Зверь. Пробуждение чувств
Шрифт:
— Что ты… — попыталась я сказать, но меня перебили.
— Ты же сама говорила, что тебе холодно! — нахально заявил он, не собираясь покидать кровать.
— Но я просила одеяло, а не… — и вновь договорить мне не дали.
— Но я ведь лучше, чем одеяло, не так ли? — притворно наивным голосом сказал он, устраиваясь удобнее.
— Но…
— Спи! — недовольно рыкнул Дерок.
Я и не знала, что сказать еще, чтобы он ушел. Хотя, надо признаться, мне было тепло. Даже жарко. Учитывая, что я еще одела сверху кофту. Попытавшись выбраться из стальных объятий, потерпела фиаско.
— Дерок,
— Нет.
— Мне жарко, я хочу снять кофту! — воскликнула я.
Он расслабил хватку, и я смогла облегченно выдохнуть. Сняв кофту, не утруждая себя, бросила ее на пол и легла на бок. Дерок вновь привлек меня к себе, крепко обняв и вдохнув мой запах.
— Дерок! — возмущенно воскликнула я, когда почувствовала его восставшую плоть.
— Что? — недовольно спросил он.
— Как что?! — возмутилась я. — Ты… ты… — не смогла подобрать правильные слова и раздраженно зарычала.
— Я что импотент, по-твоему? — недовольно пробурчал он, догадываясь, что я имела в виду.
— Нет, но…
— Спи! — требовательно произнес он и вновь положил голову на подушку.
Мне не оставалась ничего иного, как расслабиться и попытаться уснуть. Уже засыпая, почувствовала, как его рука ласково очертила путь от плеча, опускаясь ниже, и останавливаясь на запястье. Сон мигом, как рукой сняло, когда я почувствовала на затылке тяжелое дыхание, и отнюдь не от страсти. Он несколько раз провел пальцами по шрамам на запястьях, словно пытаясь убедиться в правильности своих ощущений. Боже, мне было так стыдно, что хотелось провалиться сквозь землю.
Тем временем Дерок поднял вторую мою руку, и проделал то же самое, убеждаясь, что и на ней имеются точно такие шрамы. Дерок резко развернул меня, так что я оказалась на спине и грозно навис надо мной, что-то рыча себе под нос. Я машинально запрятала руки, чтобы он ни смог увидеть шрамы. Хотя, было уже поздно.
— Руки! — потребовал он, продолжая рычать.
— Нет! — уперто сказала я, до последнего сражаясь в этом поединке.
Ведь знала, что все равно ему проиграю. Он с силой вытащил из-под одеяла мои руки. Я помнила, что в темноте оборотни хорошо видят, и сейчас ему не составит труда все разглядеть собственными глазами.
— Идиотка! — разозлившись, он выпустил мои запястья.
Теперь я не на шутку испугалась того, что он мог сделать. Почему это разозлило его? Казалось, ну что тут такого? Я ведь жива… Не успев поразмышлять об этом, как Дерок набросился на меня, жестоко целуя, при этом больно прикусывая мою нижнюю губу. На миг я растерялась, потому как не такого ждала от него. Но когда внизу живота почувствовала жар, полностью отдалась поцелую, забыв напрочь о том, кто это и почему он вообще целует меня. Он жадно пил мои стоны, а руки шарили по моему телу, выискивая новые шрамы. Не найдя их, заметно расслабился, и теперь поцелуй стал более нежным, лаская языком ранки, которые оставили его зубы.
— Никогда, слышишь… — отстраняясь, прорычал он мне в губы, — не смей подвергать свою жизнь опасности, — закончил он, и вновь продолжил терзать мои губы, которые уже не сопротивлялись, а страстно отвечали ему, подстегивая зверя к более откровенным действиям.
Глава 14
Дерок
Лениво
— Да уж… — тяжело вздохнув, сказал в пустоту.
Что со мной происходит в последнее время? Когда я стал таким «мягким и пушистым»? Эта женщина, Ника, каждый раз ловко выворачивала мою душу наизнанку… И я даже не представлял, хорошо это или плохо. Одно могу сказать с уверенностью, я хочу ее. Даже не так… Дико желаю. Что уж говорить о моем звере, который готов убить любого, кто прикоснется к его женщине. Мысленно прокручивая фразу еще раз, поразился, как от слов «моя женщина», перед глазами встал образ Ники. В штанах пульсировала плоть, которая ныла от потребности.
Как маньяку, мне необходимо касаться ее бархатистой кожи, провести носом по пульсирующей жилке на шее, вдыхая запах, который преследует меня и днем и ночью. Закрыв глаза, представил себе, как вновь буду обнимать Нику, как она зароется пальцами у меня в волосах, а с губ будут слетать тихие стоны…
Рык отчаяния вырвался из груди, когда осознавал, что она не подпустит меня. И почему? Да потому, что я животное. И это были ее слова. А как иначе? Я не умею вести себя по-другому. Жестокость и насилие — это все, что я знаю и умею. Отчего-то вновь вспомнилась женщина, которая подарила мне билет в эту жизнь. Мог ли я назвать ее матерью? Сам не знал. Вульф говорил, что всю правду я могу узнать лишь от нее, но пока мне это не нужно. Я не могу никак разобраться в себе, своих чувствах и желаниях. Все это слишком для меня…
Услышав шаги, напрягся. Безошибочно определив, что Ника вошла в комнату, сделал несколько глубоких вдохов.
«Не нужно спешить!» — одернул зверя, который уже был готов лететь на крыльях счастья.
Не было сомнений, Ника будет возмущена и, возможно, попытается выпроводить меня. Ехидно улыбнувшись, уже предвкушал для себя веселый разговор.
— Ну, нет, милая, от меня так просто не избавиться… — прошептал я, после чего встал с кровати и медленно направился в соседнюю комнату.
Надеюсь, она уже улеглась, иначе будет сложнее. Не то, чтобы меня это пугало, но не хотелось давить на Нику.
Открыв двери, обрадовался, обнаружив женщину в кровати. Без сомнения, она вновь замерзла. Ее клацанье зубов я расслышал еще из коридора. Что ж, милая, пришло время тебя согреть! Я довольно улыбнулся, приближаясь к кровати, пока Ника ошарашено пыталась разглядеть меня в темноте.
Сейчас она выглядела такой милой и такой… моей! Только моей! Почему-то это открытие не стало для меня новостью. Наверно, пора признаться, хотя бы, самому себе. Плевать, что она любит кошака. Ее я не отпущу, и со временем она забудет его! Я уж постараюсь… Как собирался это делать, понятия не имел. Но теперь у меня был самый важный козырь в рукаве — сын! Ради него она готова на все. И пускай это было жестоко с моей стороны, но как говорится, на войне все средства хороши.