Зов Перводрева
Шрифт:
— Плевала я на другие линии, — княжна явно пришла в ярость, — Какого лешего Государь творит? Разве он не хотел получить живого главаря сектантов Сергея Нагибина?
— Хотел, моя госпожа, — Меньшиков глупо хихикнул, — А сейчас не хочет. Государи переменчивы, знаете ли. Так что Третья Линия будет уничтожена.
— Не, не будет, — отчеканила Алёна Оборотнич, — Я запрещаю. Мне нужен главарь сектантов Нагибин. Живым.
— Государь рассудил иначе... — пробормотал Меньшиков, но княжна его не слушала, она подозвала инженера:
—
Самосборов подошёл к княжне и уставился на аквалангистов и солярис-бомбу в ящике.
— Ох... — Самосборов явно всё понял, и в ужасе ахнул, — Но ведь то, что вы задумали, дамы и господа — это приведёт к полному разрушению Третьей Линии. И вы все погибнете сами.
— Бомба с таймером, — пояснил Меньшиков, — Аквалангисты установят её возле Жаросветовской и активируют таймер. А потом свалят. И мы выведем с Третьей Линии всех прямо сейчас. Так что погибнут только сектанты... ну и их отродья.
Меньшиков с отвращением глянул на связанную крысу, извивавшуюся на перроне. Потом обратился к Самосборову:
— Вы же метростроевец? Князь Рудокопов, нынешний Имперский инспектор метрополитена заверил меня, что остальное метро не пострадает при взрыве. Уничтожена будет только Третья Линия. Заряд у нас маломощный. Что вы по этому поводу думаете?
Самосборов с опасением глянул на Алёнку и, видимо, понимая, что от его ответа зависит исход конфликта между магократами, решил ответить максимально мутно. В принципе верное решение.
— Я не знаю, господин, — произнёс Самосборов, — Здесь сложно что-либо предсказывать. Никто раньше не взрывал солярис-бомб в метро.
— Пошёл тогда к лешему отсюда, раз ничего не знаешь! — завизжала совсем вышедшая из себя княжна, — И никакого взрыва не будет, Меньшиков. Нет. Вместо этого я сейчас возьму твоих аквалангистов, отправлюсь с ними на Жаросветовскую, и мы захватим сектантов. Живыми.
— Боюсь, что этого не произойдёт, моя госпожа, — Меньшиков поклонился, — У меня приказ Императора. Жаросветовская будет уничтожена, вместе со всеми сектантами и всей Третьей Линией. А еще вы сейчас же отдадите мне этих людей.
Меньшиков указал на Головиных — отца и дочку.
Княжна мрачно буравила Меньшикова взглядом.
— Такова воля Императора. Простите, — поспешил извиниться Меньшиков.
Но эти любезности были чисто формальными. Лейб-стражницы, сопровождавшие Меньшикова, уже стали окружать княжну. Несколько девушек зашли ей за спину, другие переместились поближе к Меньшикову...
Алёна Оборотнич была, конечно, сильна и проделывала удивительные вещи. Но бой с десятком лейб-стражниц — это самоубийство для любого. Здесь бы даже сам Рюрик не затащил.
— Я вас не слышу, Меньшиков, — чопорно произнесла княжна, — Что-то в ухо попало. Но спасибо вам за содействие, в любом случае. Я вам скоро за него отплачу, барон, вы получите достойную награду. Даже
Княжна щелкнула пальцами, и тут же растворилась в яркой черно-золотой вспышке, пленные Головины — и отец, и дочка исчезли вместе с княжной.
— Твою мать! — выругался Меньшиков, хватая воздух в том месте, где только что стояли пленники, — А вы что ебалом щелкаете?
Вопрос был обращен к лейб-стражницам, девушки смерили Меньшикова презрительными взглядами, потом рыжая стражница с погонами шеф-адъютанта ответила:
— У нас приказ Государя помочь вам взорвать Жаросветовскую и обеспечить вашу безопасность. А приказа нападать на княжну у нас нет. И вообще мы подчиняемся только Императору. Следите за языком, Меньшиков. Что же до пленников — у вас осталась крыса.
Рыжая стражница указала на корчившегося на перроне зверька, а потом хихикнула.
Меньшиков разразился проклятиями, пнул ногой крысу, отправив её катится по перрону, а потом уставился на Резакова:
— Ну а вы, полковник? Не ожидал от вас...
— Что мне было делать, шеф? — развёл руками Резаков.
— Кобыле хуй к пизде приделать! — выкрикнул Меньшиков, он вообще не лез в карман за словом, особенно когда рядом не было начальства.
Барон достал белоснежный платок, отёр им вспотевший лоб, а потом распорядился, уже спокойнее:
— Значит так, Резаков. Оставляю вас за главного. Жаросветовскую и Третью линию взорвать ко всем чертям. Аквалангисты знают, куда ставить взрывчатку. Когда они закончат — лично проконтролируйте, чтобы все покинули Третью линию. Не забудьте про пост охраны в северном депо, там вроде до сих пор торчат двое казаков. Сами вы уйдете последним, а когда дело будет сделано — лично доложите Императору, что линия взлетела на воздух. Так что если что-то пойдет не так — ответственность на вас. Это ясно?
— Ясно, — мрачно кивнул Резаков.
— Ах, да... Еще допросите эту крысу. Она же говорящая? Выжмете из неё всю информацию о сектантах. Потом крысу сдать в Имперский институт зоологии. Впрочем, вы настолько глупы, что вас самого можно сдавать в этот же институт, в отдел изучения приматов, Резаков. Вы меня поняли? И прекратите уже хвататься за яйца каждый раз, когда я говорю о крысах!
Глава 197 — Император решает умереть
«Стоял Рюрик на берегах ледяной реки,
И вода несла листья, и тонули в реке первые снежинки,
И был меч Рюрика холодным, как зима, и черно-золотая аура металась над ним.
Рюрик знал, что враг таится в серой и бурной реке,
Ящер в потоке,
Тот кто пожирает Солнце и Дерево,
И убивает магию.
То был бой не за золото,
Не за скот, не за рабов, не за богатства,
А за само сердце магии.
И показалась над рекой чешуйчатая голова,
Рюрик вошёл в холодные воды...»
Сага о Перводреве