Зрелые годы Джульетты
Шрифт:
– Я не голодна, – величаво поднялась она с кресла, изящно изогнула стан и поплыла на кухню.
На столе стояли две тарелки с большими кусками мяса. И все. Ни тебе бутылочки красного вина, ни льда в бокалах… Да, собственно, и бокалов не наблюдалось, как и белоснежных салфеток… Все простенько, топорненько… И все же аппетитненько!
– Ну и… к чему этот… романтический ужин? – все еще изображала Глаша из себя светскую львицу. – Признайтесь, вы хотите покорить мое сердце?
Вадим неторопливо ел, не обращая на хозяйку никакого внимания, и лишь при последней фразе поднял на нее глаза:
– Хватит ересь-то
– И что у вас за страсть такая: постоянно накормить меня пытаетесь, когда вас никто не просит! То тогда… хлеб пытались всучить, то теперь вот… мясо! Вы повар-маньяк?
Глаша все же отрезала маленький кусочек мяса и деликатно сунула его в рот.
– Я не повар, – посмотрел на нее Вадим из-под густых бровей. – Но если я у тебя собираюсь жить, то должен прокормить и себя, и тебя… Не садиться же тебе на шею…
Глаша не знала, что делать с куском: выплюнуть – некрасиво, а проглотить она не могла, от возмущения у нее перехватило горло. Да к тому же сдуру она плюхнула на кусок целую ложку горчицы! И теперь из глаз ручьем лились слезы, а сказать даже слово не было никакой возможности. Наконец кусок удалось пропихнуть, и Глаша с полными слез глазами спросила:
– Я… я не ослышалась – вы у меня жить собрались?
– Да, – просто кивнул Ангаров. – Ну… сейчас все расскажу… сама решай… Но выхода у меня нет.
– А у меня? – с надеждой уставилась на него Глаша. – У меня тоже нет выхода? А то… пулю в лоб, да?
– И что ты на пуле этой зациклилась! – буркнул Вадим. – Надеюсь, до этого не дойдет.
– С… спасибо, – с готовностью кивнула Глаша. – А то… знаете…
– Мы же договорились, переходим на «ты» и только по имени!
– Ну, как вам будет угодно, – Глаша покорно кивнула и посмотрела на незваного гостя глазами умирающей псины. Вот ведь дернул же ее черт согласиться на эту машину! И без нее бы уже давно сидела дома, да еще и без всяких тут гостей!
Вид у нее был такой затравленный, что Ангаров не стал дожидаться конца ужина, а принялся все объяснять прямо сейчас.
Глава 5
Чертик из табакерки
– Глаша… А тебя точно Глашей зовут, да? А то, может, прикол какой? Имечко-то… как специально откуда-то выковыряли.
– Нет… это мое настоящее… никто не ковырял… – боялась перечить Глафира. – Нет, ну если вам не нравится… можно и того… Не стрелять же в меня из-за этого!
Ангаров тяжело вздохнул, но тут же махнул рукой.
– В общем, тут такое дело… м-м-м… как бы попонятнее? Короче, у меня есть фирма. Очень солидная, приличная, я занимаюсь… да не так важно, если заинтересует, потом поясню. И эта моя фирма добилась того, что, скажем так, некие структуры выделили на ее расширение большие деньги. Очень большие!
– Сколько? – не удержалась Глаша.
– Тебе счета предоставить? Можешь поверить, не сотни тысяч.
– Больше? – ужаснулась Глафира.
Ангаров засопел. Но подавил раздражение и терпеливо ответил:
– Больше, Глаша. Значительно больше. Ты даже голову этим не загружай, спокойнее спать будешь.
– Да-да, конечно, мне ничуть и не интересно! – замахала руками Глаша.
– И все бы было неплохо, но…
– У вас их украли, да?
Ангаров сцепил
– Нет, Глаша, украли не деньги, я такие суммы дома не храню. Пропали очень важные документы. И без них я – ноль! Полный ноль!!! То есть деньгами я воспользоваться не могу, а тот, кто их дал, он же ждет действий.
– А… занять ни у кого нельзя? – осторожно спросила Глаша.
– Глаша, не перебивай, – рыкнул Вадим. – Я уже понял, ничего путного от тебя не услышишь, поэтому посиди молча… В общем, получилась такая картина: скажем так, некто А от меня ждет действий, некому В очень невыгодно, чтобы я разворачивался, потому что тогда он станет слабее и потеряет вес на рынке. И этот В может пойти на что угодно, лишь бы я не добрался до денег, в данном случае – до похищенных бумаг.
– Он что, и убить может? – не поверила Глаша.
– Это самое первое, что он постарается сделать, – «успокоил» ее Ангаров. – Однако проблема не только в нем. Есть еще и просто люди, которым наплевать на все рынки. Им просто нужны мои деньги, и они тоже… церемониться не станут.
– Это уже С, да? И они тоже… могут убить, да?
– Ну хоть что-то до тебя дошло, – выдохнул Вадим. – Но самое страшное, я знаю, куда подевались эти документы. Их взяла Мика.
– Так она все же от вас ушла, да?
– Ушла, с твоим мужем. Она мне об этом объявила, когда я был на работе. Я тогда погорячился, сказал, что о таких делах надо говорить не по телефону. Она ответила, что у нее больше не будет времени, и тогда… Тогда я совершил глупость… Я сказал, чтобы она ни на что не рассчитывала, я решил все разрулить сам. А Мика ответила, что диктовать условия будет она… Я тогда не понял, как она собирается это делать. А она, уходя от меня, забрала кое-какие документы, включая эти бумаги. Мика рассчитывала, что документами можно будет меня шантажировать. Об истиной ценности именно этих бумаг она не догадывается, но если они попадут на глаза кому-нибудь знающему… страшно представить!
– Ничего страшного, – дернула плечом Глаша. – Мика с Рудиком просто потратят все деньги на постановку. И Рудик наконец-то прославится, а может быть, даже продвинет мою пьесу. Все равно у него своей нет.
Глаша уже даже на минутку представила, как ее пьеса будет звучать со сцены драматического театра, но Ангаров все испортил:
– Они не успеют, – с глубоким сожалением посмотрел он на Глашу. – Во-первых, наши В и С не настолько глупы – они тоже будут искать Мику. А во-вторых, большие деньги… они обязательно засветятся. Мика полетит с ними сама и потащит за собой этого твоего… Пудика. А мне бы не хотелось, чтобы из-за меня погибала жена… пусть даже бывшая.
– А вы им скажите, что у нее ничего нет!
– Так они меня и слушать не будут. Потом… кое-кому очень выгодно просто меня убить. Бумаги присвоить и деньги автоматически перевести себе.
– А в милицию?! Если обратиться в милицию?
– И что им сказать? У меня свистнули деньги? Пропали бумаги?
– Ну… хотя бы, что у вас жена пропала!
– В общем, так… у себя мне стало жить опасно, у тебя я тоже надолго не задержусь, но… хотя бы пару дней тебе придется потерпеть. И за эти дни мы должны отыскать твоего мужа с моей красавицей. Пока не случилось беды.