Зовите его «Господин»
Шрифт:
Когда он добрался до гостиницы, где почти двадцать четыре часа назад встретил принца, над холмами занимался серый рассвет. Миновав ворота, Кайл увидел высокого человека, едва заметив одинокого всадника с двумя
— Мне очень жаль, — проговорил Кайл и поразился тому, как сухо и отстраненно звучит его голос. — Выбора не оставалось. Вы все поймете, когда прочтете мой отчет...
Он умолк. В дверях гостиницы показалась еще одна фигура, ростом выше Монтлейвена. Человек сошел по ступенькам крыльца и направился к Кайлу.
— Господин, — прошептал Арнем, вглядываясь в знакомые черты лица — такие же, как у принца, только волосы были седыми. Император не плакал, но чувствовалось, что выдержка может изменить ему в любой момент.
— Что произошло, Кайл? — спросил он.
— Господин, — отозвался Кайл, — я предоставлю отчет утром...
— Я хочу знать, — перебил император.
К горлу Кайла подкатил комок. Он сглотнул, но ощущение не исчезло.
— Господин, —
— Что он сделал? Кого оскорбил? Отвечай! — голос императора сорвался, как у сына тогда, в баре.
— Ничего и никого, — пробормотал Кайл. — Ударил паренька немногим старше себя. Слишком часто прикладывался к бутылке. Обесчестил девушку. В общем, измывался не над другими — над собой. — Он снова сглотнул. — Подождите до завтра, господин. Все будет в отчете.
— Нет! — император ухватился за луку седла Кайла, стиснув ее с такой силой, что белый жеребец застыл. — Этот обычай соблюдается в наших семьях вот уже три столетия. Что помешало моему сыну пройти испытание на Земле? Я хочу знать!
Горло у Кайла жгло огнем, словно его заставили проглотить раскаленный докрасна камень.
— Господин, — ответил он, — ваш сын был трусом.
Пальцы императора разжались, будто вдруг утратили всякую силу. Правитель ста миров рухнул, как подкошенный, в пыль, сейчас он ничем не отличался от последнего из нищих. Кайл подобрал поводья, выехал со двора и поскакал к лесу. Над холмами вставало солнце.