Звезда-беглянка
Шрифт:
— Я люблю тебя, — ответила Грейсила. — И знаю… что не выйду… ни за кого… кроме… тебя.
— Неправда, Грейсила, — глухо ответил он. — Неправда, ты обязательно выйдешь замуж, и за того, кто действительно тебя достоин.
— Ни за что, если я не люблю его!
— Ты так молода, — ответил он, — ты еще не знаешь любовь так, как знаю ее я. Ты забудешь меня, поверь!
— Никогда! Никогда! — вскрикнула девушка, перебивая его. — Я всегда знала, что ты где-то рядом, что мужчина, которого я мечтала
— Стоп! Перестань говорить мне такие вещи! Ты заставляешь меня забыть о том, что когда-то я потерял всякую благопристойность, а для лорда одно это уже немало…
— Ты страдал, но… может быть, я… сделаю тебя… счастливым?
Лорд Дэмиен в отчаянии закрыл лицо руками, словно защищаясь от умоляющего взгляда Грейсилы.
— Грейсила, будь умницей. Подумай, что за жизнь тебя ждет, если мы с тобой поженимся! Презрение всех порядочных людей, скитание с места на место. И нигде, слышишь, нигде мы не найдем себе пристанища.
— Мы можем жить здесь, — мягко возразила она.
— И ни один дворянин не пустит нас даже на порог своего дома! На нас будут показывать пальцем все кому не лень. — Он помолчал и прибавил: — Дорогая моя, я люблю тебя по-настоящему, именно поэтому завтра я должен уехать. Или даже сегодня ночью.
— Нет! — вскрикнула Грейсила. — Нет, я не вынесу этого! Я не могу тебя… потерять!
Она увидела решимость в его глазах и поняла, что лорд Дэмиен исполнит свое обещание. Отчаянно, в страхе потерять едва обретенное и уже ускользающее от нее счастье, она воскликнула:
— Ты никогда не спрашивал меня, поэтому я никогда не рассказывала тебе, почему я здесь!
— Я хотел, чтобы ты доверяла мне, — просто ответил он.
— Я доверяла тебе… и до сих пор верю… но я хочу доверять тебе… всю свою жизнь.
— Расскажи мне, то о чем не рассказала, — попросил он, не зная, что отвечать на ее слова.
— Мое имя — Грейсила Шерингхем, — сказала девушка. — Мой отец — граф Шерингхем, близкий друг твоего отца.
— Я помню, — быстро проговорил лорд.
— Мама умерла, и отец снова женился. На женщине, которую я никогда не любила.
Девушке было невероятно трудно говорить. Она с трудом подбирала слова, ей казалось, теперь ничто не сможет изменить решения лорда Дэмиена, что бы она ни рассказала ему.
Он мучился и был слеп ко всему, что не относилось к его всепоглощающему страданию.
Быстро, глотая слова, она рассказала лорду Дэмиену, почему решила не выходить замуж за герцога, как стала свидетельницей шокирующей сцены в библиотеке, как скакала ночью по темному лесу.
— Мне некуда
— Поэтому ты и оказалась в Баронс-Холле, — сказал лорд Дэмиен.
— Да, — ответила Грейсила. — Сначала Миллет отказался меня прятать, но потом, когда я сказала, что боюсь ехать одна в Лондон… без денег…
— Как ты могла убежать из дома при таких обстоятельствах?
— А что мне еще оставалось делать?
— Ты права, конечно, ты права. Но это просто невероятно: ты очутилась здесь именно в то время, когда я сам вернулся домой!
Он воздел руки к небу и воскликнул:
— О Боже, ты так жестоко наказал меня, наказал по заслугам! Теперь, когда я наконец-то обрел настоящую любовь, я должен исчезнуть!
— Зачем ты так поступаешь… с нами? Разве ты можешь уехать… бросить меня? — спросила Грейсила.
— Это невозможно — остаться и любить тебя.
Он застонал. Это был крик души, вопль, донесшийся из глубины разбитого сердца.
— Для меня было такой мукой быть с тобой рядом и не осмелиться прикоснуться к тебе, поцеловать тебя.
— Почему же ты… не…
— Потому что я люблю тебя так сильно, что не смею причинять тебе боль.
— И бросаешь меня?
Он не ответил. Глядя в одну точку, с потемневшим от отчаяния лицом, он снова заговорил:
— Я думал, что смогу продолжать играть в друзей, — это было мило. Но сегодня утром я наконец-то понял, что пора кончать этот фарс, пора бросать эти жалкие попытки, это притворство. От кого я прячусь? От самого себя! Мне невыносимо, до боли мучительно захотелось тебя увидеть.
Он перевел дыхание.
— Я чуть не бросился к тебе в комнату, просто чтобы увидеть твое лицо, твои глаза, улыбку… — он закрыл лицо руками.
— Я тоже… — прошептала Грейсила. — Я думала о тебе весь день: как только проснулась, когда завтракала, когда помогала мисс Ханселл делать заготовки, когда резала лук…
Лорд Дэмиен не выдержал и рассмеялся:
— Милая, какой лук?! Как ты можешь говорить такую чепуху? Я готов покончить с собой, а ты рассказываешь мне о каких-то консервах!
— Это жизнь, — просто ответила Грейсила. — А в жизни все существует вместе. Но быть с тобой для меня все равно, что в раю.
Он шагнул ей навстречу, и ей показалось, что сейчас он заключит ее с объятия. Но вместо этого, словно это желание рассердило его, он резко произнес:
— И как ты думаешь, как долго продлится этот рай? Ты знаешь, какую жизнь мне пришлось вести все эти двенадцать лет? Это был далеко не рай, скорее — настоящий ад, и я могу рассказать тебе о нем.