Зубы дракона
Шрифт:
– Заплатить! – взвизгнула продавец. – Пошел отсюда, козел. Ноги твоей чтобы здесь не было. А то я вот…
– Милицию? – спросил Шатов.
– Милицию!
– Хорошая идея, – обрадовался Шатов. – Где тут у вас участок? Я пойду и сам сдамся за мелке хулиганство.
– Туда, – указала продавец в сторону памятника.
– В местный Белый дом?
– Туда.
– Премного вам благодарен, – вежливо поклонился Шатов, прижав руку с бутылкой воды к сердцу, – что бы я без вас делал.
Продавец
– Денежки за пиво я все-таки положу, – сообщил Шатов, выкладывая мелочь, – чтобы считать конфликт исчерпанным.
Продавец не ответила. Шатову показалось, что она всхлипнула.
– Еще раз – извините.
Дурдом какой-то! Большой такой дурдом. Село для идиотов и неврастеников. Их всех сюда собрали, чтобы они могли жить полноценной жизнью и не чувствовать себя в окружении нормальных людей ущербными. А тут прибыл орел-интеллектуал Шатов и начал смущать больные умы.
Тогда ему нужно было искать не почтамт, а главврача.
Уже час. Местный милиционер мог уйти попить и покушать.
Шатов подошел к зданию за памятником. Одуряюще пахли хвоей распаренные ели и розы перед входом. Бутылка в руке казалось ледяной.
Дверь открывалась наружу. За ней был коридор. И ряд дверей, обитых дерматином, в лучших традициях бюрократии. На первой же двери красовалась табличка «Милиция».
Шатов выдохнул и, не стучась, решительно дернул дверную ручку. Дверь открылась легко.
– Здравствуйте, – решительно сказал Шатов, входя.
– Здравствуйте.
За столом, боком к закрытому жалюзи окну сидел старший лейтенант милиции. Гудел кондиционер, старший лейтенант отложил в сторону книгу и обернулся к посетителю:
– Присаживайтесь.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Шатов. – Я к вам за помощью…
– Замечательно, – улыбнулся милиционер и представился. – Старший лейтенант Звонарев Илья Васильевич. Участковый инспектор.
– Евгений Сергеевич Шатов, журналист. У меня такое дело…
– Я могу посмотреть на ваши документы? – улыбаясь, спросил участковый.
– Да, конечно, – Шатов достал из кармана рубашки удостоверение и протянул его через стол. – Вот.
Звонарев открыв красную книжечку внимательно изучил ее содержимое и посмотрел на Шатова, словно сличая фотографию с оригиналом.
– Вот, – сказал Шатов, – я немного заблудился в ваших местах и очень хотел бы связаться со своей редакцией…
Старший лейтенант закрыл удостоверение и в легкой задумчивости постучал им о стол.
– Что-то не так? – спросил Шатов.
– Да нет, все нормально, – снова улыбнулся милиционер и протянул Шатову удостоверение.
– Заблудились, говорите…
– Да. Вышел к селу, хотел найти почту, а люди словно вымерли все…
– Люди работают, – сказал
– Все? – удивился Шатов.
– Конечно.
Снова улыбка. Старлей улыбается, как заводной, словно стремится компенсировать неприветливость других обитателей села.
– Мне очень нужно позвонить в редакцию и сказать, что со мной ничего не случилось.
– Понятно, – кивнул участковый, еще раз заглянув в удостоверение Шатова. – Квасу хотите?
– Квасу? – Шатов квасу не хотел, но если это могло установить доверительные отношения с местной властью… – Да, очень.
– Тогда подождите меня минут пять, – попросил Звонарев и встал со стула. – Пять минут.
И дверь за ним закрылась. Удостоверение осталось лежать на столе, между книгой и фуражкой.
Какой замечательный здесь участковый! Просто душка. Умчался за холодненьким квасом для гостя. А вот село какое-то странное. Неестественное. А вот старший лейтенант…
Шатов посмотрел на дверь. А что, для участковых инспекторов естественно изображать из себя гостеприимных хозяев? Или официантов? Не исключено, правда, что Шатова уже ищут по официальным каналам, сообщили всем ментам, что в результате нападения на машину пропал приезжий журналист из самой области, и что нужно немедленно его найти. А тут к старшему лейтенанту Звонареву приходит сам пропавший журналист. Заулыбаешься тут. Не то, что за кваском, за шампанским побежишь. Не кто-нибудь, сам Женя Шатов.
Как это соотносится с приемом у Дмитрия Петровича? Никак. Твою мать, вполголоса выругался Шатов. Никак это ни с чем не соотносится. У него вообще никак ни что ни с чем не соотносится. Нападение на машину – отдельно. Ласковый Дмитрий Петрович и Ирина – отдельно. И село это Главное – совсем отдельно.
Врачи и продавцы устраивают истерику, а милиционеры бегают вприпрыжку за кваском.
Кстати, Шатов задумчиво посмотрел на свое удостоверение, чего это его так внимательно рассматривал старший лейтенант? Удостоверение как удостоверение. На обложке надпись «Обзор». На другой стороне, тоже золотом, «Пресса». А внутри есть фотография и печать, удостоверяющие…
Шатов чуть не выронил удостоверение. Ничего оно не удостоверяет. Ничего.
Нет ни фотографии, ни печати, ни подписи главного редактора агентства. Девственно белые листочки бумаги.
Интересно. Очень интересно. Что же это должен был подумать старший лейтенант Звонарев Илья Васильевич, получив подобный документ? И что должен подумать сам Евгений Сергеевич Шатов, журналист, обнаружив, что случилось с его документом?
А что, собственно, случилось? Кто-то удалил из удостоверения страницы с текстом и заменил их чистыми. Когда? А все тогда же, между выстрелом в лесу и пробуждением на тропинке. Зачем?