Зов орды

Кузиев Эд

— Камень? Какой камень?—изумился Ляо Вэй.

— Вот тут, — Госра указал на голову, грудь и в районе пояса.

— Это не камень. Это суть Земли, — усмехнулся старик. Кудесник недоверчиво посмотрел на мастера, а позже ушёл в дом, чтобы через пару минут спустя вернуться с трофеем Максуда.

— Вот такой, только живой, — предъявив кристалл мастеру, произнёс Госра.

— И да, и нет. То, что у тебя в руках душа бинма юм. Вероятно, одного из них разрушили, а это лишь нереализованный ресурс, — поделился знаниями Ляо Вэй.

— Запас сил? — уточнил кудесник.

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил старик, вновь хлопнул, привлекая внимание слуг.

Второй голем был создан

по аналогии с первым. Единственно существенное отличие, так это форма "лица" и его выражение. Если первый напоминал скорее опытного воина, то следующий молодого бойца. На то указывал отсутствие бороды и более длинные пряди. Уже темнело, наступило время ужина, но увлеченный работой Мастер земли и не думал о перерыве.

Когда начался момент наполнения, Госра провалился в пустоту, разглядывая мир внутренним взором. Он видел, как через ноги тянул мастер земли силу тяжело и мучительно, пропуская через свое тело, чтобы позже руками влить суть земли в пустоты сфер. После завершения процесса, излишки энергии терзали тело старика, медленно утекая через больные колени, вздувшиеся жилы, отекшие голени. Мастер Земли испытывал боль при работе с родной стихией, а нереализованные крохи желтой Ту оставались в мышцах, отзываясь спазмами и судорогами.

— Позвольте помочь, Ляо Вэй, — предложил даровитый.

— Я закончил, сын Степи. Помощь уже не требуется, — с вымученной улыбкой ответил старик.

— Ваше тело страдает от камней и глины, ноги забиты родной стихией, а жидкость не выводит или не успевает очистить организм. Ноги, привычные к перекачке, постоянно соприкасаются с Землей, вытягивая каждый миг стихию Ту.

— Таков порядок мироздания, сын ветра, — с болезненной гримасой поделился Мастер. — За любую силу нужно платить. Временем, ресурсами, здоровьем или жизнью. Отвар, горький, как судьба бедняка, дает облегчение, бинты стягивают плоть, не позволяя ей менять форму, а руки из-за постоянной работы с глиной трескаются, потому вечером в толстом слое лечебной мази. Да и предложить мне можешь лишь Шу или Фенг.

— Я бы попробовал.

Старик сомневался. С одной стороны, он привык к постоянной боли при движении, после создания големов или при любом использовании родной стихии, но так хотелось хоть неделю, ночь или час не чувствовать тяжесть, вспомнить про легкость тела и гибкость мышц.

— Чен*, собрать инструменты и остатки материала, я приму приглашение дома Бо и поужинаю, — отдал приказ Мастер Земли Ляо Вэй.

Тотчас началось движение. Вся неиспользованная глина была пересыпана в один мешок, мусор убран, а многочисленные инструменты заняли свое место в большом сундуке. Когда приготовления были закончены, слуги один за другим поклонились, загрузили на плечи поклажу и в строгом порядке убыли.

— Чен, по-вашему слуга? — уточнил Госра, протягивая руку мастеру. Ухватившись за предплечье, тот шумно поднялся, скривившись от боли.

— В общем смысле это так, но для адептов школы равно ученику. Долгие годы они ходят за мастерами в качестве грузчиков и рабочей силы, впитывая мастерство, затем, когда наберут достаточно знаний, их берет в качестве подмастерья один из учителей.

— Старший ученик тащит меньший груз? — улыбнувшись, спросил кудесник. Старик вернул ему ухмылку. Медленно двое одаренных поднялись в дом, затем проследовали в комнату приема пищи. Мастер покосился на Ляосинь, но не произнес ни слова. Чуть позже за столом также молча поглощал пищу. Только , в отличии от худощавого Госры, съел в разы больше. Насытившись, мастер и Госра ушли во внутренний дворик, наслаждаясь вечерней прохладой.

