Зверь. Контракт на послушание
Шрифт:
– Перспективы так себе.
О, Всевышний!
Улегшаяся было паника взметнулась душной волной и перехватила горло.
Выгонит… Он точно меня выгонит. С такими долгами, что мне придется на коленях ползти в Общину и умолять о защите… Нет! Лучше смерть!
– Ты принята, – пробилось сквозь безумный грохот крови в ушах.
На мгновение мне показалось, что это галлюцинация. Но мой ошалелый взгляд разбился об ироничный излом губ и то выражение, с которым смотрел на меня альфа. Так разглядывают уморительную зверушку, что
И тут должна была взбунтоваться женская гордость, только вот у меня ее не было. Община душила «грех» в зародыше, и самое большее, на что меня хватило – побег из-за страха.
Но Урсулов не пугал меня так, как пугала возможность вернуться к прошлой жизни.
– Я… я… – голос сорвался и от накатившей слабости перед глазами заплясали разноцветные искры.
– Ты слишком нервная, – флегматично заметил Урсулов. – Имей в виду, я не терплю бабских истерик, это понятно?
– Да…
Никаких истерик. Это я могу. Этому меня учили. Просто навалилось вдруг все, и размеренная жизнь разбилась на сотню осколков.
– Отлично, – хмыкнул альфа. – Вот, распишись здесь.
Перед носом упал планшет. В глаза сразу бросился логотип – витиеватая буква «А». И вроде ничего особенного, но каждая линия смотрелась идеально. Наверное, над такой красотой мудрила сотня дизайнеров, а мне надо как-то собраться и прочитать текст.
Несмотря на то, что страх перед мужчиной слегка отступил, я по-прежнему чувствовала себя ужасно и предпочла бы исчезнуть, если бы у меня было хоть сколько-нибудь денег и перспективы работы.
Но пути назад отрезаны. Глубоко вздохнув, я вчиталась в первый пункт.
«Терминология».
Так, тут вроде бы все понятно. Работодатель, работник, сторонние лица…
Ничего особенного. Но на этом легкая часть и закончилась.
Второй пункт – «обязанности» – включал в себя столько… Голова кругом пошла!
Мне нельзя было отлучаться без разрешения Урсулова, разговаривать с посторонними, грубить, повышать голос, шпионить, разглашать разговоры сторонним лицам, отдыхать, выбирать одежду, принимать пищу… Нельзя все! А то, что не имело приставки «не» сводилось к одному лишь слову: подчинение. Полное, со всеми потрохами и сутки напролет.
Скажет сделать кофе – бегу делать, потребует принести тапочки в зубах, виляя задом, как собака – и я должна исполнить. Но самое главное…
– Я… я не могу исполнять все приказы, – прошептала, облизывая вмиг пересохшие губы. – То есть… Вы же знаете…
И я взглянула на стоявшего передо мной альфу.
Его желтые глаза тускло мерцали, а на идеальном лице застыла каменная маска безразличия. А мне вдруг стало стыдно за свою настойчивость. Он же говорил, что у него полно любовниц, так что… Нет! Мне нужны гарантии!
– … Никакого интима, – закончила чуть слышно.
А щеки вновь обожгло жаром. Да что же это такое?!
Альфа хмыкнул. Но планшет
– Интим по обоюдному согласию, – вернул мне гаджет. – И, если это произойдет, с полным последующим подчинением. Изменению не подлежит.
Наверное, мне надо было оспорить это, но наглости хватило на дополнение:
– В трезвом уме.
Урсулов чуть склонил голову, словно я вдруг стала ему интересна.
– Считаешь, для того, чтобы тебя трахнуть, мужик должен выпить?
Мучительная краснота расползлась со щек на шею. Это же надо было так извратить смысл!
– Нет… То есть… Я имею ввиду – мое согласие. Оно должно быть в трезвом уме. Или так, или никак.
***
А Мотылек не такая уж бесхребетная, как он решил вначале. Алекс задумчиво потер подбородок, решая, плюс это в данной ситуации или минус.
По-хорошему, помощница ему нужна – статус обязывал. Но ни одна не задерживалась дольше, чем на неделю, максимум – две. Причины были разными: от набившего оскомину запаха до попыток накинуть на его шею ярмо или, хуже того, начать лгать.
Терпеть не мог ложь. И зверь бесился до чертиков, заменяя холодный расчет на слепую ярость. Ее невозможно было контролировать. И когда Алекс приходил в себя, последствия ужасали…
Горечь сожаления вновь дала о себе знать.
Проклятье! За этот вечер слишком много воспоминаний! И все из-за одной девчонки, которой вздумалось сплясать в красном чокере.
Но вышвырнуть ее тоже не вариант. Как бы ни были плохи результаты теста – попробовать стоило. А что касается пункта про интим… Он не вписал его нарочно. Хотел проверить, насколько это важно для будущей работницы, и оказалось – очень. Тем лучше. Меньше будет проблем.
Алекс быстро внес правки и вернул планшет Мотыльку. Девушка старательно хмурила брови, явно пыталась читать каждую строчку, но получалось паршиво – слишком устала. В ином случае она непременно бы задала вопрос о сроках окончания контракта, а не ограничилась размытыми формулировками «испытательного периода».
Он может быть несколько месяцев. Или один час, если девчонка будет слишком тупить.
– Подписывай, – скомандовал Мотыльку, и девушка послушно чиркнула стилусом.
Отлично! Он уже не мог дождаться завтрашнего дня, чтобы проверить девчонку на прочность.
***
– Свободна, – скомандовал мне альфа и ушел к себе.
А я продолжила сидеть, вся такая дура дурой.
Не успела дочитать! Урсулову стоило открыть рот – и в мозгах замыкало! Только один человек мог так мною командовать… По телу пробежала дрожь отвращения.
Прошел уже год, а меня до сих пор иногда мучили кошмары с его участием. Большинство женщин Общины готовы были на все ради его внимания, а я бежала как от огня. Потому что хорошо знала, какая гниль и грех прячутся внутри этого… У меня даже язык не поворачивался назвать его мужчиной.