Звёзда II
Шрифт:
Это — всё наше человеческое общество. Невзирая на наш почтенный возраст, как цивилизации, мы все идём по лезвию бритвы. Шаг в сторону — уже гибель. Только вперёд или назад. И угнетение может быть положительным, если оно угнетает темную сторону любого человека. — убеждённо заметила докладчик.
— Но ведь женщина — это и есть прежде всего семья. А мужчина?
— В современном вам обществе женщина — это не только семья. Это такой же член общества, имеющий и, что важно подчеркнуть, достаточно планомерно использующий полный комплекс прав и возможностей. Это — огромная сила, действующая, к тому же, в уникальной, не всегда доступной мужчинам сфере. Но защищать и обеспечивать эту сферу,
— А как с преступностью?
— Это понятие комплексное. Но берёт оно начало, безусловно, в семье. Мы все приходим в этот мир из прошлого, а не из пустоты. Мы все и каждый в отдельности несём в себе программу, заданную прошлыми поколениями. И эта программа — не стандартная для всех и каждого.
Мы не можем окончательно победить преступность — на сегодняшнем этапе это, как и раньше, неминуемо приведет к ликвидации общества, поскольку выпадет важная составляющая активности. Но мы можем и обязаны свести преступность к минимуму, для чего мы обязаны избавить школу в её периметре внешней охраны от всего, что привносится туда из многих семей и из города.
Служба безопасности Московска делает многое, но она не имеет полномочий, хорошо знакомых вам из истории России, например, по тысяча девятьсот тридцать седьмому году двадцатого столетия и по сотням лет террора в других регионах планеты. И если мы — люди цивилизованные, то, заблокировав школьное время для доступа преступных влияний, мы предельно сократим возможности для этих влияний. А это означает, что за несколько лет произойдёт глубокая коррекция очень многих уровней и направлений. В конечном итоге, вы здесь проводите много часов и учёба — это ваша работа…
— А как быть с совмещением взрослости и детства?
— Мы не собираемся лишать вас детства в полной мере и вы, смею надеяться, это прекрасно ощущаете. Иначе нам пришлось бы просто и явно эксплуатировать вас, как взрослых, не учитывать при этом очень многие ваши возрастные особенности и недостатки. Но вы из школы второй ступени теперь сразу вступаете во взрослую жизнь — от производства до высшей школы. И готовить вас ко взрослой жизни мы можем качественно только одним путём: вы должны уже в школе иметь в своем распоряжении и при полном понимании не меньше, чем сорок пять процентов элементной базы вашей основной взрослой жизни. И в первую очередь — общественная организация и ответственность с полным контролем и управлением.
— Но это означает… — сказал кто-то из школьников.
— Да, это означает то, что школа с момента развёртывания программы Волны с раннего утра и до поздней ночи полностью будет принадлежать вашей ученической структуре управления. Раньше ваша структура управления работала тоже, но — в дублирующем режиме. Теперь она будет работать в основном. Педагоги и техники будут вашими наставниками и помощниками, но основная тяжесть забот по школе, в которой вы пребываете ежедневно целый год, надолго ляжет на вас самих. Полагаю, вы сами понимаете,
— И в результате?
— Результат — ваша достаточно полная, глубокая и качественная реальная адаптация к взрослой жизни, ваша вакцинация против многих до сих пор существующих общественных недугов, ваша готовность к высоким уровням обучения и деятельности. Детали вы сами видели в программе и перечислять их я не буду — время дорого. Переходим к конкретизации атомов и молекул программы, коллеги… Да, не забудьте, сегодня мы обсудим в среднем варианте и проект двадцатиэтажного корпуса, предложенного для постройки Леонидом Светловым…
Александр Иванов. Разговор с отцом о Лене Соколовой — первой любви Александра. Тайное становится явным
Заседание завершилось только в девять часов. В десять вечера Александр был уже дома, успев по дороге обдумать многие аспекты услышанного и увиденного. Поужинав, он стал ждать отца, чтобы переговорить с ним, а пока готовился к завтрашним занятиям.
Наконец отец пришёл с работы. После ужина он, как обычно, зашёл к каждому из сыновей и дочерей, ознакомился с их достижениями и проблемами, коротко переговорил с каждым и вернулся в «квадрат центра семьи» — так младшие Ивановы именовали три комнаты-зала, принадлежавшие родителям. Александр посмотрел на часы — было уже половина одиннадцатого.
— Пап, мне необходимо переговорить с тобой. Когда можно? — мальчик нажал сенсор покомнатной связи со знаком кабинета отца. Земляне и в своих квартирах быстро уяснили удобство непрямой связи — это позволяло не прерывать занятия и быть вместе со всеми в любую секунду. Существовало и покомнатное телевидение, но Ивановы пользовались им редко, уважая право каждого на уединение.
— Давай через десять минут. — отозвался тот.
— Ладно.
Десять минут Александр потратил на то, чтобы переключиться с общественных на свои личные потребности и настроиться на предстоящий разговор. Десятилетний Александр уже давно не был ребёнком — основное детство кончалось с поступлением в школу, и в семье его с младенчества приучили к самостоятельности и ответственности. Но одновременно он всегда воспринимал родителей как главных советчиков и руководителей. Вот и сейчас он посмотрел на себя в зеркало и вышел в коридор, направляясь к кабинету отца.
— Папа, я хочу съездить к Лене… — сказал Александр, прикрывая дверь и проходя на середину отцовского кабинета.
— Когда? — поинтересовался мужчина, сидевший в рабочем кресле за просторным столом. — Можно и не точно.
— Возможно, после переезда, через неделю. — подумав, сказал Александр.
— На сколько? — продолжал спрашивать отец.
— Неделя. — Александр снова помедлил с ответом, но потом ответил быстро и чётко.
— Ты уверен? — задал ещё один вопрос отец.
— Папа, мне тоже надо что-то решать. — Александр понял, что отец готов не к короткому, а к длинному разговору и располагает для этого и временем, и возможностями. Предчувствие его не обмануло:
— Прикрой поплотнее дверь и садись. Обсуждение сфер ответственности и влияния в новой квартире мы перенесли на завтрашний вечер — мама не очень сильна сегодня для наших неизбежных дебатов. Ты всё необходимое сделал на завтра и на ближайшее время?
— Да.
— Тогда садись. — Александр Трофимович указал на одно из кресел в уголке отдыха своего рабочего кабинета, заставленного стеллажами и полками. — У нас есть полчаса времени. — он заблокировал дверь и притушил свет. — И я тебе расскажу кое-что, что ты должен знать.