Зоя. Том второй
Шрифт:
Янек подался вперёд, чтобы поцеловать Зою, но она выставила руки, покачала головой.
– Я думаю, ты и так запомнил меня всю… – голос Зои дрожал. – Хорошо, что я не узнала об этом раньше. Моё сердце не выдержало бы этой новости. Спасибо, что говоришь об этом только сейчас… Я уже даже не чувствую своей вины перед тобой за то, что жила с Лораном. Я поняла, что эту вину сама себе выдумала. Но зато ты лишний раз убедился в моей честности перед тобой. И где же твой сын?
– У моей матери…
Зоя пристально смотрела на Янека.
–
– Пани Анна не в себе, – грустно произнёс Янек. – Я не смог поговорить с ней. И вряд ли поговорю, она предала меня. Когда я освободился, написал письма тебе и матери. Ты его, видимо, не получила. А она получила. И ничего не сказала тебе. Я хотел, чтобы до тебя дошла весточка обо мне. Верил, что ты ждёшь меня, хотел обрадовать, что спешу к тебе и детям. Но мать решила по-своему. Она до сих пор не пришла в нормальное состояние, чтобы можно было поговорить по-человечески.
– А кто же сейчас с твоим сыном? – поинтересовалась Зоя.
– Софья…
Янек пока молчал про Катю. Волнение куда-то ушло. Ему вдруг стало так легко говорить. Зоя отвечала спокойно, не торопила его, не просила о том, чтобы поскорее поведал свою тайну.
Но он не знал, как относиться к такому спокойствию. Больше всего боялся, что это спокойствие граничит с безразличием.
Зоя молчала, они долго смотрели друг на друга. И вдруг Зоя не выдержала этого взгляда, прижалась к мужу.
– Золото моё, – прошептал Янек, – прости меня, родная. Я смог вернуться к тебе только благодаря матери моего сына. После того как меня задержали, я попал на строительство железной дороги.
Зоя освободилась из объятий Янека, дотронулась рукой до его плеча:
– Так вот откуда у тебя такие руки… – нежно прошептала она.
Янек просто сходил с ума от её голоса. Ему даже стало казаться, что он любит её ещё сильнее.
А Зоя не знала, что с ней происходит. Всё было словно в тумане. Янек рассказывал о швейном цехе, полуголой Карине, инфекционной больнице. А Зоя жадно впитывала каждое его слово. Вспоминая потом эту ночь откровений, Зоя говорила, что больнее всего было читать письмо Карины, адресованное Янеку. Она прочитала это письмо несколько раз, потом отдала его мужу.
Вдруг стало нарастать напряжение. Зоя начала нервничать, ей показалось, что за спиной у Янека стоит Карина и нагло улыбается. А Зое лишь хотелось сказать ей спасибо, за то, что Янек вернулся домой. Осознание измены пришло гораздо позже.
Потом был рассказ о том, как Катя, проснувшись ночью, спасла их всех, о Глафире, о дороге до Москвы. Янек плакал, когда вспоминал о том, как чуть было не лишился сына.
Зоя воспринимала это всё как что-то услышанное на стороне, что-то её не касающееся, как сон, который вот-вот закончится.
Но к глубокому её сожалению, это был не сон. Зоя смотрела на Янека, а перед глазами видела только то, как он обнимает Карину, и шепчет ей её родное «Золото».
Зое стало
Когда Янек встал перед ней на колени и прошептал: «Золото моё, прости…», Зоя резко осадила его ответив:
– Никогда больше не называй меня так.
У Зои не было истерики, она ничего не высказывала Янеку. Раз за разом она прогоняла у себя в голове все события, о которых поведал муж, он не постеснялся даже рассказать о том, как расстёгивал рубашку на Карине.
Зое было больно от его откровений, но она знала, почему муж ничего не утаил и так же вывернул себя наизнанку, как она, оправдываясь в том, что между ней и Лораном ничего не было. Потому что Янек продолжал любить её. И Зоя тоже любила его. Но что-то перевернулось у неё внутри.
Янек стоял на коленях, положив голову на ноги жены. Молчал. Зоя коснулась его головы, и сердце заныло оттого, что вот так же его касалась Карина. Янек поднял голову, схватил Зоину руку, целовал каждый пальчик. Но Зоя не чувствовала этого, она ощущала только своё сердце. Ей казалось, что она может сейчас с лёгкостью вытащить его из груди, подуть на него, приласкать, пожалеть, успокоить…
А Янек уже целовал её грудь, шею, губы. Дрожал, прижимал к себе. Зоя чувствовала себя так, словно она вата, мягкая, податливая, но безжизненная… Куда-то подевалась вся её страсть, притупились или даже совсем исчезли желания и жажда в поцелуях Янека.
Но Зоя не отталкивала мужа. Не хотела, чтобы он уходил. Поймала себя на мысли, что простила его. Но сама пока не могла поверить в это.
Когда наступило утро, и заплакала Маша, Зоя выбралась из объятий Янека, сходила за ребёнком. Вернулась, присела рядом с мужем.
– Иди за детьми, – тихо сказала она. – Они ни в чём не виноваты.
Янек поднялся с кровати, поцеловал Зою и произнёс:
– Спасибо, любимая.
Потом вытащил из внутреннего кармана рубахи деньги и кольца, протянул их Зое.
– Нам хватит этих денег надолго, Зоя.
Зоя не взяла деньги, Янек положил их вместе с кольцами на сундук и ушёл.
Глава 11
Пока Макар шёл туда, где жила Матильда, перебирал в голове фразы, которые скажет жене. Но ничего из придуманного не нравилось. Так много хотел сказать Матильде, и так мало.
За годы разлуки с ней даже забыл, как она выглядит. Силился вспомнить черты её лица, но не мог. Остановился на полпути и задумался о том, стоит ли вообще встречаться.
Чувствовал, что эта встреча принесёт только море слёз. А этого Макар очень не хотел. Даже вспомнив, какие чувства испытал, когда несколько дней наблюдал за детьми Янека, сомневался.
Сомневался в правильности решения обрушиться неожиданно на голову. Прийти, показаться дочке и опять уйти неизвестно насколько? Что станет с маленьким сердечком? Макару даже показалось, что если бы жена сейчас проходила мимо, то не узнал бы её.