Зов Убанги
Шрифт:
Словно подтверждая страшную рассказку, которую мы только что услышали от Ричарда, небеса разверзлись и на землю стеной полил дождь. Световой день окончился в одну секунду, словно кто-то там, над нами, в облаках, просто щёлкнул выключателем. Видимость не превышала 10 метров, как сказали бы пилоты: – «видимость ноль – идем по приборам»… Мы где-то читали, что человек в диком лесу переживает две радостные минуты. Первую – когда понимает, что его мечты сбылись, и он попал в мир не тронутый цивилизацией, а вторую – когда, выдержав борьбу с жестокой
Что касается нас, то пока мы всё еще находились в состоянии эйфории первооткрывателей. Дождик шумел за окном, в джипе стоял аромат хороших сигар, которые так любил Михаил и янтарных груш, купленных на рынке.
Но уже через несколько секунд наша машина подпрыгнула, тяжело шмякнулась об землю, взревела всеми колесами, разбрызгивая вокруг себя фонтаны жидкой грязи и прочно встала. Почти уткнувшись в наш задний бампер, остановился и второй джип, в котором ехали охранники и Саша с видеокамерой.
– Доездились! – Михаил беззлобно матернулся, рефреном раздались синхронные ругательства Пьера и Ричарда.
– Сколько мы успели пройти? – поинтересовался Андрей, пытаясь разглядеть в чернильной темноте хоть что-то.
– Километров сорок…
– Значит, осталось столько же?
–Да, наверное. Или чуть больше…
– Может быть, есть смысл заночевать в лесу, а утром, когда подсохнет, добраться до деревни?
– Стоять ни в коем случае нельзя! – Ричард, кряхтя, выбрался под дождь. – Засосет по самую крышу. Впрочем, может ты и прав. Выбраться – без шансов…
Наш приятель не спеша обошел джип, пару раз пнул колеса, которые почти наполовину скрылись в жирной жиже и снова влез в автомобиль.
– Какая-то идиотская ситуация! – Михаил начал закипать – Стоять нельзя. Ехать – невозможно. Ведём себя как блондинки, чудом зарулившие на Ламборджини в кукурузное поле…. Это же вездеходы. Джипы! Давайте выбираться…
Мы горохом посыпались на улицу. В машинах остались водители, Вика и Пьер с Ричардом.
Андрей закатал штанины выше колен и присел в грязь, оглядывая колесо:
– Миш! У них полный привод отключен! Ерунда какая-то. Ричард! Спроси у водилы, зачем он это сделал?
– Андрэ! Он говорит, что хозяин ему разрешает включать полный привод только в самой крайней ситуации!
– А здесь у нас что? Курорт на пляжах Лазурного берега? Какой он еще крайней ситуации ждет? Сейчас переключу, и пусть газует помаленьку, мы сзади толканем. Кстати, на всякий случай, пусть достанет топор и лебедку. Возможно, они нам пригодятся…
В джипе повисло неловкое молчание, которое затем сменилось темпераментной французской бранью. Михаил не выдержал:
– Что у вас там?
– У нас тут нет никаких тросов, лебедок и топоров.– Ричард выглянул в окно. – Они об этом не подумали… Топоры им дают только в самом крайнем случае…
– Твою мать…
– Ладно! Андрюха, Леша, давайте толканем…
Мы обошли
– Ричард, а вы с Пьером не соизволите выйти и помочь? – Михаил мгновенно вымок под проливным дождем, впрочем, как и все мы, что никак способствовало проявлению добродушия.
– А надо?
– Вышли быстро из машины! – теперь завелся и Алексей. – И охранников разбудите. Пусть тоже помогут. Нам еще и их джип выталкивать!
– Миш, послушай…– Андрей замер, подняв вверх указательный палец и повернув голову с налобным фонариком в сторону плотной стены леса. Сквозь ровный шум дождя прорывались знакомые и одновременно будоражащие воображение звуки. Темнота окутывала душным, мокрым и колючим одеялом, а где-то, казалось, всего в нескольких сантиметрах от нас начался оглушительный концерт. Жабы и лягушки, сверчки и москиты, квакая, треща и жужжа, составляли мощный многоголосый хор. Время от времени раздавался пронзительный визг дикой кошки, то тут, то там слышался тревожный писк птиц, спугнутых с места ночными мародерами джунглей.
– Чегой-то они так возбудились? – Алексей прижался спиной к автомобилю.– Проголодались?
– Еще бы! – Миша оглушительно захохотал. – Мало того, что целых две машины готовой еды, так еще и перепуганная дичь в нашем лице по непролазной грязи далеко не убежит…
– Иди на фиг, – беззлобно ругнулся Алексей и уперся плечом в джип.– Мы будем толкать или как? Я, что, самый сильный тут?
– А почему нет? – Андрей был настроен философски. – Это, смотря в чем силу мерять. В размере бицепсов или в кубических сантиметрах серого вещества…
Африканцы, поеживаясь под дождем и обреченно оглядываясь, вышли из теплого нутра машин. Уверенней всех держался Ричард. Он как-то сразу дистанцировался от своих земляков и доверительно прошептал Мише на ухо:
– Вы с ними построже будьте. Африканцы не очень любят работать.
Мы облепили передний джип словно муравьи, водитель завел двигатель, холодная жидкая глина брызнула из-под колес прямо на нас. Джип, воя и плюясь, прочно сидел в грязи.
– Стоп машина! – Закричал Миша – Петрович, как ты думаешь, получится у Ричарда перевести нашим африканским друзьям басню про лебедя, рака и щуку?
И действительно, наше взаимодействие по выталкиванию автомобиля напоминало знаменитый ритм синкопы. Сначала мы втроем, скользя по земле, ударным ритмом толкали машину. Затем, вразнобой, не заботясь ничуть о синхронности действий, в партию вступали Пьер и охранники, каждый со своим самостоятельным «тыком».
– Они же в армии служат! Или их деды не гоняют? – возмутился Алексей. – Эй, салаги, как там будет, по-вашему? Ан, дё, труа, алле! Раз, два, три, взяли!
С пятой попытки действия стали более согласованы. Однако, джип, всячески противясь освобождению, всё глубже и глубже всасывался в грязь. Глина была такой скользкой, что ходить по ней можно было только в раскоряку, аккуратно и внимательно переставляя ноги.