Зов предков

Стил Даниэла

Бриджит не могла не признать его правоту, но все равно думать об этом ей было горько.

— Ты мог бы взять меня с собой, — сказала она. Еще никогда она не говорила этого Теду и теперь была рада, что наконец-то узнает ответ на вопрос, который так долго ее мучил.

— Я не мог, Бриг, поверь! Здесь далеко не Париж — пыль, грязь, жара, канализации нет, жилищные условия ужасные… Я-то готов терпеть все это ради науки, а вот ты… Да ты бы умчалась отсюда на следующий же день! — с горячностью закончил он, и Бриджит невольно улыбнулась.

— Может быть, — согласилась она. — Это действительно звучит ужасно.

— Какими бы ужасными ни были условия, работа для меня важнее, — просто ответил Тед. — А теперь и у тебя появился шанс заняться тем, что

нравится тебе. Поживи в Париже, напиши книгу, найди мужчину, который был бы от тебя без ума. Мне тебя не хватает, Бриг, правда не хватает, но я все равно счастлив, и мне хотелось бы, чтобы ты была счастлива тоже. Поэтому я, собственно, и позвонил. Я не знал, как твои дела, и чувствовал себя виноватым. Наверное, я обошелся с тобой не слишком хорошо — то есть я фактически бросил тебя, после того как мы шесть лет прожили вместе, но это был мой шанс. Это моя судьба, и я должен был так поступить. Надеюсь, что и ты отыщешь свою судьбу. Быть может, она ждет тебя именно в Париже, во всяком случае, мне очень хочется в это верить.

— Может быть, — задумчиво проговорила Бриджит. Ей было приятно слышать голос Теда, хотя он больше не был ее мужчиной. Возможно, и никогда им не был. Их не связывало ничего, кроме физической близости, и теперь ей казалось, что они с Тедом вовсе не были созданы друг для друга, как ей когда-то представлялось. Скоро ей исполнится тридцать девять, а там и сорок, и, возможно, она так и не встретит человека, с которым ей захочется разделить не только постель, но и жизнь, но это не означало, что теперь она должна похоронить себя заживо. Тед был прав — нельзя сидеть на одном месте и гадать, повезет тебе или не повезет. Нужно самой строить свое счастье, нужно рисковать и использовать любые возможности, которые дает судьба. Да и Париж, если разобраться, не так страшен. Тед и тут был прав — жить в Париже ей наверняка понравится, к тому же ничто не помешает ей вернуться домой, как только она этого захочет.

И внезапно она почувствовала, что очень благодарна Теду за этот звонок. Он словно дал ей мужество и внушил надежду именно тогда, когда Бриджит больше всего в них нуждалась.

— Дай мне знать, что ты решишь. Позвони или пришли мейл, договорились?

— Обязательно, — тихо сказала она. — Спасибо за звонок, Тед. Ты мне действительно очень помог.

— Ну что ты! — совершенно искренне возразил он. — Ты и без меня отлично знаешь, что тебе больше всего надо. Нужно только рискнуть, сделать шаг навстречу собственному будущему… Поверь, это вовсе не так страшно, как кажется. Ты только сделай этот самый первый шаг, а дальше будет легче.

Бриджит снова поблагодарила Теда за поддержку, потом они попрощались и закончили разговор, но еще в течение нескольких минут Бриджит сидела, неподвижно глядя перед собой и размышляя обо всем, что она только что услышала. Неожиданный звонок Теда странным образом был ей приятен; он как будто положил конец какому-то отрезку ее жизни, после которого должен был начаться новый этап. Они оба нуждались в чем-то подобном, но только после этого разговора каждый почувствовал себя по-настоящему свободным. Бриджит, во всяком случае, почти физически ощущала, как тает ее нерешительность и отступает страх перед неизвестностью.

Все это, впрочем, вовсе не означало, что она готова была безоговорочно принять предложение Американского университета. Над ним следовало еще подумать, подумать как следует, без спешки, без эмоций, но Бриджит считала, что двух дней ей хватит. Быть может, она еще посоветуется с матерью или с Эми, но только посоветуется. Решение будет принимать она сама.

