Звезда Ада
Шрифт:
Сверкающее великолепие южных звезд, рассыпанных в густо-фиолетовом небе, открылось взглядам человека и варвара. Это зрелище завораживало. Облака напоминали стада испуганных овец, жавшихся друг к другу и не смевших пересечь границу гигантского небесного коридора. Над его восточным краем восходил сплющенный ярко-оранжевый Глаз Дьявола, заливавший пустыню и город своим холодным светом. В тех местах, куда не проникали красноватые лучи, сгущались глубокие тени. На минуту Люгеру, вообще-то не склонному к пустым фантазиям, почудилось, что зверь, покрытый мерцающей
Слот отдал должное магическим способностям слепца. Прежде он считал, что устроить в небесах столь грандиозный катаклизм по силам лишь лилипутам. Но Люгер, по крайней мере, видел звезды и раньше. А вот Кошачий Глаз смотрел на них, скорее всего, первый раз в жизни. И, как оказалось, последний.
Он вскочил на ноги. Люгер не успел понять, что это было — попытка напасть или, наоборот, сбежать от кошмара, настигавшего варвара в бездне такой же глубокой, как пошатнувшийся рассудок. Во всяком случае, Кошачий Глаз находился ближе всех к Страннику, и слепой вытянул руку в его направлении.
Люгер мог бы вмешаться, если бы хотел… но он не хотел. В этом тоже была предопределенность. Он знал: смерть давно стала его единственным постоянным спутником. Только ей он хранил верность. Наступило время для следующей жертвы — и варвар должен был умереть. Или здесь, или в Долине. Но в Долине Люгеру пришлось бы убить его самому, а сделать это трудно, очень трудно…
Трясущаяся ладонь слепца втягивала в себя тень, которую отбрасывал варвар. Эта обманчиво немощная ладонь лакала темное ничто, словно язык измученной жаждой собаки, пока не выпила до конца. Пока не утолила жажду.
Стервятник утратил способность удивляться задолго до того, как достиг совершеннолетия. Порой он даже жалел об этом не без примеси лицемерия: так шлюхи сокрушаются о потерянной невинности. Однако он не испытывал ничего подобного в ту минуту, когда увидел, что Кошачий Глаз больше не отбрасывает тени.
А в ладони Слепого Странника клубился плотный сгусток мрака. Несколькими быстрыми точными движениями слепец вылепил из этого сгустка человеческую фигурку. Она была чернее кротовьей норы в самую темную ночь… Варвар корчился рядом; с ним происходили жуткие перемены.
Бельма слепца сверкали, отражая меркнущий свет еще оставшихся звезд. Он поднес фигурку ко рту и проглотил ее, словно кусок размягченной смолы.
Кошачий Глаз упал на колени. Он издавал бессвязные звуки, напоминавшие младенческий лепет. У него был взгляд идиота; из полуоткрытого рта капала слюна. Всего за несколько секунд магия слепца превратила воина в жалкое и беспомощное существо. Варвар повалился на камни и тоскливо завыл, будто раненое животное. Он был побежден, раздавлен, уничтожен…
Эту партию Люгер проиграл вчистую. Сначала он не мог взять в толк, почему Странник не проделал с ним то же, что и с Кошачьим Глазом. Потом догадался: причиной его временной неуязвимости могла быть только Звезда Ада. Недаром она считалась сильнейшим талисманом. А проигрыш, возможно,
— Это впечатляет, — сказал вдруг Кравиус, до сих пор молчавший и стоявший неподвижно. — Но никакие дьявольские козни не заставят слугу церкви свернуть с пути истинного. Забери себе эту падаль, нам он больше не нужен. — Бывший аббат пнул сапогом варвара, который ползал по земле, как слепой щенок.
Странник повернулся в ту сторону, откуда раздался новый голос, и некоторое время с видимой жадностью впитывал запахи, звуки и нечто гораздо менее уловимое.
— Значит, еще один мертвец, — произнес он наконец. — А ты, Люгер, кроме всего прочего, стал предателем рода человеческого… Тебя ожидает кое-что похуже смерти. Ты знаешь, кого ведешь к Дракону?
Улыбка на лице «еще одного мертвеца» в эти мгновения казалась особенно отталкивающей.
— Я чуть было не подумал, что ты всеведущ. — Люгер позволил себе легкую иронию. — Конечно, знаю. Но тебя это не касается.
— Есть вещи, которые касаются всех, — угрожающе процедил Слепой Странник. — Возвращайся в Валидию и забудь о Тенес.
— Пустой разговор, — бросил Слот, забираясь в седло. Рана по-прежнему не позволяла ему двигаться свободно. Он вглядывался в даль, не зная, чего еще можно ожидать от слепца. Разрыв в облаках затягивался, превращаясь в узкую прорезь с посеребренными краями, сквозь которую все еще сочился лунный свет. — Мне пора. Если ты попытаешься мешать, я тебя убью.
Пожалуй, это было сказано опрометчиво.
— Я никогда с тобой не шутил, — бесстрастно пробормотал слепец.
Потом он нагнулся и точным движением выхватил оружие из-за пояса варвара, лежавшего возле его ног.
На этот раз Стервятника спасла быстрота. Он соскользнул со спины лошади и, прикрываясь ее корпусом, рванулся к ближайшему укрытию.
Первый заряд Странник истратил попусту, зато вторым свалил лошадь, выстрелив ей точно в голову. К тому моменту Люгер успел спрятаться за невысокой каменной стенкой.
После этого Странник дважды попал в Кравиуса, который даже не думал скрываться и представлял собой прекрасную неподвижную мишень. Аббат был отброшен на несколько шагов и тяжело рухнул на камни, однако обе смертельные раны уже не могли сделать его более мертвым.
Люгер убедился в том, что зрячий не всегда имеет неоспоримое преимущество над слепым. Странник направился прямо к нему, чтобы закончить дело. Слот выстрелил в него трижды. Расстояние было небольшим, и он не промахнулся. Но слепец даже не дернулся. Только белый пар вырывался из отверстий, пробитых в лохмотьях, и поднимался в небо, образуя туманный человеческий силуэт.
Стервятник мысленно подозвал к себе лошадь варвара. Он прислушивался к стуку ее копыт, прикидывая, успеет ли пересечь открытое место, и внимательно следил за дряхлой рукой слепца, сжимавшей оружие. Судя по тому, как тот стрелял, шансов у Люгера было не много.