Зверь на престоле, или правда о царстве Петра Великого
Шрифт:
Так что у большевиков была полная аналогия и со своими последователями, то есть с высочайшей, по последнему слову «науки» отлаженной техникой массовых убийств, то есть с «производительностью» «передового» в этой области в техническом оснащении Освенцима, и со своими предшественниками — комиссарами Петра, с отнюдь не меньшей кровожадностью наблюдавшими«за добрым порядком».
И им, следует все же признать, истреблять население России, в ту пору еще пыточно-палаческих дел некоторой от наших дней «производственной отсталости», было куда как тяжелей:
«Условия были те же, что и потом — и народ разбегался. Охранять его в то время
В том-то и состоит вся пресловутая «гениальность» этого самого «Петра творенья», что его «преобразования» живых людей в покойников достигались даже при отсутствии автоматов и требуемых для его «потех» миллионов тонн колючей проволоки. Как он умудрялся еще тогда, в век явного отставания от нынешних современных средств для убийства людей, достигать таких умопомрачительных результатов?
Тут уж, несомненно, многое узурпировавшими власть в России большевиками было позаимствовано у Петра: он был очень большим специалистом как по изобретению предлогов для этих массовых убийств, так и не менее того поднаторевшим в самом их исполнении. При очередном запланированном им позорном бегстве, например, с территории нынешней Украины, Петр придумал новую стратегию ведения войны: устроить выжженную пустыню уже теперь не в захваченных им землях, но в своих собственных. Для претворения в жизнь этого своего очередного людоедского замысла он повелевает:
«…жечь запасы провианта, лишать противника возможности питаться за счет населения… того для ежели неприятель похочет обошед войска впасть внутрь, тогда сам не рад будет…» [16, с. 18].
Как Петр понимал это самое неприятелем свои многочисленные войска «обошед»— нами уже разобрано. Это будет так называемое «здоровое отступление». А чтобы устроить врагу поход по выжженной земле, Петр придумал на это дело свое как всегда «гениальное» новшество: свою землю, оставляемую врагу, на всякий случай, выжечь дотла самому!
И выжег: «…свыше 70 000 солдат разделились на множество групп, уничтожавших все…» [53, с. 52].
Но если кто-то думает, что он уничтожал только то русское население, которое в то время входило в состав все же не его государства, то в том сильно заблуждается. Там где он устраивал Карлу выжженную землю:
«Совсем рядом находился Смоленск, от которого до Москвы оставалось всего 400 километров» [53, с. 53].
Теперь полицейско-палаческому войску царя-антихриста: «… предстояло опустошать не территорию союзника, а свою землю» [53, с. 53].
Птенчики, судя по всему, проявили некоторое колебание — у кого-то могли жить здесь и родственники… Но «дивный гений» оставался непреклонен:
«Петр, вернувшийся к армии 20 июля, не колеблясь подтвердил приказ: жечь без всякой жалости…» [53, с. 53–54].
Уж такого точно — в аналогах нет. Даже граф Дракула и то, прежде чем пустить кровь очередной своей жертве, для порядку все же сначала задавал вопросики всякие мудреные. И уж ежели не ответит — значит не судьба…
Но если быть до конца точным, то некоторое подобие заимствования можно встретить и в указах Ленина. Но он, жалко пытаясь только приблизиться к копированию политики Петра, приказал у оставляемого врагу населения (русского, естественно) отбирать коней, тем обрекая его в будущем на голодную смерть.
А здесь даже не отбирать все под ноль, но жечь! Причем, теперь уже не чужую, но свою собственную территорию! Выполнения подобной карательной меры
Но и голоду с холодом он такого тогда напустил, что вымереть народу должно было куда как много более погибшего в те страшные годы лихолетья:
«Вообще, тяжелые лишения тогда переносились все же легче, чем можно было ожидать. Помню, как профессор Шилов, с которым я разговаривал на эту тему, кажется, в 1919 году, говорил мне, что, «согласно научным данным», почти все население Советской России должно было ужевымереть» [137, с. 201].
Так что обвинять «доброго» дедушку Ленина в ненаучностиподхода к этому столь злободневному вопросу совершенно излишне. Действовал он как раз-то полностью по науке.Но не все, к счастью, в теории его людоедской «науки» до конца совпадало с практикой исполнения. А потому переморить всехему тогда к нашему превеликому счастьицу, а к его удручительнейшему преогромнейшему на то сожалению так-таки и не удалось. А все почему?
«Русский человек добёр!», «русский человек рохля, тютя…» — вот что единственноеэтого самого человекатогда и спасло (Тютя — это палач Кондрашка Тютюн, презираемый Лениным за непростительное для ката милосердие).
А вот как выглядели результаты той гражданской войны, которую вел Петр против русского населения России:
«В июле 1718 года фельдмаршал Шереметев писал из Москвы Макарову: «…все пусто, только воров множится, и безпрестанно казнят»» [77] [124, с. 495].
77
ЦГАДА ф.9, Кабинет Петра I, кн.38, л.83.
Как удивительно схожи эти сведения об июле 1718-го с подобным же результатом от реформ большевиков все в том же злосчастном июле, но уже 1918-го!
Но и в петровские времена, как затем и во времена мятежа кронштадтских матросов, все та же человечность не позволила сатрапам «преобразователя»-супостата добить ограбленных непосильными поборами людей выгнанных им из своих жилищ на улицы. В ноябре 1717 года:
«…выставлены были указы по всем воротам кремлевским, китайским и белогородским и во всех рядах, чтоб нищие не бродили по улицам… Для поимки и приводу таких нищих посланы были патриаршего дома дворяне и богаделенные солдаты по всем улицам, и ежедневно приводили нищих, которых наказывали и подвергали «жестоким истязаниям», чтоб по миру отнюдь не ходили… Но дворяне и солдаты, приводившие нищих, записывали изветы, что у них нищих по всем улицам отбивают и их самих бьют…» [78] [124, с. 495].
78
Кабинет II, кн. № 89 (ЦГАДА, ф.371, Преображенский приказ, 6710, 1104).