—

Так что ты надумал, любопытный страж? — прервал молчание Ляо Вэй.

— Земля стремиться к покою. Рано или поздно осядет и успокоиться. Так и в вашем теле она заилила жилы, забила выходы и поры. Огонь превратит глину в камень, вода может вымыть, ветер развеять.

Старик молчал, крепко задумавшись. Он искал в себе решимость сделать шаг, взвешивал все риски и конечный результат. Постепенно каждый адепт перенимал характер своей стихии. Вот и сейчас монолит Мастера Земли трещал под улыбчивым взглядом сына Ветра и Великой Степи. Вечные смутьяны, которые не в первый раз меняют облик всего на Срединном государстве. Ни стены, ни мертвая пустыня, ни реки их не останавливает. Была бы лишь скудная трава для скота и лошадей, да светил глаз Всеотца.

— Я не понимаю сам процесс. Не размоет ли вода мои меридианы, а ветер иссушит тело?

— По одиночке, каждая сила навредит.

Получив согласие от Мастера, Госра приступил к задуманному. Время бежало, уже высыпался бисер звезд и выглянула луна, а двое так и сидели во внутреннем дворе. Старик на ботике искусственного пруда с погруженными по колено ногами, молодой кудесник за его спиной, творящий волшбу. Чтобы перетерпеть боль, Мастер земли начал рассказывать историю родного края.

— Мы пыль под ногами истинных мастеров Земли. Тех, что лишь своей волей возводил укрепления Великой стены. Заклинал воды и укрощал огонь. Измельчали, перегрызлись между собой, забыли былое величие. А ведь не так давно...

Старик медленно, значительным басом поведал молодому кочевнику историю государства, после которого все остальные лишь тень.

Отгремели все войны периода Весен и Осеней, известных также, как Чуньцю шидай, один из самых горьких периодов в истории Чжунго, где образовывались союзы, чтобы быть преданными и разграбленными. Где любой разбойник назначал себя гуном или князьем, а общее количество таких уездов, провинций и областей насчитывало более ста сорока восьми. И это только те, которых запомнили.

Бывало, что провинция ложилась спать с одним князем и названием, а утром просыпалось с другим лидером. Предыдущий же украшал своей головой копье возле замка. Брат шел на брата, а сын на отца. Заливая кровью землю, как река в разливе. Пока не пришел тот, кто объединил в своём кулаке всех, путем заключения союзов, военным путем и обещаниями.

Так, много лет назад образовалось сильное и могучее государство Хань во главе с великим императором Лю Бань, с тех пор все императоры носили имя рода Лю. Столицей государства являлся город Чанъань, что переводится, как долгий мир. Огромный храмовый комплекс, напоминающий шахматную доску, и ныне там, окруженный толстой стеной, строгими линиями кварталов, прямыми и ровными дорогами и переулками. Там спит сотня сотен воинов, защищавших ранее мир и императора.

Лю Бань перемешал между собой народы и дома, поселив гармонию и порядок. Маг Воды стоял плечом к плечу с Мастером Земли и Адептом Огня. Сильные стороны одной школы нивелировали слабости другой. Тем самым молодое государство выжило, дало отпор ордам с севера, беспокойным соседям с юга, людям песка с запада.

Когда-то давно они были одним народом, живущим по одному закону и правилу, и не было силы, способной сломить их. Империя разрушила сама себя изнутри, когда Огонь захотел быть выше воды, а Шу задирала нос при виде Ту. Первые волнения начались в народе, ропот слышался из каждого потаенного уголка, пока не вылился в мятеж. Восстание желтых повязок. — Старик рассмеялся такому названию. — Земля всегда стремилась к покою. Во все времена. Так было, есть и будет!