Зов темной воды (Король умер, да здравствует король)
Шрифт:
Толя удивленно на него воззрился. Не ожидая увидеть в квартире постороннего, он растерялся. А тут еще мужчина! Да не просто мужчина, а незнакомый ему. На лице Анатолия даже нечто подобное на ревность промелькнуло. И он стал Алекса рассматривать. Порадовавшись тому, что сегодня на нем не турецкая куртяшка, а джинсы и пуловер от Хьюго Босса, Данченко позволил себя изучить, после чего сказал:
– Я стал невольным свидетелем вашего разговора, и мне очень не понравилось его содержание. Мне кажется, что не по-мужски напоминать женщине, а тем более бывшей супруге,
– Вашего мнения никто не спрашивает, – вспыхнул Анатолий. – И вообще… Дайте пройти!
– Если вы хотите попасть в комнату, чтобы забрать у Ларисы столик, то извините… – Алекс развел руками. – Я вас не пущу!
– Да как вы смеете? – разгневался Толя. – Я хозяин этой квартиры, а вы…
– А я друг Ларисы и в обиду ее не дам.
– Немедленно отойдите!
Алекс скрестил руки на груди и не сдвинулся с места.
Анатолий растерялся. Отступить на глазах у своей пассии он не мог, но и бросаться врукопашную не решался (мощная фигура Алекса говорила сама за себя). Положение, как ни странно, спасла Толина девушка, оказавшаяся не такой идиоткой, как сначала показалось.
– Не связывайся с ним, Толик, – громко сказала она. – Не видишь разве, что это за тип? По роже видно – бандит. А женушка твоя пусть подавится своим столиком. Мы еще лучше купим…
Она подошла к избраннику, взяла его под руку и вывела из квартиры.
Когда за ними закрылась дверь, Лариса опустилась на стоящий возле обувного шкафчика стул и… рассмеялась.
– Что с тобой? – обеспокоился Алекс, решив, что у нее истерика, но оказалось, она смеется совершенно искреннее.
– Надо же, какой идиот! – воскликнула она после того, как успокоилась. – Никогда бы не подумала, что Толя от любви так поглупеет… И ты знаешь, мне его даже немного жалко… Эта девица ему еще покажет небо в алмазах!
Тут Алекс был с ней полностью согласен.
– А ты молодец, – сказала Лара. – Я испытала настоящее чувство гордости, когда ты сказал, что не дашь меня в обиду… – Она ему улыбнулась. – Спасибо тебе, Саша!
– Да не вопрос! – с растяжкой произнес Алекс. Так в дешевых российских боевиках обычно разговаривают криминальные авторитеты. – Я ж бандит, по роже видно, а нам, бандитам, только дай волю кулаками помахать…
Лариса прыснула.
– Ну, что? Поехали? – спросил Алекс.
– Да, поехали.
– Сейчас за сумкой схожу, – сказал он, направившись в комнату.
– И не только за ней. Столик мы тоже забираем. А то мало ли… Украдут еще в мое отсутствие – ключ-то у них есть…
Она подбежала к очень красивому столику из красного дерева, стоявшему в углу спальни. Он был маленький, на высоких гнутых ножках, с инкрустацией и с узким ящичком под столешницей. Не очень разбираясь в антиквариате, Алекс все же сразу понял, что столик очень ценный, не зря на него Толина пассия глаз положила.
– Я купила его у Графини, – пояснила Лара, – когда она съезжала из квартиры. Она сама его мне предложила. Ей нужны были деньги на переезд, и она решила продать какую-нибудь вещь. Выбор ее пал на
Она легко оторвала столик от пола и хотела его нести, но Алекс отобрал – он не мог позволить женщине таскать пусть не тяжелые, но громоздкие вещи, когда у самого одна рука свободна. Лариса пошла к выходу, но тут вспомнила, что кое-что забыла.
– Фотография-то! – воскликнула она, возвращаясь к кровати, на которую Алекс бросил карточку перед тем, как выйти за Ларой в прихожую. – Ты так ее и не увидел! – Она продемонстрировала Алексу портрет Графини и хотела было сунуть его в карман, но Данченко ее остановил:
– Подожди! – Он поставил сумку на столик и протянул руку к фотографии. – Позволь взглянуть?
Лариса отдала ему снимок. Его реакция ее явно удивила, но Лара не задала ни единого вопроса. Чудо, а не женщина!
– Ты не поверишь, – задумчиво сказал Алекс, рассмотрев изображение. – Я знаю эту даму…
– Знаешь? Откуда?
– Ее портрет (не этот, другой) я видел среди вещей бати.
Глава 3
– Бать, можно вопрос? – обратился к отцу Алекс сразу после того, как внес в квартиру Ларины вещи, а сама она отправилась в ванную.
– Задавай, конечно, – пожал худыми плечами старик.
– Почему ты не сказал, что был знаком с Эллиной Берг?
Казалось, Михаил Степанович Дубцов давно ждал этого вопроса, потому что не удивился, а только вздохнул тяжело и, опустив глаза, медленно проговорил:
– Не хотел я, чтоб вы знали…
– О чем?
– Обо всем, что касается Эллины…
– Но почему?
– Да потому, что все глупости в своей жизни я совершил из-за нее. Матери вашей жизнь испортил. Егору. Да и себе тоже… – Он поднял на Алекса глаза. И тот поразился их выражению. Никогда раньше не видел он столько печали во взгляде бати. – Вот вы с Сережкой не верите, что бывают роковые женщины, а на самом деле они есть. Эллина, по крайней мере, именно из их числа. Всем, с кем ее сталкивала судьба, жизнь покалечила. И, главное, не целенаправленно (она никогда не была жестокой), а как-то само собой все получалось…
– Я не очень понимаю, к чему ты ведешь…
– Я любил ее, Саша! Любил так, что готов был на все, лишь бы она стала моей… Но она моей так и не стала!
– Постой… – Алекса осенила догадка, – так тот самый Мишка… Это ты?
Батя не ответил, но по его лицу все было ясно.
– Расскажи мне все, – попросил его Алекс.
– Мне стыдно, сынок, – хрипло сказал Михаил Степанович.
– Я не осужу… Не имею права…
– Нет, Саня, вот как раз ты и имеешь… – Он крутанул колеса своего кресла, направляя его в кухню. Серьезные разговоры он вел только там. – Но уж коль все раскрылось… У меня нет выбора…