявшего и, кажется, растворившего часть дорожного покрытия. Я заметил в середине несколько металлических предметов, которые подозрительно напоминали остатки лазерных ружей, со слабым шипением погружавшихся в вязкую субстанцию.
Предоставив Сулле продолжать движение вперед, я заметил горстку солдат СПО в форме более тусклых цветов, чем та, которой отдавало предпочтение большинство местных подразделений. [73] Я решил переговорить с их командиром и получить современную оценку текущей ситуации.
Тактические дисплеи — это, конечно, хорошо, но, если по-настоящему хочешь знать, что же происходит на острие битвы, лучше спросить у самих солдат. Те солдаты, возле которых Юрген резко затормозил в обычной для себя энергичной манере, подняв облако перемолотого гусеницами дорожного покрытия, повернули ко мне изможденные лица, когда я спрыгнул с «Саламандры», приветствуя их.
73
Ополчение каждого из плато носило собственный набор цветов, обычно столь же ярких, как и модная гражданская одежда, которую Каин упоминал ранее. Ацеральбатеррцы, к примеру, отдавали предпочтение оранжевой полевой форме под нательной броней в зеленые и фиолетовые полосы, в то время как силы обороны Принципиа Монс, кажется, предпочитали сочетание ярко-красного и переливчато-синего. Поскольку тираниды в целом полагаются на чутье и осязание в той же мере, что и на зрение, подобные смехотворные пристрастия, вероятно, не сильно способствовали потерям. Если бы местные СПО столкнулись с любым другим врагом, им пришлось бы пересмотреть свои цветовые предпочтения.
— Комиссар Каин, — представился я, повышая голос, как сделал бы это на плацу, однако ровно настолько, чтобы привлечь внимание ближайшего солдата, но без нужды не настраивать его против себя. У него к воротничку темно-синей формы были пришпилены капральские нашивки, что было единственным знаком различия, который я сумел обнаружить. Темно-серая легкая броня на его груди носила зарубки от когтей генокрадов, которые спутать с чем-либо иным было невозможно. — Приписан к Пятьсот девяносто седьмому Вальхалльскому.
Спустя секунду что-то похожее на узнавание мелькнуло в его глазах.
— Я видел вас на пиктах, — медленно произнес он.
Поза его приобрела чуть больше выправки, и он кинул взгляд на потрепанную горстку бойцов, окружавших его. Невредимых среди них не было, каждого украшали незначительные, но разнообразные ранения, в основном укусы, порезы от когтей или шипов, а также в паре случаев тепловые ожоги, которые наводили на мысль о близких разрывах биоплазменных зарядов. Затем капрал обратился к ним:
— Подтянитесь и держите себя как солдаты, а то вами только гальюны чистить.
Вместо того чтобы отдать, как я ожидал, честь, он осенил себя знамением аквилы, и почти все остальные последовали его примеру, попытавшись изобразить то, что очень отдаленно приближалось к стойке смирно.
— Мы рады видеть вас, сэр!
— Вольно! — произнес я, включая то обаяние, которое обычно мне столь хорошо помогало. — Если кто-то и заслужил право немного расслабиться, так это, определенно, те герои, что перенесли столь многое, дабы защитить этот город.