Зверь по имени Кот
Шрифт:
— Что вы, Ксана! — горячо воскликнул Колодин. — У меня и в мыслях не было чего-то подобного!
«Ага, так я тебе и поверила… богатенький Буратино, — с сарказмом подумала Ксана. — Ты теперь знаешь, что за моими плечами никто не стоит, что я сирота, значит, можно со мной особо не церемониться и не бояться последствий „романтического“ вечера. Любое мое заявление будет блокировано. На любом уровне. Конечно, я, скорее всего, раздуваю свое воображение до размеров большого воздушного шара. Возможно, Колодин и не такой сукин сын, как другие нувориши. Но на то я и женщина, чтобы
— Я вам верю, — успокоила его Ксана. — Ой, извините, мне срочно нужно заканчивать водные процедуры, так как уже стучат в дверь душевой. Я ведь живу в коммунальной квартире. Где и когда это будет?
— Я заеду за вами… — Колодин назвал время и они попрощались.
А в дверь душевой и впрямь стучали. Притом с такой силой, что казалось еще немного и они сорвутся с петель.
— Какой паразит целый час моется под душем?! — кричала по другую сторону двери тетка Матрена.
Быстро смыв мыльную пену и закутавшись в длинный махровый халат, Ксана отворила дверь и с милой улыбкой сказала:
— Не паразит, тетя Матрена, а паразитка. Вы куда-то спешите?
— Ксана! Я так и думала… — Тетка Матрена смерила девушку с головы до ног уничижающим взглядом. — Могеть быть, и спешу. Тебе какое дело?
С этими словами она с такой силой закрыла дверь душевой, что сверху, с покрашенного белой эмалью потолка прихожей посыпались хлопья сухой краски.
— Покрасить бы нужно, — озабоченно сказал Сим Симыч, глядя на потолок; он тоже стоял в очереди на помывку. — Да разве у наших оглоедов выбьешь лишний рубль на общественные нужды. Все на дармовщину норовят. А коммунальщикам не до нас. Вон, во всем микрорайоне трубы меняют. Скоро и до нас доберутся. Я бы и сам покрасил, так ведь нужна шпатлевка, кисти, краска, растворитель…
— Вы скажите, сколько нужно для ремонта денег, я дам, — молвила Ксана, протискиваясь мимо Сим Симыча.
— Что ты деточка, это же много! Вот если бы все вместе…
— Я получила хорошую премию, так что можете на меня рассчитывать. Когда прихожая будет выкрашена, тогда мы и выбьем деньги из наших соседей. Пусть и не сразу, а постепенно, по частям. Никуда они не денутся. Иначе так и будем жить словно в свинарнике. Каждый свою комнату сделал как игрушку, а в прихожей бардак и мусорная свалка.
— Вот-вот, и я об этом…
Все последующие три дня после знакомства с банкиром Ксана прожила в своей коммунальной «норе». Она интуитивно предполагала, что Колодин может устроить ей проверку. А поэтому лучше не рисковать. Ксана даже делала вид, что мотается в связи со своей работой по городу — в основном пехом и на трамвае, изредка на такси, чтобы проверить, не тянется ли за ней «хвост».
Такие варианты тоже были предусмотрены в ее легенде. Ей даже дали адреса нескольких фирм и вполне конкретные задания по каждой.
Нужно сказать, что Ксана и в вопросах маркетинга оказалась на высоте, хотя не имела ни опыта, ни малейшего желания заниматься разной чепухой, как она считала. Ее выручало природное обаяние и независимая манера поведения. Начальники, особенно среднего возраста,
Похоже, Колодин, при всем том, оказался джентльменом. Никто за Ксаной не ходил и не ездил. Впрочем, она не сбрасывала со счетов вариант, что по ее следу могли пустить настоящих профессионалов со специальной аппаратурой для слежки. В таком случае Ксана могла их и не заметить. Ведь ее «университеты» не шли ни в какое сравнение с теми, что проходили сотрудники спецслужб.
Они начались, когда Ксане минуло пятнадцать лет. Это был самый радостный день в ее серой и достаточно скучной детдомовской жизни: Ксана завоевала первое место на областных соревнованиях по пулевой стрельбе! Ей дали большую красивую медаль на голубой ленточке и грамоту. А потом повели в ресторан, где она впервые наелась до отвала разных вкусностей. Да так, что потом ее рвало до четырех часов утра.
Предыстория успеха Ксаны на соревнованиях по стрельбе была совершенно прозаической. В детском доме появилась новая директриса, которую сразу же прозвали Герцогиней за очень властный характер. Она привела с собой и своего мужа, которого устроила преподавателем физвоспитания.
Это был забитый, затюканный мужичок, женский подкаблучник. Но одно дело он любил и знал в совершенстве. Павел Никодимович — или Палдимыч — когда-то был мастером спорта по стрельбе. И страсть к этому виду спорта пронес через всю свою жизнь.
Палдимыч организовал при детском доме спортивную секцию пулевой стрельбы. Во что ему вылились мытарства по разным организациям и чиновникам, история умалчивает. Наверное, он так и не осилил бы многоголовую чиновную гидру, но тут ему здорово повезло — его товарищ по сборной стал депутатом Государственной думы. Он и помог Павлу Никодимовичу в оформлении нужной документации и с приобретением оружия.
Мало того, депутат даже сумел воодушевить местных воротил, и те сбросились на вполне цивилизованный подземный тир, который находился на весьма обширной территории детского дома. Правда, деньги на строительство тира были даны не без задней мысли. Местные начальники и бизнесмены тоже нередко устраивали в новом тире тренировки по стрельбе из нарезного оружия. Но детдомовцам они не мешали.
Ксана проявила свой недюжинный талант с первых же занятий. Палдимыч был в восхищении — девочка всаживала в мишень пулю за пулей с таким поразительным хладнокровием, с такой точностью, словно родилась с винтовкой. Он не знал, что Ксана, нажимая на курок, словно сама превращается в пулю и летит туда, куда нужно — в «яблочко».
Это странное слияние нередко выручало ее и потом, гораздо позже. Ксана могла стрелять из пистолета практически не целясь. Ей стоило лишь выхватить оружие, как ствол сам становился в нужное положение, потому что траектория выстрела уже была просчитана в ее голове с необычайной точностью.
Но возвратимся к тому дню, когда Ксана впервые стала на верхнюю ступеньку пьедестала почета. После ужина в ресторане, как уже говорилось, Ксане стало дурно. Поэтому полночи она провела в туалете, а когда проснулась, часовая стрелка подбиралась к цифре «десять».