Зов ночной птицы

МакКаммон Роберт Рик

После этой тирады он замолк и уставился на куриные кости столь мрачно, словно вместо них видел скелеты сгоревших зданий на улицах Фаунт-Ройала.

– С сожалением должен признать, – продолжил он после нескольких секунд угрюмого молчания, – что из этих условий до сих пор мало что выполнено. Да, наши фермеры делают все, что только можно сделать при такой неблагоприятной погоде. У нас нет недостатка в основных продуктах питания – кукурузе, бобах и картофеле, – а в лесу полно дичи. Но что касается коммерческих культур, таких как хлопок или табак… здесь наши усилия пока что не увенчались успехом. Население быстро сокращается, как по причине болезней, так и… – Он вновь запнулся и тяжело

вздохнул. – Из страха перед ведьмой, – завершил он фразу и посмотрел в глаза Вудворду. – Я мечтаю построить здесь город. Крупный портовый город, который станет жемчужиной всех моих владений. По правде говоря, сэр, я уже понес очень большие издержки, пытаясь воплотить эту мечту в жизнь. Но я никогда и ни в чем не терпел неудач. Никогда!

Он вскинул голову, словно вызывающе подставлялся под удар злой судьбы, и Вудворд заметил на его подбородке большой волдырь от укуса.

– Я и на этот раз не потерплю неудачу, – заявил Бидвелл со стальными нотками в голосе и обвел взглядом стол, призывая в свидетели всех присутствующих. – Я отказываюсь сдаваться! Никакая поганая ведьма, никакой колдун, никакая бесовская тварь не уничтожат Фаунт-Ройал, покуда в моих жилах есть хоть капля крови, и в этом я клянусь перед всеми вами!

– Готов поддержать эту клятву, – сказал Пейн. – Я ни за что не спасую перед какой-то женщиной, пусть даже она лижет зад самому Сатане.

– Она его член сосет, вообще-то, – произнес доктор слегка заплетающимся языком. Похоже, вино и ром совместными усилиями таки прорвали его оборонительные линии. – Верно, Элиас?

Внимание судьи и секретаря переключилось на Гаррика, обветренное до красноты лицо которого покраснело еще сильнее.

– Да, сэр, все верно, – согласился фермер. – Я видел эту ведьму на коленях, когда она этаким манером ублажала своего господина.

– Минутку! – У Вудворда екнуло сердце. – Вы хотите сказать… вы видели все это собственными глазами?

– Так оно и было, – без колебаний ответил Гаррик. – Я видел Рейчел Ховарт на коленях, в грязи. А он стоял перед ней, эдак руки в боки. Она ухватилась за его…

Он запнулся и нервно заерзал на скамье.

– Продолжайте, – призвал его Бидвелл. – Опишите судье все, что увидели.

– Эта его штуковина была… жуть какой здоровенной, – мучительно продолжил свой рассказ фермер, – вся черная и блестящая. Мокрая с виду, как слизняк. И… что хуже всего…

В надежде на помощь он посмотрел сначала на Джонстона, потом на Шилдса, но оба джентльмена сосредоточенно разглядывали свои тарелки. Тогда Гаррик заставил себя вновь повернуться к судье и закончить начатое.

– Его штуковина была с шипами, – выговорил он и также опустил взгляд в тарелку.

– С шипами, – повторил Вудворд, ощущая легкое головокружение, то ли от рома, то ли из-за невероятных показаний свидетеля.

– Мистер Гаррик, – произнес Мэтью, наклоняясь над столом, – а как выглядело его лицо?

– Его лицо?

– Да, сэр. Я полагаю, вы разглядели его лицо?

– Ну… – Гаррик наморщил лоб, все еще не поднимая глаз. – Я до жути перепугался, вообще-то. Кажись, я не вглядывался в эту его часть.

– Да какого черта, юноша! – с резким смешком сказал Шилдс. – Доведись вам самому увидеть женщину, сосущую черный шипастый хер длиною в фут, неужто вы отвлеклись бы на чье-нибудь лицо над этой картиной?

– Не знаю, – невозмутимо ответил Мэтью. – Мне не случалось бывать в подобных ситуациях.

– Он был в плаще с накинутым на голову капюшоном. Разве не так вы мне рассказывали, Элиас? – напомнил Бидвелл.

