Звери у двери
Шрифт:
– Мальчик перегрелся от усталости, - фыркнула Галя, - иди, поспи чуток. Может, попустит.
– Сама - дура, - огрызнулся парень и повернулся к Наташе, - а ты, что скажешь?
– Витя, её совет не лишён определённой ценности, - осторожно заметила девушка, - день был весьма необычным и утомительным. Похоже ты действительно слегка подустал.
– Да идите вы все к чёрту!
– выдохнул Витя и почти побежал к сараю, отведённому нам для отдыха.
– Немецкий?
– недоумённо пожал плечами Илья, - э-э...Пошёл ка я переговорю с ним. Уже такое
– Водой отлей, - угрюмо бросила Галька, - психопат, припадочный. Меня утром ненормальной называл, а сам чудит, без баяна.
Илья ушёл, а спустя несколько минут, я махнул рукой и отправился за ним, к сараю. Следом потянулись и остальные, обсуждая выходку товарища. В целом все оказались солидарны, упирая на тяжёлый день и жару, которые вполне могли спровоцировать подобную вспышку.
Тем временем, светило успело спрятаться не только за высокой оградой, но и за невидимым горизонтом. Небо окрасилось в тёмно-фиолетовый оттенок и прозрело тысячами золотистых глаз, испуганно подмигивающими нам с высоты. Облачка, прежде безупречно белые, напитались алым цветом заходящего солнца и теперь, подобно уставшим языкам пламени, медленно растворялись во тьме, освобождая небосвод.
Бочка, упомянутая вдовой, оказалась огромным деревянным коробом с массивной крышкой, которую мы, с Пашей, едва сумели поднять и положить в траву. Тёмная вода, словно живое зеркало, отразила очи неба, превратив их подмигивание в дикий танец сверкающих точек. Посреди этого золотистого безумия меланхолично скучал деревянный ковшик с длинной резной рукоятью.
Девчонки немедленно затеяли водное сражение, обрушив на нас, с Пашкой, целый водопад холодной чистой влаги. Товарищ, сразу же трусливо ретировался в сарай, из глубин которого доносился нервный голос Вити, изредка прерываемый спокойными репликами Ильи. Я попытался оказать достойное сопротивление, но меня тотчас назвали бесчувственным тупым животным и погнали прочь, дабы я не мог помешать нежным кошечкам наводить марафет.
В каждой шутке имеется доля шутки и я мгновенно сообразил, насколько сейчас эта доля невелика. Посему, больше не споря, пошёл внутрь сарая, перехватив пару откровенных взглядов. И если первый меня нисколько не удивил, то второй - поставил в тупик. Чего-то в женщинах я не понимаю. Может быть, ничего не понимаю.
Строение оказалось двухэтажным, если это можно так назвать. Нижний ярус, почти полностью заполняло свежее сено, издающее резковатый, но всё же приятный аромат, от которого я почему-то ощутил возбуждение. Или запах тут не при чём?
Голоса парней доносились из дальнего угла, там, где огромная куча скошенной травы сходила на нет. Желания кого-то успокаивать или вести задушевные беседы я не ощущал, поэтому полез по скрипящим ступеням ненадёжной лестницы наверх.
Сено было и здесь, но гораздо меньше, причём именно это местечко кто-то использовал для ночлега. На душистой
Красота! Я повалился в покалывающую, сквозь одежду, пушистую массу и уставился на мерцающие огоньки звёзд, пытаясь отыскать знакомые созвездия. Естественно, не нашёл: мне и медведей то удавалось найти, если кто-то показывал. Вот такой я хреновый астроном.
Только сейчас стал слышен оглушительный хор многочисленных насекомых, словно обезумевших с наступлением темноты. Темноты? Странно, но я продолжал видеть достаточно чётко, словно рядом присутствовал источник рассеянного света. Видимо, особенность местных ночей.
Сквозь гвалт насекомых донеслись осторожные шаги и тихое потрескивание ступеней. Кто-то медленно поднимался наверх и ощущая знакомый аромат, я мог точно сказать - кто. Потом, этот кто опустился рядом и осторожно укусил за ухо. Холодные пальчики едва ощутимо скользнули по груди, легко справившись с пуговицами рубашки и пощекотали живот. Желание было почти нестерпимым и я, прижав нахальную конечность, повернул голову, касаясь губами упругой кожи щеки. Оля тихо засмеялась и отодвинулась.
– Нет, мой лев, - прошептала она, - сначала я хочу романтики. Посмотри, как сказочно красиво вокруг. Сама обстановка требует, так что давай, вдохнови меня.
Во мне бурлило, словно адское варево в колдовском котле и желанное тело было близко, до головокружения, но я хорошо понимал, насколько серьёзно настроена Ольга. Она собиралась получить всё, до последней капли.
До сих пор я не посвящал свои стихи никому, кроме Марины, изливая в них свою безответную любовь и отчаяние. Сейчас, глядя на совсем другую девушку, я ощущал нечто иное и строки, приходящие в голову, не имели ничего общего с прежними сочинениями.
Гладкое тело, в свете луны
Зелёные очи, как полночь темны
И груди твои, как холмы высоки
А губы твои, так маняще близки.
Пальцы твои, словно лёд холодны
Ты веки прикрыла - глаза не видны,
А губы твои, как огонь горячи
И слышу, как сердце безумно стучит.
Под кожей твоей - жаркий пламень и лёд
Целуешь меня, губы - перец и мёд
А очи твои, то светлы, то темны
И близость твоя, то - реальность, то - сны...
– Ну и?
– Оля, практически обнажённая, легла на меня, обжигая пылающей кожей, - скажи: хочу...
– Хочу тебя!
– прохрипел я и всё заверте...
Нет, это очень отличалось от предыдущего раза: я словно угодил в жерло пылающего вулкана и пламя поглотило меня, обратив в часть себя. Языки огня, ласкали тело, сжигали его и проникали внутрь, становясь мной. Казалось Оля была везде и нигде, одновременно. Её запах и вкус...Это было нечто неописуемое. Словно я заблудился в пустыне и умирая от жажды, обнаружил живительный источник, которым никак не мог насытиться.