Звезда Чёрного Дракона
Шрифт:
Змеи туго сжимали его горло, во рту появился привкус крови, и перед глазами запрыгали алые пятна. Альва взбесилась – присутствие тьмы делало ее нестабильной. То безумие, что жило в ней, вырывалось на свободу.
– Я хотела дать тебе все! Ты бы занял престол вместо своего папочки! Ты бы мог лично убить его! Ты бы стал одним из тех, кого выбрал сам темный бог! Но ты! Ты! Ты решил нас предать! И за это я убью тебя.
Альва действительно сделал бы это – убила того, кого сама родила. Но не успела – Ева, изловчившись, послала в нее боевое
Ведьму откинуло в сторону, и Эштан, кашляя, с трудом поднялся на ноги. Перед глазами все так же мелькали алые пятна, и привкус крови во рту усилился, но теперь он мог вдыхать воздух. Он жадно глотал его ртом, а потом вдруг повернулся и увидел Альву. Она лежала в снегу неподвижно, будто была мертва. Вместо ее рук все так же были змеи, и смотрелись они отвратительно.
Эштана замутило. Он не испытывал горечи или боли. Лишь все то же отвращение. И глубоко в душе – обиду. И на ту, которая его родила (матерью ее сложно было назвать). И на ту, которая воспитала (впрочем, и она матерью ему не была). И на отца.
– Что с ней? – спросил он, все так же тяжело дыша и зажимая ладонью рану на животе. Хотя он уже понимал, что.
– Я… Я убила ее, – ответила Ева испуганно, глядя на свои ладони, из которых вырвалась магия. – Эш… Прости… Я… Я… Не хотела. Я всего лишь хотела спасти тебя…
Она дрожала от ужаса. Одно дело драться во время соревнований – там можно быть сильной, коварной и дерзкой. Другое – убить кого-то.
– За что ты просишь прощения? – прошептал Эштан.
– Она ведь… твоя мать.
– Она просто ведьма, которая родила меня и не успела убить, – ответил он тихо, сильнее прижимая ладонь к животу. И только тогда Ева увидела, что он ранен.
– Что с тобой?! – воскликнула она.
– Нам нужно уходить, – прошептал Эштан. – Они все поймут, как только найдут ее.
– Куда уходить?
– Куда угодно. Если спрячемся, может быть, будет шанс выжить.
Ева взяла себя в руки – снова сотворила щит невидимости и, подхватив Эштана под руку, повела в сторону, то и дело оглядываясь и ожидая того, что колдуны или ведьмы бросятся за ними в погоню. Но нет – те все еще были на общем сборе, и им удалось сбежать, покинув лагерь. Нечисть, которая бродила всюду, не трогала их – и на Эштане, и на Еве были особые метки, говорящие, что они «свои».
Быстро передвигаться они не могли из-за ранения Эштана – несмотря на то, что Ева попыталась кое-как перевязать его, он терял кровь, но держался так, будто ему не было больно. Они отходили все дальше и дальше, и Ева, помогаю Эштану идти, пыталась скрыть их следы магией. Из воды сотворила их двойников и отправила их в противоположную сторону – если за ними будет погоня, двойники спутают следы. К тому же она послала особый сигнал о помощи, но сомневалась, что им помогут. Войска, отправленные в Приграничья, потерпели
Долго идти у них не получилось – через несколько часов силы окончательно покинули раненного Эштана. И он тяжело осел на землю, прижимая руку к ране на животе.
– Больше не могу идти, – хрипло сказал он. – Уходи одна.
– Ненавижу это, – со злостью бросила Ева.
– Что?..
– Когда кто-то начинает геройстовать.
– Сказал же – иди. Без меня. Это не геройство, это логика. Кто-то из нас должен спастись. Очевидно у тебя больше шансов. – Эштан закашлялся, и на его губах заблестела кровь.
Ева со всех ног кинулась дальше, а он устало прикрыл глаза, борясь с навязчивым желанием забыться. Он почти провалился в это состояние, когда Ева вернулась, тяжело дыша. Волосы ее были растрепаны, лицо покраснело от холода, а глаза сверкали.
– Я думал, ты уже далеко, – нашел в себе силы улыбнуться Эштан.
– Там овраг, – сообщила она, пытаясь поднять темного. – Совсем недалеко. Нам нужно дойти до оврага и спрятаться в нем. Давай, вставай! Это единственное укрытие, которое я нашла. Ну же! Эштан!
С большим трудом, но он все-таки поднялся и с помощью Евы добрался до узкого неглубокого оврага. Оказавшись на его дне, девушка снова накрыла их щитом невидимости, зная, что от опытных колдунов и ведьм это их не спасет. А уж от Кровавого дракона – тем более. Однако так они хотя бы не будут находиться на открытой местности. Хоть какое-то подобие укрытия, где она сможет развести магический огонь – от него не будет идти дым, который тотчас выдаст их.
Затем она снова послала сигнал о помощи, но без особой надежды.
– Ева, у меня есть Пряталка, – сказал вдруг Эштан, нашарив ее в кармане.
– Что? – не сразу поняла она.
– Пряталка.
– Ты о чем? – Испугавшись, что он бредит, она коснулась его лба. Горячий, но, кажется, высокой температуры нет. Пока еще нет. Без помощи Эштан долго не проживет.
– Артефакт, с помощью которого можно спрятаться в искусственном пространственном кармане. Его когда-то дала мне Альва.
Он прошептал какие-то слова на старомагическом, и их вдруг подхватило словно вихрем, закружило и забросило в небольшую комнатку с окном, из которого было видно звездное небо и ночное море.
– Чтобы выбраться, нужно сказать: «Aseir naverran». Окно не открывай, опасно, – предупредил Еву Эштан и тяжело опустился на кровать. Она помогла ему лечь, проверила рану и перевязала ее – в комнатке нашлись бинты. Кровь удалось остановить, но Эштану становилось все хуже и хуже, хотя он не жаловался, не стонал от боли и не умолял о помощи. Просто лежал и смотрел в потолок немигающим взглядом, а платиновые волосы разметались по подушке.
Ева сидела рядом и бездумно смотрела в окно. Смогут ли они выжить? Спасут ли их? Что их ждет?