Зуб кобры
Шрифт:
Мои руки невольно потянули штурвал на себя, и магнитор рванулся вперед с еще большей скоростью. На щитке управления загорелся красный сигнал тревоги; жалобно и надрывно запел зуммер, предупреждая об опасности перегрузки магнитного активатора. Но я не обращал на него внимания. Мои глаза были устремлены вдаль, где с каждой минутой, разворачиваясь громадным зеркалом, вырастало огромное поле космодрома, расчерченное посадочными знаками, словно шахматная доска.
Уже можно было различить прямоугольные корпуса ангаров, аккуратные кубики складских помещений, заправочные цистерны в ряд. В стороне от них белые посадочные полосы уходили
Я снизил скорость — начался пологий спуск в котловину, на дне которой, километрах в десяти, располагалась первая площадка со вспомогательными помещениями Космопорта.
Магнитор снова въехал в широкую лесополосу, окружавшую ракетодром с востока. Слабое гудение активатора, работавшего до этого на предельной мощности, стихло. Машина двигалась плавно и бесшумно, не нарушая девственного спокойствия леса. Впервые находясь здесь, я почувствовал себя, словно на родной планете, в земном лесу, чуть тронутом ранней осенью, но еще не потерявшем свежести листвы и напоенном терпкими лесными запахами.
Спокойствие, пришедшее в душу, было нарушено слабым жужжащим звуком, исходившим откуда-то сверху и показавшимся мне вначале слабым порывом налетевшего ветра. Я задрал голову и понял, что это не ветер.
Звук стал тоньше и протяжнее. В следующую минуту громадная тень заслонила солнце, легла на землю черной кляксой. Гравиплан — большая, блестящая металлом птица — пролетел в стороне, направляясь на юг. За прозрачным куполом кабины, под треугольником острых крыльев, я успел заметить человека, напряженно всматривающегося в землю внизу. Какие-то смутные тени (не то люди, не то спинки соседних кресел) стояли за его спиной.
Я поспешил спрятать магнитор в густом кустарнике, и вовремя, — сразу же за первым летел второй гравиплан, пересекавший лесополосу с востока на запад. За стеклом кабины сидели двое людей и всматривались в лес. На одном был шлемофон, как у радиста. На людях песочного цвета форма, какую обычно носят в полиции.
Сомнений больше не оставалось: ищут меня. Как только оба скрылись из вида, я осторожно покинул свое укрытие и выехал из леса. Вдалеке блестящие точки воздушных аппаратов делали круг над космодромом, заходя на посадку. Дождавшись, пока они сядут, я на полной скорости пересек открытый участок местности и сходу «перескочил» через заградительный барьер из каменных надолбов, окружавший космодром со всех сторон, в том месте, где стояли складские помещения и начиналась взлетная полоса.
Охранные фотоэлементы, установленные на тонких металлических мачтах вдоль всего поля, даже не успели сработать, настолько вызывающе-наглым был мой прорыв на территорию Космопорта.
Я вылез из машины, зарывшейся носом в красноватый песок (ширина барьера была предельной для возможностей магнитора), и огляделся.
Рядом со мной высилась стена ангара из рифленой, прочной, как сталь, пластмассы угрюмого серого цвета. Кругом не было ни души. Только автоматическая тележка-тягач в нескольких метрах от меня везла заправочные блоки к ближайшему ангару. Правее, там, где начиналась взлетная полоса, стоял одинокий ракетоплан, поставленный в страховочный сектор, видимо, для ремонта или дозаправки. Судя по обшарпанному зеленому борту с жирно намалеванными в нескольких местах красной
Миновав ряд ангаров, выстроившихся в одну линию, как солдаты в строю, я увидел, что по боковой дорожке прямо ко мне идут два человека в желтых комбинезонах. Вид их мне сразу же не понравился. Достав излучатель, я прикинул: до ракетоплана бежать секунд десять, а эти двое будут здесь минуты через две… Стоило рискнуть.
Зажав в правой руке излучатель, я побежал к спущенному трапу. Тут же посмотрел в сторону: заметив мой маневр, полицейские кинулись вдогонку. Один из них вскинул руку с оружием. Прыгнув вперед, я покатился по раскаленному камню взлетной полосы, уходя от визжащих пуль. Оказавшись снова на ногах, выстрелил в ответ. Вспучившийся пузырями бетон заставил полицейских поспешно отпрыгнуть под прикрытие ближайшего ангара.
Достигнув, наконец, спасительного ракетоплана, я в два прыжка преодолел алюминиевые ступени трапа и забрался в аппарат, плотно задраив за собой люк.
Два пилота в кабине обернулись, удивленно разглядывая меня. Один — молодой и смуглый. Второй был постарше, с сединой в волосах и хмуро сдвинутыми бровями.
Бросив взгляд на включенный обзорный экран над главным пультом, я поднял излучатель. Приказал обоим:
— Выходите! Быстро!
Седовласый внимательно посмотрел на меня, переглянулся с товарищем. Тот растерянно уставился на меня.
Я, облизнув ссохшиеся губы, глухо повторил:
— Выходите, ну!
Пожилой пилот вздрогнул, снял наушники; не глядя, положил их на приборную панель. Медленно встал. Вслед за ним поспешно поднялся и молодой. Они неловко протиснулись через узкий проход к выходу. Открыв люк, седовласый в последний раз посмотрел мне в глаза, и мне показалось, что он хочет что-то сказать. Но молодой пилот одернул товарища за рукав, и они стали быстро спускаться по ступеням трапа.
Я сбросил лестницу и снова задраил люк. Осмотрел все отсеки — пусто. Сел к управлению, проверил топливо, двигатели: все было в норме. Включил защиту. Теперь им меня не взять!
Через боковой иллюминатор увидел, как к ракетоплану бегут вооруженные люди; несколько тягачей вывозят на взлетную полосу огромные заправочные блоки, пытаясь преградить мне дорогу. Я быстро осмотрел наличие на борту оружия и, развернув правое орудие, дал парализующий луч, доведя радиус рассеивания до максимума. Снова выглянул в иллюминатор. Так и есть: все живое в ста метрах от ракетоплана было временно обездвижено. Тягачи беспомощно застыли на месте, не пройдя и полпути. Вот так-то лучше!
Я отыскал в грузовом отсеке скафандр, подходящий по размеру, быстро влез в него. Для верности привинтил шлем. Сев в кресло, закрепил привязные ремни. Нажал кнопку, включая режим подготовки к старту. Взглянул на передний экран.
Там два военных ракетолета выруливали на взлетную полосу из резервных ангаров. Что такое? Я включил внешнюю связь.
Хриплый голос истошно прокричал в наушниках:
— Внимание! Говорит «Ипсилон»! Всем кораблям охраны Космопорта! Немедленно в воздух! Экстренный взлет всем кораблям! Перехватить ракетоплан РК-204, стартующий в восьмом секторе!..