Зубной Фей

Рыбкина Изольда

— Ты Мамонту джинсы новые испортила! — подхватил Васек.

Сам не знаю, почему, но в этот момент мне вдруг становится смешно. Представляю себя со стороны и так и вижу свой зад весь измазанный непонятным чем-то. Ну это ж классика комедии. И я начинаю ржать.

— А пусть смотрит, куда садится! — выпаливает девчонка, глядя на мою реакцию, и вдруг застывает на месте. Поздно я понимаю, что ангелочек наверняка перепугалась моего клыка.

В следующий момент к ней подбегает какой-то шкет и, схватив малую за руку, утаскивает на улицу.

А дальше начался

ад.

Вечером дома произошел грандиозный скандал. Ругались мы с отцом, а мама плакала и пыталась нас остановить, постоянно держась за распухшую красную щеку. Эта мразь ударил мою маму и, судя по тому, что я видел на родном лице — не один раз. Влепив по морде тому, кто когда-то назывался моим отцом, я собрал свои вещи и мы с матерью уехали жить к бабушке. Мамина мама жила в двушке на другом конце города, из-за чего мне пришлось сменить школу.

Ту девчонку с ангельскими глазами я больше не видел…

Однажды, когда уже окончил школу и учился на первом курсе на медицинском, пришел в свою родную школу, в которой учился до шестого класса. Позвала меня Валентинка, с которой мы все эти годы поддерживали общение, чтобы я помог ей с установкой мультимедиа-проектора, который закупила школа, а как устанавливать его, никто не мог разобраться.

Помню, как шел тогда по коридорам и, как ненормальный, вглядывался в пробегающих мимо девчонок лет 12–13. Именно столько должно было быть ангелочку, чьи глаза снились мне все эти годы. Они стали моим своеобразным маяком, олицетворением счастливой поры детства. Со временем мне даже стало казаться, что её и вовсе не существовала, а эти глаза просто плод моего воображения, обостренного конфликтом в семье.

Я искал эти глаза и после окончания университета. В один из дней мне на секунду даже показалось, что я их нашел. Девчонка, что переехала в соседнюю с нашей квартиру, на миг напомнила мне Ангелочка. Но всего лишь на миг. Олеся внешне очень напоминала ту, которая являлась во снах, но её глаза, даже когда улыбались, были холодными.

По правде сказать, встреча с Олесей стала для меня настоящим испытанием. Девушка стала преследовать меня в буквальном смысле. Поджидала на лестничной площадке у квартиры, писала в соцсетях, даже поступила в медицинский колледж и, выучившись на медсестру, пришла работать к нам стоматологию. Как-то в откровенном разговоре, инициатором которого опять же выступила Олеся, она призналась, что влюблена в меня с первого взгляда.

— Ты тогда так на меня посмотрел, как никто никогда не смотрел на меня. В твоих глазах была надежда и такая теплота, что я тут же влюбилась, — шептала девушка, пытаясь меня поцеловать.

Я отворачивался. Пытался вразумить и убедить, что не могу ответить взаимностью, но всё напрасно. Было так паршиво на душе — я ведь и правда смотрел так, как она описала. Пытался разглядеть в ней совсем другую. Ошибся. И вот теперь расплачиваюсь.

Олеся каким-то немыслимым образом добилась того, чтобы её поставили работать ко мне в пару. С этих пор работа перестала приносить мне радость. Вечные подобострастные взгляды

девушки вызывали просто жутчайшее раздражение. И только чувство вины за то, что я сам спровоцировал её чувства, останавливали меня от открытого конфликта.

И вот в один из дней совершенно неожиданно в мою жизнь ворвалась Юля. Моя Юлька-Шпулька! Эти глаза невозможно спутать ни с какими другими! Они просто меня околдовали!

В тот же день, вырвав ей зуб мудрости, я попросил её карту. Первый и единственный визит был у неё в третьем классе. Тут же написана и школа, в которой она училась и где делались отметки о прохождении ежегодного осмотра стоматолога. Всё сошлось — это мой ангелочек!

Счастливый, я дожидался второй нашей встречи, на которой собирался пригласить её на свидание.

Но всё произошло не так, как я предполагал. С самого утра Олеся заявилась со своими пирожками с капустой «как я люблю». Ненавижу! Ненавижу я теперь эту капусту больше всего на свете!

Чтобы не обидеть девушку, пришлось впихнуть в себя один. Ох, зря… Через полчаса живот начало так пучить, что задержись я на работе еще хоть на пятнадцать минут, история с пиццей десятилетней давности могла повториться в совершенно другом ракурсе.

В общем, как ни хотелось мне увидеть Юлю, а благоразумнее было взять отгул и отправиться домой. В объятия смекты и эспумизана.

«Ну, ничего, адрес-то её в карточке всё равно записан», — думал я, покидая стоматологию.

Но на следующий день карточка Шпулько Юлии Александровны пропала. Как в воду канула. В кабинет её вносили, а дальнейшая судьба была неизвестна.

Проклиная себя и Олесины пирожки, я вернулся домой. Целую неделю искал её в соцсетях — нет моей Шпулько нигде…

Ну не ходить же по району, в надежде случайной встречи… Хотя…

— Люд, ну конечно заходи, зачем ты спрашиваешь!? Забудем уже тот случай, я не обижаюсь давно… — мама говорила по телефону, когда я, погруженный в свои мысли, зашел на кухню налить себе, маме и отчиму чай.

После развода мама несколько лет отказывалась устраивать личную жизнь, а потом встретила своё счастье на … помойке. Да-да, мы с бабулей тоже сначала были в шоке, а потом очень радовались за маму, да, впрочем, и за всех нас. Но это совсем другая история.

В общем, была в нашей семье хорошая традиция вместе пить чай перед сном. Мы общались, делились впечатлениями за прошедший день и обсуждали последние новости. Вот и сегодня, похоже, нам предстоит рассказ о том, как мама помирилась с какой-то Людмилой, видимо, бывшей подругой.

— Мы много лет с ней дружили. Еще когда ты в школе учился, — рассказывает мама, прихлебывая горячий чай из блюдца. — В общем, пару лет назад поссорились из-за сущей глупости, а в то время как раз Люде лекарство не помогло, которое купила в нашей аптеке. Она тогда решила, что я нарочно ей продала такое, от которого у неё сыпь пошла по телу. Вот мы и не общались. Тютькина всегда была врединой, как вспомню, сколько натерпелась от неё в школе.

— Ну и фамилию Бог дал, — усмехается отчим, и я с ним согласен.