Зверь на престоле, или правда о царстве Петра Великого
Шрифт:
Стоит еще добавить, что попутно сдирали колокола с церквей, дабы переплавить их на пушки, забривали в солдаты монахов…
Подобное налоговое ярмо требовало драконовских мер для его выполнения, а потому по всей стране были расквартированы войска, которые и взяли на себя функцию сборщика налогов.
Выглядело это так. Была произведена «раскладка полков на землю», и по всей стране разместили воинские части, которые население обязалось взять на полное содержание. Денежки должен был вышибать особый комиссар, избиравшийся из дворян данной губернии. Полк, разместившийся в конкретной местности, не
Тяжелее всего приходилось при сборах подушной подати, которую собирали земские комиссары с прикомандированными к ним воинскими отрядами. «Каждый объезд продолжался два месяца; шесть месяцев в году села и деревни жили в паническом страхе под гнетом или в ожидании вооруженных сборщиков».
В Казанской губернии менее чем через два года этакого военно-финансового хозяйствования полк не досчитался при очередной ревизии 13 000 душ — более половины всех числившихся по бумагам налогоплательщиков. Народишко попросту разбежался…» [15, с. 377–380].
Вот какова была цена лишь одного из всех перечисленных взиманий финансовых средств с русского человека. На людей, не пожелавших расстаться со своей бородой:
«…указ о брадобритии, выпущенный Петром после возвращения из Голландии… предусматривал откуп — 100 рублей в год с купцов, 60 рублей с бояр, 30 рублей с прочих граждан» [14, с. 146].
А ведь это очень большие деньги. Мало того, грабеж граждан, упрямо остающихся непреклонными, продолжался до тех самых пор, пока они не ломались и не становились в строй к царю-антихристу.
Но как такие сумасшедшие деньги мог набрать простой крестьянин?!
Так от него, понимая что это безполезно, брадобрития особо и не требовали:
«…крестьяне платили сумму совершенно несопоставимую: всего 1 копейку при въезде в город и при выезде оттуда. А в деревнях… на бороды никто не покушался» [14; с. 146].
Так что зря нам сегодня пытаются внушить, что непреклонно остались в вере отцов исключительно лишь староверы, единственные якобы в ту пору носители бород. Сбрил свои бороды, что выясняется, выделившись из среды русского народа, обасурманившись, лишь правящий класс:
«…смена одежды и брадобритие касалось от силы 3 % населения» [14, с. 146].
Исключительно лишь эту прослойку общества тогда заставили и переодеться:
«…подвергалось пени русское платье. У городских ворот приставленные целовальники брали за него с пешего по 13 алтын 2 деньги, с конного по 2 рубля» [51, с. 650].
Много это или мало?
Этими драконовскими мерами у конного, не желающего превращать себя в ряженого клоуна, практически отбирали его лошадь! Вот что грозило русскому человеку за нежелание попугайствовать загранице. Потому естественно, что правящее сословие, не желая постоянно подвергаться таким грабежам, постепенно переоделось по требуемой Петром моде. Но отступление в малом всегда порождает отступление и в большом:
«После Петра служилые верхи и податные низы понимают друг друга все хуже. У них складываются разные системы ценностей и представления о жизни, и они все чаще осознают друг друга как представителей едва ли не разных народов» [14, с. 147].
Так и была Петром поделена Россия на два враждебно друг к другу настроенных
Потому население страны, чтобы отбить у него охоту к сопротивлению, для начала требовалось обобрать до нитки: голодный человек, что прекрасно известно все смуты затевающим «мудрецам», просто обречен на поражение при любом даже самом отчаянном сопротивлении. Ведь большевики именно так и поступили с захваченным ими населением огромной страны. Но большевики не являются первооткрывателями в данной области. Все это прекрасно знал еще Петр. Чем и занялся, учреждая просто кабальную систему налогообложения: даже монгольские баскаки не могли бы похвастаться тем разором, который принесла его экономическая политика. И это все потому, что:
«Прежде Петра никто не додумался до оккупации собственнойстраны…
…Петровская армия вела себя в России, словно в завоеванной…» [15, с. 380–381].
Но кроме полицейской армии, буквально оккупировавшей страну, были и иного рода дармоеды, которые терзали отданные им территории с проживающими на них людьми уже на свой лад:
«Царские чиновники под предлогом сбора казенного дохода притесняли и мучили жителей, пользовались случаем брать с них лишнее: удобным средством для этого служил правеж. Со своей стороны ожесточенные жители открыто сопротивлялись царским указам, собирались толпами, били дубьем чиновников и солдат» [51, с. 650].
«Платежом подушных денег земские комиссары и офицеры так притесняют, что крестьяне не только пожитки и скот распродавать принуждены, но многие и в земле посеянный хлеб отдают и оттого необходимо принуждены бегать за чужие границы»…
В начале XX столетия П. Н. Милюков, изучив петровские архивы, пришел к страшным выводам: уже к 1710 г. податное население (т. е. за вычетом дворянства, высшего духовенства и купечества — А. Б.)уменьшилось на одну пятую. Конечно, в это число входят и беглые, но все равно, не менее пятнадцати процентов податного населения России погибло…» [15, с. 383].
А так как подать в те времена собирали исключительно с мужчин, то здесь следует все-таки заметить, что в Великую Отечественную войну, когда наша страна потеряла убитыми на фронте 10 % своих мужчин, урон населением России был понесен все-таки меньший. Однако ж это было той «славных дел» эпохи только лишь начало…
«Рекрут приводили в города скованными и держали, как преступников, долгое время по тюрьмам и острогам… пропитание им давали самое скудное, от этого между ними свирепствовали болезни, и многие безвременно умирали на дороге без церковного покаяния; другие же, от всевозможных лишений потеряв терпение, разбегались…» [51, с. 680].