– Да, сэр, именно так. Черный плащ и золотые пуговицы спереди. Я видел, как они сверкали под луной. – Гаррик вновь

сделал паузу и с натугой сглотнул; его взгляд остекленел при воспоминании об этом. – А его лицо… там была просто тьма, и ничего больше. Навроде глубокой ямы, у которой не видно дна. Я чуть не обмочился со страху. Стоял там и глазел на них. Дело было за амбаром. И тут он меня заприметил… потому как назвал по имени. Выходит, он знал, как меня зовут. Он сказал: «Элиас Гаррик, как тебе нравится то, что ты видишь?» – Фермер поднял руку и провел по своим губам дрожащими пальцами. – Я… я хотел было удрать. Я пытался, да он меня не пускал. Я будто к земле прирос. А потом он заставил меня открыть рот и сказать «да». Тогда он… засмеялся… и отпустил меня. Я забежал в дом, но был слишком напуган и не стал будить мою Бекку. Ничего ей не сказал… Не мог я ей такое рассказать. Но я рассказал мистеру Пейну, а потом он отвел меня к мистеру Бидвеллу.

– И вы твердо уверены, что женщиной, которую вы видели, когда она… э-э… обслуживала это существо, была Рейчел Ховарт? – спросил Вудворд.

– Да, сэр, уверен. Моя ферма стоит впритык к участку Ховартов. В ту ночь меня с чего-то затошнило, я проснулся и вышел из дома, чтобы, значит, срыгнуть. Вдруг вижу: кто-то идет через кукурузное поле Ховартов, близ того места, где Джесс Мейнард нашла тело Дэниела. И я подумал: с чего бы кому-то шляться там среди ночи, да еще без фонаря? Перелез через ограду и пошел проверить. А как завернул за амбар, сразу все и увидел.

– Однако лицо женщины вы разглядеть все же смогли? – уточнил Мэтью.

– Кто о чем, а этот все о лицах! – фыркнул доктор Шилдс.

– Я разглядел ее волосы, – сказал фермер. – Я увидел… ну… пока я подходил к ним ближе, она успела скинуть одежду.

– Женщина была обнажена? – с этими словами Вудворд импульсивно потянулся к ромовому кувшину. Там оставалось на донышке, и он допил все залпом.

– Да, сэр, совсем нагишом, – кивнул Гаррик. – Это была она, точно вам говорю. Рейчел Ховарт, ведьма. – Он перевел взгляд с Вудворда на хозяина дома, а потом обратно на судью. – А кто еще это мог быть?

– Больше некому, – согласился Бидвелл. – Скажите, судья, вам ведь известны основные признаки одержимости?

– Разумеется.

– Эта ведьма почти созналась в причастности к убийству преподобного Гроува и своего супруга. Кроме того, на ее теле есть отметины, и она не может прочесть вслух «Отче наш». У нее определенно дурной глаз, а еще – и это важнейшая из улик – в ее доме под половицей были найдены соломенные куклы, с помощью которых она наводила порчу на своих жертв. Рейчел Ховарт – ведьма, и в этом нет сомнений. Это она вместе со своим чернохерым властелином сживает со свету мой город…

– Масса Бидвелл? – донесся голос от дверей кухни.

Там стоял и смотрел на компанию человек с кожей цвета полированного эбенового дерева. Явление столь черной личности тотчас после разговора на демоническую тему заставило Вудворда и его секретаря нервно поежиться.

– А, Гуд! Заходи-заходи, самое время для твоих талантов!

Черный человек вошел в комнату, неся пустой ящик и еще нечто завернутое в мешковину. Мэтью следил за тем, как этот негр – совершенно седой и явно очень старый, однако с моложавой осанкой – примостил ящик в углу. Грубая ткань его костюма в темно- и светло-серую полоску намокла – значит ему пришлось пройти немалое расстояние под дождем. Он раскрыл сверток, в котором оказались пшеничного цвета скрипка и смычок, после чего встал на ящик и начал пощипывать струны, склонив голову набок и поднеся ухо к своему инструменту. Пока шла настройка, пара черных служанок убрала со стола грязную посуду, а третья принесла зажженную свечу к услугам курильщиков.