Звероликий
Шрифт:
Когда он, невежливо оттолкнув в сторону Натали, попытался самостоятельно извлечь сосуд из неглубокой ниши за третьим котлом, банкира так шарахнуло чем-то, напоминающим электрический разряд, что у него даже волосы задымились. И вот что любопытно. Когда к артефакту прикоснулась девушка, ничего подобного с нею не произошло.
– Нужно отнести его в храм, – молвил кинокефал. – Вполне вероятно, оно там проявит свой характер.
Посмотрел при этом на разведчика, словно ища у него поддержки. Однако тот хмуро безмолвствовал. Уже поверхностный осмотр сосуда показал,
Если быть точным, то «яйцо» не было точным подобием ранее найденных вещиц. По размерам оно превосходило их раз в пять, в шесть. Скорее, напоминало страусовое, но чуточку поменьше. И вырезано не из белого, а из черного хрусталя.
«А что, если из него сейчас вылупится какой-нибудь малюсенький Хоренненок?» – пошутил про себя детектив.
– В храм так в храм, – покладисто согласился Кир Александр.
– Главное – соблюсти все меры предосторожности, – рассуждал Крис, обращаясь не столько к набобу, на которого надежды были слабыми, сколько к своей верной помощнице. – Нужно предупредить пассажиров, чтоб, на всякий случай, были готовы к каким-нибудь неожиданностям. Потом следует эвакуировать от люка всех лишних людей, а для тех, кто останется, приготовить спасательные жилеты и шлюпки.
– Да не переживай ты так, шеф! Все будет выполнено в лучшем виде! Ты ж меня знаешь!
– Ну, тогда с Богом! – Он перекрестил девушку, а затем еще раз, когда, взяв в руки сосуд, она уже выходила из кают-компании.
Проклятая слабость!
Не рассчитал он своих сил, явно не рассчитал.
По стенке, по стенке Крис выбрался наружу. Доковылял до фальшборта и, вцепившись в него руками, устремил взор вдаль. Туда, где находились таинственные руины и где сейчас решается судьба «Титаника», его команды и пассажиров.
– Что, лохматик? – встала рядом с ним откуда-то выпорхнувшая Герта Грендель. – Тебе совсем худо? Хочешь, полечу?
О, Господи! Тут такое творится, а у нее одно на уме.
Оказывается, ошибся.
Актриса протянула ему небольшую серебряную фляжку, инкрустированную некрупными стразами. Чуткий нос сыщика уловил острый запах спиртного. Коньяк.
– Я не пью… – отказался.
– Брось, – махнула рукой свейка. – Иногда можно. Особенно в такие вот минуты. Глотни. Полегчает.
Кристофер нерешительно принял угощение. Взболтнул флягу. А, была не была.
Влага вкуса жженого сахара обожгла ему небо и гортань. Темная волна ударила по глазам.
Сыщик почувствовал, как некая часть его естества отделяется от ставшего тяжелым тела и устремляется ввысь и вперед.
Летит над высохшим илом, глядя, как навстречу, по направлению к кораблю, торопятся группы людей. Моряки, грузчики, мотористы, – все те, кто был задействован на работах по подъему люка.
Его бестелесная частица приближается к заброшенному городу. Влетает в храм. Направляется прямо к зависшей в трех футах
Натали, Трималхион, Уркварт Север, тартессит Гудан Риций, еще несколько его земляков, второй помощник Финней Ормус, гоблинская команда, двое русских – посланцев Василия Куркова…
Риций, отчего-то одетый в белую жреческую тогу, омывает руки в воде (морской, соленой, как требует ритуал), посыпает их мукой и подходит к сосуду.
Если прислушаться, то можно различить, что он поет на неведомом языке:
– Си, Хоренна, ли ко торро.Ах э сито ку ва мано.Бу ле кьято ик, Хоренна.Ри то ванно да ку яти…И откуда он только разузнал слова молитвы? Ах да, верно, они же начертаны здесь, прямо на стене.
Тартессит медленно поднимает серебряную крышку. Осторожно! Только не спеши, парень…
Вот хрустальное яйцо уже в руках Гудана Риция.
Ох, неуклюжий! Уронил. Хватай его, хватай, пока не разбилось.
Но «яйцо» не дается в человеческие руки. Оно, увлекаемое неведомой силой, летит прямехонько к открытому колодцу. Скрывается в нем.
Тяжеленная крышка, поднять которую стоило огромных усилий, срывается с лебедок и стальных тросов и наглухо закрывает отверстие в полу.
– Бегите! – вопиет к оторопевшим людям Крйсова душа. – Немедленно возвращайтесь на корабль!..
– …Как, лохматик, отпустило?
Легкая женская рука ласково потрепала ему холку.
– Чт-то, что с-со мной? – спросил он заплетающимся языком.
– Ты, наверное, давно не пил спиртного, – лукаво улыбнулась Герта. – Эк же тебя разобрало. Мне даже показалось, что ты потерял сознание.
– Показалось… – прорычал сыщик. – А где… где Натали, где все?.. Они еще не вернулись из города?
– Твоя истеричка-помощница? Гнал бы ты ее, лохматик. Возьми лучше меня на ее место. Клянусь Одином, брошу кинематограф и уйду в частные сыщики!
Лайер болезненно поморщился и попытался встать на ноги.
– Да сиди ты, сиди. Вон она, твоя блондинистая дурында. Бежит сюда вприпрыжку, словно угорелая кошка…
Крис и впрямь заметил бегущую к нему вдоль фальшборта Натали. Всего на полшага от нее отставали Кузема с Афоней и Уркварт Север.
– Шеф! – одаривая свейку подозрительным взглядом, вскричала Куркова. – Ты был, как всегда, прав! Оно само прыгнуло в ту дырку!..
– Я видел… знаю… Все вернулись на борт?
– Все, все! До единого человечка!
– Помоги мне подняться, – попросил он, обращаясь почему-то к Герте Грендель.
Блондинка, заслышав такое, едва не уподобилась Лотовой жене, превратившейся в соляной столб. Но смолчала. Кто знает, что тут произошло между этими двумя, пока она выполняла ответственную миссию.
Сыщик облокотился грудью о фальшборт и впился жадным взглядом вдаль.
Сначала не происходило ничего.
Прямо внизу по-прежнему серела высохшим на солнце илом спина гигантского чудовища. Вдали виднелся край моря. А в небе застыло местное, до смерти надоевшее светило.