Вернувшись к компьютеру, она еще раз перечитала мейл из Парижа. Да, предложение было четким и понятным — и, надо признать, заманчивым. Бриджит очень хотелось жить и работать в городе, который ей нравился и где у нее был друг — Марк. Она знала, что он мог бы стать для нее больше чем другом, но тогда, несколько недель назад, она испугалась и не посмела рискнуть своим спокойствием и… своим одиночеством. Что ж, теперь

у нее появился шанс исправить и эту ошибку.

И, боясь передумать, Бриджит поспешно нажала кнопку «Ответить». Поблагодарив кадровую службу за предложение и в самых восторженных тонах отозвавшись об университете, который оказывал ей высокое доверие, сочтя именно ее наиболее подходящей кандидатурой для освободившейся вакансии, Бриджит на мгновение остановилась. Все написанное могло послужить прелюдией как для согласия, так и для отказа, но разве она не решила жить по-новому? И, стиснув зубы, Бриджит напечатала следующую строчку:

«Я принимаю ваше предложение. Если это возможно, я хотела бы воспользоваться служебной квартирой, о которой вы упомянули. Буду в Париже через две недели. Бриджит Николсон».

И, не давая себе опомниться, Бриджит нажала кнопку «Доставить». На мгновение ей показалось, что она вот-вот лишится чувств, но сознание одержанной победы помогло Бриджит удержаться на ногах. Она сделала это! Сделала! Изменила свою жизнь. Возврата к прошлому не будет, даже если Париж ей чем-то не понравится. Дело, в конце концов, не в городе — дело в ней самой.

Глава 22

После того как Бриджит отправила ответ в Американский университет, она хотела написать Марку, но раздумала. Не стоило внушать ему, да и себе тоже, надежду на то, что может — или не может — случиться, когда она переберется в Париж. Она и без того не находила себе места от возбуждения; не хватало еще нервничать из-за того, как отнесется к ее приезду Марк. Правда, в каждом своем мейле он писал, что думает о ней, но кто знает, что он думает на самом деле. С тех пор как они расстались, прошло уже почти два месяца, и его отношение к ней могло измениться. За это время Марк мог разочароваться в ней, мог обзавестись подругой… Да мало ли что могло случиться! В итоге Бриджит решила ничего ему не сообщать, и, когда несколько дней спустя он прислал ей очередное электронное письмо, она ответила на него, как отвечала всегда: в Бостоне все по-прежнему, погода стоит отличная, и как поживает твоя книга? Подобного небрежно-дружеского тона она старалась придерживаться с самого начала и не собиралась ничего менять, по крайней мере до тех пор, пока не окажется в Париже.

Бриджит потребовалось два дня, чтобы собраться с мужеством и все рассказать матери. На следующий день она поделилась новостями и с Эми. К ее удивлению, Маргерит восприняла новость довольно спокойно; она только поинтересовалась, не имеет ли ее переезд в Париж какого-либо отношения к некоему французскому писателю, но Бриджит сказала, что нет, не имеет. Это было не совсем так, но ей не хотелось признаваться в этом даже себе.

Ее планы мать в целом одобрила. Ей, конечно, не хотелось, чтобы дочь уезжала так далеко, но она считала, что смена обстановки пойдет Бриджит на пользу. В последнее время в ее жизни не происходило ничего интересного и значительного, а Париж был городом, в котором трудно чувствовать себя несчастным. Впрочем, Маргерит обещала навестить дочь осенью — после того как она прочла собранные Бриджит материалы, ей захотелось самой побывать в Бретани, чтобы своими глазами увидеть замок де Маржераков.

Рассказывать о своем отъезде Эми Бриджит было нелегко. Отчего-то она чувствовала себя виноватой перед подругой. Можно было подумать, что, уезжая из Бостона, она предает Эми — бросает ее с двумя детьми без всякой помощи и поддержки. Правда, Эми сама решила, что дети ей необходимы, и все же душа у Бриджит была не на месте.

— Я что-то не поняла, куда это ты собралась?! — воскликнула Эми, едва войдя в квартиру Бриджит, куда та попросила ее приехать хотя бы на несколько минут. В телефонном разговоре она ничего толком не объяснила, и Эми вообразила, будто подруга едет в Египет в надежде вернуть Теда. Она, впрочем, надеялась, что Бриджит не унизится до такой степени перед мужчиной, однако и к тому, что та уезжает в Париж на целый год, Эми оказалась не готова.