Зверолов
Шрифт:
Согласовав все детали, мы вышли из здания администрации и направились в нужный сектор, пока один из контрабандистов бегал распоряжаться насчет машины. Было видно, как желают местные избавиться от меня. Когда мы подошли к контейнеру, у него уже, тихо урча мотором, стоял безбортовый грузовик и кран на той же базе КРАЗа. Контейнер шустро погрузили в машину, закрепили, я сел в кабину к водителю, и мы поехали сторону КПП. Там, предъявив сопроводительные документы охране, выехали с территории порта. Отпустив дожидающееся меня такси, я велел водителю грузовика править в сторону железнодорожного вокзала
Дальше я почти три часа проторчал на товарной станции Ленинграда, отправляя груз. Первым делом, сорвав пломбы, я вскрыл контейнер и проверил груз. Потом грузчики достали семь ящиков и отправили их на склад. Следующим товарным составом их отправят в Киев. То есть завтра рано утром. Документы-квитанцию на них я уже получил. Потом, проверив контейнер еще раз и переложив груз компактнее, закрыл его и велел местным служащим запломбировать заново. После чего пронаблюдал, как его грузят на как раз готовившийся к отправке состав. Тот шел на Москву.
Когда все дела были сделаны, я вернулся в гостиницу, велел портье заказать авиабилет на Сочи и стал собирать вещи. Хотя как оказалось, я поторопился: сегодняшний рейс пропустил, а следующий будет только завтра. Пришлось подтвердить бронирование. Поужинав в гостинице, я последний раз погулял по городу, и в обед следующего дня вылетел в Сочи. Там меня уже ждали.
Обняв отца и взяв на руки радостно попискивающих дочек (всех трех), я направился к кассе.
— Вчера получили телеграмму, что ты прилетаешь, удивились. Но вот встретили, — пояснил отец.
— Да я решил к вам заскочить, была причина… Сегодня на Москву будет самолет? — спросил я у кассира.
— В шесть вечера и в восемь.
— На двадцать часов, пожалуйста, — попросил я.
После покупки билета мы вышли из здания аэровокзала и направились к стоянке машин, где стояла моя бело-красная красавица, причем я всё это умудрился проделывать с дочками на руках. Чемодан остался в камере хранения аэропорта. Я не видел смысла таскать его с собой, если вечером улетаю обратно.
Встретили меня как дорогого гостя. Все-таки почти три недели отсутствовал. Поздоровавшись со всеми родственниками, я прошел к столу, дочки убежали к детскому, сказал тост, и началось празднество. Где-то часам к пяти я отозвал маму в сторону и передал ей подробный список того, что сегодня утром торговым составом отправилось в Киев (вчера весь вечер писал), не забыв передать ей квитанцию, без которой она не сможет получить груз.
Пока она вчитывалась в список, восхищенно и радостно охая и ахая, я вернулся к столу и поблагодарил всех за отличную встречу, которая мне очень понравилась. Остальное время провел с детьми, пока мама общалась с другими родственниками, совместно прикидывая кому что. Один-то ящик идет дяде Якову, это все знали, но в остальных шести столько всего, что у наших женщин голова кружилась, так им хотелось получить всё, что там было. Мне уже казалось, что маловато привез.
Узнав, что мама собиралась отправляться в Киев на поезде, я посоветовал ей воспользоваться
Вечером отец увез меня в аэропорт. Дочек я не стал брать, помня, как они прощались в прошлый раз. Сердце у меня не каменное, и так пришлось выдержать их слезы дома. Ничего, мне так спокойнее. К тому же вернусь на днях, я это им твердо пообещал.
Попрощавшись с отцом, я забрал чемодан, прошел регистрацию и поднялся на борт самолёта, что летел прямым рейсом на Москву.
Думаю, нужный мне состав уже прибыл на товарную станцию Москвы, осталось только получить контейнер, организовать его хранение, забрать свое и позвонить Роземблюму.
В этот раз Москва встретила меня не очень приветливо. Мало того что садились мы ночью, так еще накрапывал мелкий и противный дождик.
Быстро перебежав в здание вокзала, я отряхнулся и неторопливо направился в сторону выдачи багажа. Понятное дело, пока я возился, более ушлые пассажиры (пока один получал багаж, второй занимал такси), заняли все машины. Но мне все-таки повезло. У одного таксиста оказалось свободное место, поэтому, погрузив чемодан в багажник, я его занял.
«Какие все-таки молодцы таксисты, что дополнительных пассажиров берут. Сейчас бы ждал свободную вернувшуюся машину или автобус, мокнув на остановке, как другие неудачники», — подумал я, расслабленно сидя на мягком сиденье в теплом нутре «Волги».
Покатавшись по городу, я, наконец, оказался в своем дворе, и щедро отсыпав вместе с платой водителю чаевых, направился в свой дом. Консьержка подремывала одним глазам, но встрепенулась и посмотрела на меня внимательно. Сегодня дежурила Михайла Спиридоновна. Она жила с родственниками в соседнем подъезде и, будучи заслуженным ветераном МВД, смогла получить работу консьержки, так как отдохнув полгода на пенсии, поняла, что без работы уже не может.
Поздоровавшись с ней, я пешком поднялся на свой этаж, чтобы не будить соседей шумом лифта. Отперев дверь, быстро позвонил на пульт милиции, снимая квартиру с сигнализации, и, наконец, стал снимать с себя слегка влажную одежду.
После горячего душа надев сухой и теплый халат, я проверил корреспонденцию и, изучив некоторые статьи, направился спать.
Утром меня разбудила Дарья Михайловна шумом на кухне. Дверь в спальню была открыта, и я слышал, как она, старясь работать тихо, возилась у плиты.
Позанимавшись на спортивной стенке с полчаса и придя в тонус, я вышел из спальни, поздоровался с домработницей. После чего привел себя в порядок посредством душа и зубной щётки и пошел завтракать, он как раз был готов.
— Вы, Игорь, надолго в Москве? — спросила Дарья Михайловна.
Первое время она называла меня по имени-отчеству, но так как у нас была большая разница в возрасте, я попросил именовать меня просто по имени. Конечно, без панибратства и с уважением — всё-таки я ее работодатель. Дистанцию, хоть и крохотную, нужно держать всегда.