Зов пустоты
Шрифт:
ГЛАВА 14
Анри
Я сидел и вырисовывал палочкой на пыли цифру сорок восемь. Уже нарисовал раз десять — и начал одиннадцатый. Вот короткая палочка, теперь штрих вправо, вверх — и вниз. А рядом — восьмерка, похожая на знак бесконечности. И еще раз… Пустота сидела напротив и смотрела, как вывожу цифру за цифрой.
— Ты скучный, — заявила она.
— Так отпусти меня.
— Выход ищи сам.
— Не
Я действительно не хотел. Слишком устал. Очередная дверь выпила силы до дна. На первый взгляд, за ней не было ничего страшного. Просто бесконечная дорога, уходящая в туман. Чем дольше я шел по ней, тем длиннее она казалась. И тем больше был соблазн остановиться, лечь, уснуть. Однако стоило замереть на месте, как из темноты начинали таращиться глаза. Нечеловеческие глаза, и слышалось чье-то дыхание. А еще там не было дверей, и я уже думал, что дорога будет вечной. Дверь появилась только после того, когда «нечто» напало, и я его убил. Не знаю, что за существо это было. Уже ничего не знаю…
Четыре… Восемь… А еще не менее пятидесяти дверей кружили по пространству вокруг меня. Сил не осталось. Если бы я мог уснуть… Стало бы легче. Это были бы хрупкие мгновения отдыха. Но нет. Я был лишен и этого. А когда останавливался, Пустота начинала показывать мой мир. Я старался не смотреть. Слишком больно. Да и верить Пустоте нельзя. В том, что она питается страхом, ужасом, отчаянием, я уже убедился и не желал ее кормить.
Вдруг прямо ниоткуда возникла еще одна дверь. Я рванулся к ней.
— Стой! Это не твое! — крикнула Пустота в спину, но я уже дернул ручку и ворвался внутрь, чтобы увидеть знакомую фигуру. Это был Филипп. Он стоял спиной ко мне, а перед ним была виселица, и на ней — два тела, чуть покачивающиеся на ветру. Значит, вот о чем Полли так и не смогла мне рассказать. Только сил на горе у меня не осталось. Я подошел к брату со спины, закрыл руками его глаза:
— Не смотри.
— Анри? — недоверчиво спросил он.
Я заставил Филиппа обернуться ко мне.
— Анри! — вскрикнул он, а я заметил, как брат изменился. Передо мной был почти незнакомый человек. Сколько же времени прошло?
— Я в пустоте? — озирался Фил.
— Да.
— Но это значит…
— Эй, ты! — обернулся я туда, откуда чувствовал посторонний взгляд. — Выпусти его немедленно.
— Анри, подожди, — затараторил Филипп. — Ты все-таки жив!
— Жив. Не знаю, надолго ли. Отсюда нет выхода.
— Он должен быть, послушай, надо только…
— Э нет. Хватит! — вынырнула из тумана фигура в сером. — Так нельзя, мальчик. Я тебя не звала.
— Ты кто? — уставился Филипп на незваную гостью.
— Пустота, — ответил я. — Как видишь, вполне материальна. Как ты? В порядке?
— Судя по тому, что я здесь, — нет, — поморщился он.
— А Полли? Как она?
— Я не видел ее после суда, — качнул головой Филипп.
— Эй вы, двое! — возмутилась
— Стой! — крикнул Фил, но его фигура уже пошла рябью. — Анри, я тебя жду!
И он исчез, а я снова был в комнате с дверями. О лишней двери ничего не напоминало.
— Почему мой брат оказался здесь? — спросил у Пустоты.
— Откуда мне знать? — Она устроилась на валуне, и я чувствовал, что хозяйка пространства недовольна. — Взяли привычку, шастают тут! Дома ему не сидится. Мал еще, а туда же. Видно, помереть надумал, да не дали.
— Что? — Я подскочил с камня.
— Говорю, твой брат оказался здесь потому, что был в пограничном состоянии. Что существует между жизнью и смертью?
— Пустота, — прошептал я.
— Именно. Поэтому отсюда два пути. Вперед или назад. Не беспокойся, он выбрался, я больше его не чувствую. А вот ты — здесь.
— Ненадолго! — рыкнул я и огляделся. Пятьдесят дверей? Ничего, рано или поздно они закончатся! И зашагал к очередной двери.
Филипп
Я даже умереть спокойно не могу! Эта мысль почему-то раздражала. Наверное, потому, что не чувствовал тела, зато откуда-то волнами приходила боль. Прилив — и я ухал куда-то вниз. Отлив — возвращался в реальный мир. Настал момент, когда ухнул так глубоко, что вокруг поплыл серый туман, но и здесь мне не было покоя. Картина осталась неизменной, мой кошмар вернулся снова. Вдруг на глаза опустилась теплая ладонь, и раздался голос, который я узнал бы из миллиона:
— Не смотри.
Анри! Я глазам своим не верил, но это определенно был мой брат. А рядом с ним — женская фигура в сером балахоне. Пустота. Я пытался выспросить хоть что-то, понять, но не успел. Сказал только главное — что жду его. И верю, что он вернется. Сон ли это был? Видимо, сон. Всего лишь одна из разновидностей кошмаров. А потом зазвучали уже реальные голоса.
— Он умирает! — рычал куратор Синтер.
— Я вижу. — Это уже директор. — Его тело не справляется с силой.
— Так инициируй его.
— В шестнадцать? С ума сошел? Может, еще сразу дать ему в руки диплом и выставить за дверь?
— Надо что-то делать, Эд!
— Почему с Вейранами всегда столько проблем?
— Мне откуда знать? Так что? Рискнешь?
— А у меня есть выбор?
Я силился открыть глаза — и не мог. Очередное погружение вниз, на этот раз — даже глубже пустоты. Барахтался, пытаясь выбраться, но ничего не получалось. Ну же! И вдруг в темноте показалась серебристая нить. Один ее конец был в моих руках. Второй терялся где-то вдалеке. Я пошел, наматывая нить на руку. Куда она ведет? Кажется, холод тьмы отступал, становилось теплее. Еще теплее. Свет!