Зов скитальца. Том первый
Шрифт:
— Я вам все расскажу, — произносит будущий ректор. — Только наедине.
Гном смотрит на своих коллег.
— Ребята! Сходите выпейте кофейку, — приказывает гном.
Полицейские, сидящие за соседними столами, неохотно встают и положив руки на свои ремни удаляются.
— Вот мы и наедине. Рассказывай все, как было, Таарис, — добродушно просит хороший полицейский.
Эльф еще раз огляделся. Я почувствовал, как горло сильно напрягается.
— ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО СТАРУХУ УБИЛ МОЙ БРАТ! — голос, как будто
Что с глазами копа? Низкорослик как будто увидел собственную смерть и теперь не двигается. Еще через пару мгновений гном все-таки пришел в себя.
— Я знаю, что мисс Гарпл убил твой брат, Таарис, — произносит он. — Мне нужно, чтобы ты помог найти против него доказательства…
Вот ублюдок. Аментьен Даваэль рассказывал про этот голос. Купидоны способны внушать свою волю людям и нелюдям. И амулеты защиты, которые были у сотрудников полиции прежде, не помогали против внушения. Вернее, против любой Силы купидонов. Способности скитальцев находятся за гранью обычной магии.
— Ты… — Таарис запнулся.
Я вместе с ним почувствовал боль в груди. Эльф собрался еще что-то внушить, но, кажется, силы закончились.
— Можно мне…стакан воды? — спросил будущий ректор Олимпуса.
Гном внимательно посмотрел на подозреваемого, встал из-за стола и пошел к кулеру.
— Зорган! Я призываю тебя! — тут же прошептал эльф.
Покровитель. Вы меня звали?
Гремлин с красными глазами и синим ирокезом на голове появился прямо по центру клавиатуры полицейского.
— Мои силы на исходе. Мне нужна еще одна возможность использовать Голос Власти.
Это невозможно, покровитель. Если только вы не…
— Я не хочу ни с кем делиться силой! — взбесился эльф и гремлин смиренно склонил голову. — Сделай еще что-нибудь.
Я не…
— Проклятье! — зашипел Таарис и быстро успокоился.
Оглянулся. Несколько копов сидящих чуть дальше смотрели на задержанного. Молодой ректор искусственно улыбнулся.
— Ладно. Похоже у меня нет выбора. Что я должен сделать? — спрашивает Таарис у хозяина печати.
Кольцо. Оставь печать на купидоне. Я раскалю символ, а дальше нужно будет просто клеймить…
— На купидоне? Это что еще за название?
В моем мире так называют святого, который заставляет влюбляться. Типа он стреляет в самое сердце и тогда… Мне, кажется, будет забавно.
— Ладно, хватит. Гном возвращается, — прервал демона подозреваемый.
— Твоя вода, Таарис, — коп поставил пластиковый стакан перед эльфом и сел на свое место.
— Наручники слишком сильно застегнуты. Уже пальцев не чувствую, — пожаловался Таарис.
Низкорослик внимательно
«Нет! Нет! Нет! Проклятье, не делай этого!» — ору я внутри головы эльфа. Конечно, меня никто не слышит. Это просто старая привычка — пытаться повлиять на то, на что невозможно.
Глазами подозреваемого вижу, как печать на кольце накаляется до красна. Гном замечает это тоже.
— Это еще что…
Резкое движение и печать прислоняется к ладони гнома. Тот резко убирает руку и стонет. Низкорослику больно. Он смотрит на ладонь. Там печать. К нам тут же подскакивают другие полицейские. Уже тянутся за пушками.
— Все нормально, парни, — отвечает гном и продолжает бросать взгляды на руку. — Все нормально. Возвращайтесь к работе.
Копы, несколько сомневаясь убирают стволы в кобуру. Чувствую, как лицо Таариса ехидно улыбается.
— Какого черта ты сделал? — злится гном. — А ну отвечай.
— ТЫ ЗАБУДЕШЬ О ТОМ, ОТКУДА У ТЕБЯ ПЕЧАТЬ И ПОДКИНЕШЬ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ВИНОВНОСТИ МОЕМУ БРАТУ!
Мерзкий голос слышный только нам с полицейским врезается в голову низкорослика. Тот садится на место. Глядит на ладонь как будто впервые видит печать. Гном растерян и долгое время не возобновляет допрос.
— Чудесное фото, — Таарис заговорил первым и поднял со стола фоторамку.
На фотографии изображен гном на фоне гор. С двумя детьми и женой.
— Это моя семья, — до сих пор находясь в прострации отвечает коп.
Ректор ставит рамку на место и противно улыбается.
— Пусть детишки переночуют сегодня у бабушки. У меня есть чувство, что этим вечером вы будете голодны за троих.
Полицейский еще раз смотрит на руку. Вкладывает в ладонь салфетку и поднимает взгляд.
— Вернемся к разговору, Таарис. Я знаю, что во всем виновен твой брат. Сейчас я тебя отпускаю, но при одном условии. Ты должен будешь помочь мне найти все необходимые доказательства о его виновности.
— Ну наконец-то! — Таарис радостно вопит, встает с места и подносит руки к гному, чтобы тот смог открыть замок на наручниках. — По рукам!
Гном замечает кольцо с печатью. Внимательно смотрит. Вот-вот догадается, что на его ладони и на перстне один и тот же символ. Давай, гражданин полицейский. Думай!
— Ты чего делаешь, Золд? — отвлекает гнома орк-полицейский, вернувшийся на свое место с чашкой кофе и недоеденным пончиком.
— Я знаю кто убийца, — отвечает низкорослик. — Доедай пончик и поехали брать его.
Золд расстегивает наручники. Вижу в зеркале напротив довольную физиономию Таариса.
А ведь ты изначально мне не нравился, создатель купидонов. Кто твой брат, ректор? Кто тот эльф, которого ты так безжалостно собираешься предать? Дураку понятно, что сердца сожрал ты!