Зов
Шрифт:
Молниеносным движением она схватила ладонями его лицо и, ловя рассеянный взгляд горящих лиловых огнем волчьих стальных глаз, прошептала:
– Я здесь. Посмотри на меня, волк. Я с тобой. Навсегда.
Гор долго смотрел в эти яркие зеленые глаза, наполняясь их светом и будто впитывая в себя её огонь. Он чувствовал, как их души сливаются в этот момент воедино, окутывая ореолом яркого белого пламени всё вокруг. Волк опустился перед ней на колени, прижимая её крепко к себе.
– Я боялся, что ты не придешь… – горько прорычал он, – Я оставил тебя одну, чтобы не влиять на твоё решение. И ненавидел себя за это – за то,
Гор встал и подхватил любимую на руки. Выйдя с ней во двор, покрытый ночной тишиной, прерываемой лишь шелестом трав и звуком ночных сверчков, он прижал девушку к шершавой стене башни, вкушая пьяный вишневый вкус её губ. Мирра обхватила руками его шею, прижимаясь как можно ближе к нему. Зажатая между обжигающим молотом его тела и ледяной наковальней каменной стены, она растворялась в их близости тел и душ. Кровавая луна, вышедшая из-за туч, распаляла кровь берсерка всё неистовее. Как струя горного водопада Мирра прижималась и повторяла все изгибы нерушимой скалы его тела, падая и разбиваясь на тысячи ярких звезд.
Они лежали, обнявшись в траве, которая, благодаря горячим источникам, уже покрыла густым ярко-зеленным весенним ковром всю землю вокруг башен замка. Прижавшись щекой к его груди, Мирра перекатывала в пальцах медальон Гора, рассматривая волчьи знаки на нем.
– Стань волком, – вдруг произнесла она.
Гор недоуменно посмотрел на неё, склонив набок голову.
– Стань волком, – требовательно повторила вновь Мирра, даже не осознавая сама смысла своего пожелания.
Что-то неуловимое в глазах девушки заставило Гора не задавать ей вопросов. Он встал в полный рост, заслонив ей своим могучим телом часть звезд в глубоком черном небе. Лишь кровавая луна всё так же ярко и зловеще горела на небе. Один судорожный вздох Мирры – и перед ней стоял уже вождь Волков, вождь могучего рода, воин-бересерк в своем древнем обличье грозного зверя.
Повинуясь зову неведомых ей инстинктов, девушка села перед ним, упираясь коленями в землю и склонила голову. Её волосы рассыпались мягкой густой волной по её плечам, скрыв лицо. Она подчиняла этим жестом себя вождю Волков, признавая его своим вечным повелителем и владыкой. Волк стоял, не двигаясь, глядя на неё стальными глазами и принимая её дар.
Внезапно девушка почувствовала, как ее голова закружилась и она уронила ладони на землю, понимая, что начинает задыхаться. С немой мольбой в глазах, она потянулась к волку. Но он лишь отступил от неё, излучая странный блеск стальных глаз. Взгляд Мирры покрыла почти серая непрозрачная пелена. Цепляясь пальцами за траву, она попыталась произнести слова о помощи, но из горла вырвался лишь хриплый стон. Волк, тихо рыча, отступил еще на один шаг от неё.
С ужасом и непониманием в глазах, Мирра смотрела на волка, чувствуя как в глубине души пробуждается, вырываясь наружу, дикая ярость. Из последних сил она поднялась на слабые ноги и побежала прочь к воротам, подальше от этого проклятого места, проклятого логова… На волю. Краем взгляда она заметила, что волк-берсерк последовал за ней.
Несколько раз она спотыкалась и падала на колени, сгибаясь от боли во всём теле и накатывающей тошноты. Выбежав из ворот, Мирра ощутила некоторое
Она начинала по-новому ощущать своё тело, которое будто становилось гибче, сильнее и крепче, чем ранее, вдали от волчьего замка, как ей казалось. Её чувства обострились, она не просто видела степь вокруг – она чувствовала её терпкий горький вкус. Что-то изменилось внутри неё и снаружи, что-то сделало её другой. Она почувствовала, что имеет власть над этими местами, над степью, над горами – что всё это принадлежит ей, а она не принадлежит никому.
Обернувшись, Мирра увидела, что её по кругу обходит огромный серый волк. Это был Гор.
– Уходи прочь! – прошипела она. – Я не твоя!
34. КРОВЬ ДРЕВНЕГО РОДА
– Уходи прочь! – прошипела она, – Я не твоя!
Туман перед глазами начал рассеиваться, как вдруг волк угрожающе рыча, приблизился к ней.
Странно, но она не чувствовала страха – только яростный отказ повиноваться этому волку.
Через мгновение он кинулся на неё, пытаясь прижать лапами к земле. Она успела вывернуться и припала к траве как дикий зверь. Ей показалось даже, что она тихо зарычала, и ей понравился этот звук. Она бросилась ему на спину, вонзая зубы в пульсирующие горячие вены на волчьей шее, но он скинул её на землю и, мотая головой, недовольно рыкнул. Глаза волка горели яростью и всё тем же странным огнем. Она на миг замерла и внезапно вспомнила этот взгляд.
Так горели глаза ЧЕЛОВЕКА.
Который настойчиво и властно сделал её своей в горячих источниках подземелий замка…
Который покорил её в лучах утреннего рассвета под сводом ярко-синего балдахина на шелковых простынях…
Который подчинил её у каменной стены под светом кровавой луны над башнями…
В этот момент она пропустила его бросок. Он подмял её под себя и обездвижил. Мирра поняла, что проиграла эту борьбу, в которой не должна была выиграть, а, возможно, и не хотела.
Она вдруг осознала себя таким же зверем, как и он. Новоявленная волчица склонила передние лапы перед своим повелителем, и вождь Волков принял её подчинение после яростной борьбы. Он взял её прямо здесь, среди наливающихся соком степных горьких и пряных трав, обручившись с ней – белой волчицей, белым пламенем своего народа.
Далеко в замке на стене стояла ведьма. Заслышав вой двух волков – вождя и его волчицы, – она задумчиво посмотрела в небо на бесчисленные скопления звезд. Они рождались и умирали. Они, взрываясь, поглощали свои планеты и луны. Они сами беспощадно поглощались черными дырами. Но, ни разу это не останавливало неумолимого бега времени. Все их слёзы и радости, смерти и рождения были лишь маленькой искрой в бесконечности бытия.
Она думала о том решении Богов, которые они приняли на заре рождения этого мира. Род Волков в древности был разделен богами Прави. Представители этого рода были отправлены через порталы в несколько разных миров, чтобы в случае опасности их истребления в родном мире, можно было восстановить их род с помощью чистой крови. Память их была стерта, а все способности заморожены в других мирах. Представители других миров не могли осквернить или разбавить кровь оборотней, и она оставалась чиста из поколения в поколение.