Зов крови
Шрифт:
Сознание медленно, словно нехотя возвращалось в гудящую голову. Перед глазами все плыло, но зрение постепенно приходило в норму. А вместе с ним приходило и понимание глубины той задницы, в которую я угодил.
— «В плену», — пришлось признать очевидное.
— «В самом настоящем», — подтвердил мои наблюдения Сантар. На шее остался след от дротика, наверняка смазанного сильным ядом — слабый меня бы не свалил. Но это уже не важно, ведь сейчас я сидел в клетке из сырых, недавно срубленных палок, грубо перевязанных такой же примитивной веревкой. Совершенно голый: одежда, оружие, даже сапоги — мне не оставили ничего. К тому же были связаны
— «Вот и на месте», — грустно усмехнулся я. Красноватый луч виднелся прямо за ближайшими деревьями.
Это место не походило на лагерь или деревню. Мы находились на расчищенной лесной поляне. Повсюду торчали колья, с нанизанными на них черепами. В основном это были черепа крупных животных, но встречались и человеческие. Множество костяных побрякушек были развешаны по ветвям деревьев, окружающих поляну. А в центре, вокруг костра сидели они — охотники. Казалось, что на меня не обращают внимания, но это чувство было обманчивым.
Стоило придти в себя и начать крутить головой, как от костра поднялся один из аборигенов и направился ко мне. Человеческое строение тела. Не высокий, но даже на вид гибкий и жилистый. Зеленоватая кожа в полумраке казалась черной. На угловатом лице выделялись клыки, растущие из нижнего ряда зубов. Не помещаясь во рту, они торчали выше уровня губ, отчего казалось, что массивная нижняя челюсть выпячена вперед. Густо увешанный ожерельями из разномастных зубов, он шел в сопровождении двух менее пестрых собратьев. Подойдя ближе и убедившись, что я пришел в себя, он заговорил.
— Я Каа Т’Келл, говорящий с духами из племени Острозуба. Я расскажу, что тебя ждет, чужак. И пусть предкам будет не в чем меня упрекнуть. Слушай же и не перебивай, — начал он своим низким, пробирающим до самых костей голосом. — Мы Лаора Витлан. Настоящие люди. Исконные жители этих мест. Ты и подобные тебе приходите в наш мир. Убиваете нас. Убиваете священных зверей. Тогда духи предков гневаются, и Край мира выходит из берегов. Наши дома уходят под воду, многие гибнут в пучине, а племена оставляют свои земли, чтобы дать последний бой. Но ты не увидишь последней битвы, чужак. Твои злодеяния окончены, а дух вскоре предстанет пред судом. — Бросив короткий приказ, он поднялся на ноги, и мою клетку подхватили с двух сторон.
В этот момент я опомнился и попытался ударить импульсом, но ничего не произошло. Энергия безобидно растеклась по прутьям решетки. Я не стал сдаваться и попробовал призвать нож. Им я мог бы перерезать путы и попытаться просто сломать хлипкие на вид прутья. Но все было тщетно. Нож тоже не отзывался на мои призывы, а мои действия нисколько не взволновали охотников. Даже наоборот. Эти твари смеялись, уже предвкушая, как принесут очередного чужака в жертву.
— Неужели ты думал, чужак, что Каа Т’Келл глуп. Руны на твоей клетке продержатся достаточно долго. Своими трепыханиями ты только подпитываешь их, — понимание, ведром холодной воды окатило мой разум. Неужели это все? Вот сейчас меня принесут в жертву, скормят зверям или просто прирежут. Так или иначе, но на этом моя история закончится.
«Ты думал, Марк, что ты особенный?» — перефразировал я аборигена, лишившего меня последних шансов на побег. Но краткий миг слабости прошел, и я был готов драться до конца. Ничего другого мне и не оставалось. Этот охотник может думать про свои руны
Вы входите на территорию малого испытания «Лабиринт духов II».
— Ха-ха-ха, — нервно рассмеялся я, сползая по прутьям решетки. Слишком резкий контраст от ожидания неминуемой смерти к привычному и желанному испытанию пошатнул мой рассудок.
— Слабый чужак потерял разум от страха, — покачал головой абориген. — Это Дом духов. Сюда уходят все Лаора Витлан, что не могут больше охотиться и помогать племени. В час нужды говорящие с духами призывают их на службу. Ты развеял дух одного из наших предков. Теперь он больше не откликнется на зов, не увидит своих детей и внуков, не поможет племени. Ты убил его, и теперь тебя ждет суд.
Мою клетку поднесли к провалу и опустили на землю. Внизу было темно, и оценить глубину было невозможно, но и других вариантов у меня не было. Охотники не видели интерфейс, принимая волю Системы за гнев предков, а свой островок за целый мир. Поэтому не могли даже представить, что Дом духов для меня сейчас не наказание, а самая настоящая награда.
Когда по команде говорящего с духами охотники перехватили короткие копья, я был готов. Может быть, они столкнули бы меня прямо так, а может быть, перед этим закололи копьями сквозь прутья клетки. Я не стал проверять. Толкнувшись плечом, легко опрокинул клеть и полетел вниз. Теперь только бы пережить падение. Знали бы они, что сами запустили лису в курятник.
Приземление вышло жестким. Сначала треснули, разлетаясь в стороны, прутья клетки. А вслед за ними и мои кости. Живот, где-то с правой стороны, пронзило болью. Воздух вырвался из легких, и перед глазами заплясали красные пятна. Громкий треск первого столкновения сменился перестуком и скрежетом, а меня потянуло куда-то, словно водным потоком. Но это была не вода. Когда движение вокруг прекратилось, и улучшенные глаза стали выхватывать из темноты детали окружения, я смог осмотреться. Что же, хорошая новость — я жив. Плохая — из меня торчит реберная кость. Хотя нет. Она торчит не из меня, а всё же во мне, что несколько все упрощало.
Я свалился прямо на гору костей, и от удара часть костяков скатилась в сторону, увлекая меня за собой. Были здесь кости разной степени свежести, удушливый смрад об этом четко сигнализировал. Но та, что я только что вытащил из правого бока, вошла не глубоко и на первый взгляд была чистой, что давало надежду на быстрое заживление. Кровотечение закрылось сразу, уж на это моих способностей хватило. А остальное сделает восстановление.
— Ох, чуть не забыл, — пришла в голову запоздалая мысль. И в этот раз мой верный нож откликнулся на зов. Осмотрев свое оружие, я убедился, что охотники его не повредили, и успокоился. Плевать на все остальное, но потеря ножа стала бы для меня фатальной.