Зрелость
Шрифт:
…Когда Дмитрий зашёл к ней вечером, поинтересоваться насчёт ужина, он застал саури в полном ступоре — та сидела посреди комнаты, в которой всюду были разложены платья, бельё, косметика, какие-то неизвестные мужчине, но явно нужные любой женщине вещи. Единственное, что та могла сделать, это просто бормотать чего-то под нос. Но ясно было одно — девушка была шокирована до глубины души. Человек улыбнулся и вышел, бесшумно закрыв за собой двери. Впрочем, девушка даже не заметила, что тот заходил к ней…
Утром следующего
— Вот. Тебе.
Ююми недоверчиво взглянула на него, потом её губы чуть дрогнули, молча взяла пакет. Некоторое время, застыв, смотрела на него. Решилась всё же:
— Меня… Увольняют? И изгоняют обратно?
— С чего?
— Но вчера…
— Не знаю, что произошло вчера, но сегодня это прибыло с курьером — приглашение на беседу в императорский дворец. Через восемь дней, в столице Фиори — Сале.
— Что?!
Глаза саури расширились до размера плошек, она недоверчиво взглянула на человека, но тот был серьёзен:
— Я не шучу. Ты обязана присутствовать там.
Короткая пауза, потом добавление:
— Я, кстати, тоже.
Вновь пауза.
— Так что через неделю, нашу, человеческую, мы летим в столицу. Готовься.
— Но у меня ничего нет, чтобы одеть туда!
Саури растерялась чисто по–женски. Хлопнула несколько раз длинными ресницами.
— Я даже не знаю, что можно туда одеть!
Губы Дмитрия дрогнули в лёгкой усмешке:
— Надеюсь, ты знаешь этикет?
Вся растерянность слетела в мгновение ока, и девушка выпрямилась в горделивой позе:
— Я получила лучшее образование Кланов!
— Вот и хорошо. Если тебе что-то понадобится — выпиши по линии доставки. Привезут. Деньги у тебя есть.
— Деньги?
Тут удивился уже Дмитрий:
— Разумеется. Я же оставлял тебе вчера мешочек с деньгами. Твой аванс.
— Так это деньги?!
Ахнула секретарша, всплеснув руками.
— А я подумала, что это — сувениры…
Не выдержав, человек рассмеялся. Громко, но не обидно:
— Сувениры? А–ха–ха…
Краска смущения залила лицо саури, но мужчина махнул рукой:
— Ладно. Иди. Свободна. Можешь готовиться. Кстати…
Секунду колебался — говорить, или нет? Потом всё же, удивляясь собственной доброте, решился:
— Завтра выходной. Я лечу в город. Если есть желание, можешь съездить со мной. Прикупить чего-нибудь.
Та мгновенно ощетинилась:
— Что ты ещё
Вот же, нечистая сила… Того не понимает, что мы просто вместе работаем… Но вслух ничего не сказал, сдержав эмоции ответил ровным голосом:
— Тебе нужна зимняя одежда. Шуба, обувь. Может, ещё что найдёшь, чтобы одеть на бал…
— Пресветлая ююми прислал мне достаточно вещей, чтобы я не опозорилась перед людьми.
— Как знаешь. Моё дело предложить, твоё — отказаться.
Саури гордо прошествовала к выходу из кабинета начальника, но замерла уже на пороге, обернувшись:
— Почему ты проявляешь доброту ко мне? По приказу светлой Ооли?
Ответом был удивлённый взгляд:
— Ты меня удивляешь, саури. Неужели у вас, в Кланах, нет взаимовыручки, поддержки друг друга, по крайней мере — помощи сослуживцам?
— Сослуживцам? Что ты хочешь этим сказать?! Ты считаешь себя равным мне?!
Она рассвирепела не на шутку, и Дмитрий залюбовался ей против воли — ушастик была чудо как хороша в этот момент.
— Не равным. Выше тебя.
И не давая ей разразиться проклятиями и руганью, добавил:
— Ведь главный здесь — я. А ты — моя подчинённая.
Получила? Саури открыла было рот, потом захлопнула его со стуком — крыть было нечем. Человек действительно являлся начальником рудника, а она — секретаршей. С треском захлопнулась дверь.
Утром она действительно не вышла к модулю, и Дмитрий вылетел в город один. Закончив свои дела и покупки, забрёл на рынок. Некоторое время слонялся среди заваленных всякой всячиной прилавков, пока ему на глаза не попала вывеска ювелира. Войдя внутрь, осмотрелся. Невысокий седой фиориец за прилавком торопливо вскочил — Рогова в городе знали очень хорошо.
— Что изволит сьере Димитри?
Мужчина осмотрелся по сторонам — новомодные застеклённые шкафчики были полны различными украшениями, но его внимание привлекло ожерелье, выполненные в старинном стиле. На небольшой золотой цепочке, украшенное прозрачными алмазами великолепной огранки.
— Вот это.
Брови фиорийца поползли вверх, он едва не подпрыгнул:
— О! Сьере Димитри! Великолепно!
— Сколько?
— Пятьдесят золотых. Отдам со скидкой!
Не колеблясь, человек выложил деньги на прилавок. Получив упакованную покупку, расстался с продавцом, рассыпающимся в поздравлениях, вышел на улицу. И лишь когда остался один, долго стоял в тихом уголке, глядя на украшение, лежащее горкой в его ладони…
…Неделя пролетела незаметно, настал день отлёта. С утра мужчина, приплясывая от нетерпения, поджидал саури возле транспортного модуля. Та вышла с небольшим чемоданчиком в руках и молча проследовала в пассажирский отсек модуля. Помявшись, мужчина спустился вниз — в трюме было холодно. Температура в нём стояла точно такая, как и за бортом…