Звезда Ирода Великого

Иманов Михаил Алиевич

Ирод невольно шагнул в сторону, верзила занес меч над головой уже почти поверженного противника, замер на мгновение, желая нанести последний решающий, удар, и…

Ирод и сам не понял, как все произошло. Он только заметил, что верзила поднял щит довольно высоко, обнажив незащищенное доспехами тело — всего лишь узкую полоску на боку, у пояса. Но Ирод видел теперь только эту полоску. В тот момент, когда рука верзилы с мечом пошла вниз, он, примерясь, что было сил ткнул собственным мечом в обнаженную полоску тела. Ткнул и едва не упал, потому что меч вошел легко и неожиданно глубоко,

почти по рукоять.

Верзила охнул и повалился на спину, а меч Ирода как бы сам собой покинул его тело. Меч вошел, сверкая сталью, и выскользнул, окрашенный красным. Ироду почудилось, что кровь дымится.

Начальник телохранителей крикнул Ироду что-то одобрительное и, переступив через лежавшее навзничь тело верзилы, скрестил оружие с новым врагом.

И здесь с Иродом что-то произошло. С глаз спала пелена, растерянность исчезла, будто ее и не было никогда, масса дерущихся перед ним явилась в новом свете — вот эти были враги, а эти свои. Ирод почувствовал почти физически, как его обагренный кровью меч тянет зц собой, как бы требуя свежей крови. И Ирод уже не мог противиться. Он бросился вперед и тут же вонзил меч в грудь набежавшего противника. Получилось легко, просто, радостно — меч вошел и вышел, а противник упал лицом вперед.

Уже через короткое время Ирод оказался возле отца. Несколько шагов, несколько взмахов мечом — и уже три или четыре вражеских воина остались лежать недвижимо. Меч сам выбирал жертву и сам входил в тело, а Ироду оставалось лишь покрепче стискивать пальцами рукоять. Хотя пальцев он уже не чувствовал, рука была продолжением оружия.

— Ирод! — крикнул отец, — Ирод!

А сын ответил ему протяжным и воинственным:

— А-а-а!

Телохранители Антипатра уже бились рядом с ними. Не выдержав натиска, враги стали отступать. Защитники лагеря воспряли духом, отовсюду слышались их победные крики. Скоро насыпь была очищена, и солдаты Антипатра хлынули на равнину, уже не в силах остановиться.

Ирод был по-настоящему опьянен. Он перестал ощущать свое тело. Еще некоторое время назад рука была продолжением оружия, а вот теперь продолжением оружия стал он весь.

Он бежал, рубя направо и налево. Иногда меч ошибался и просто свистел в воздухе, иногда бил по щиту или скользил по латам, но чаще всего он достигал цели. И люди падали, то вскрикивая, то молча, — там, где властвовал меч Ирода, не могло быть жизни.

Отброшенные было от лагеря, воины Аристовула, поддержанные частями конницы, снова выстроились в боевые порядки.

— Ирод, назад, Ирод! — срывая голос, кричал Антипатр, не в силах пробиться к все удаляющемуся от него сыну. — Да что же это!

Ирод расслышал зов отца, но не остановился. Опьянение боем и кровью оказалось столь необычным — приятным и радостным, — что хотелось опьяняться еще и еще, бесконечно. Вместо того чтобы остановиться или хотя бы замедлить шаг, Ирод хотел побежать еще стремительнее. Но, не успев разогнаться, он замер. То ли он наткнулся на что-то твердое, то ли это твердое ударило его в грудь. С его телом случилось непонятное: в одно мгновение голова стала тяжелой, а ноги — как тонкая лоза. Голова запрокинулась сама собой, и Ирод повалился навзничь.

Удар о землю — последнее, что он еще почувствовал.

8. У стен Иерусалима

Когда он очнулся, то увидел лицо отца — широко раскрытые глаза, необычно четко очерченные скулы, приоткрытый рот с желтыми неровными зубами, отвисшая нижняя губа, розовая и влажная.

— Отец! — Ироду показалось, что он произнес это громко.

Но странно, он не услышал собственного голоса. Зато хорошо расслышал голос отца, произнесший:

— Несите!

И сразу же тело Ирода оторвалось от земли — лицо отца исчезло, а далекие облака на бесцветном небе словно приблизились. Голова была тяжелой, Ирод приподнял ее с трудом, огляделся, поморщившись от боли в висках.

Четверо солдат, держась за концы куска плотной материи, несли его. Каждый их шаг отдавался болью в голове. Он хотел попросить, чтобы они ступали аккуратнее, но не успел — голос отца откуда-то сбоку строго проговорил:

— Осторожнее, ему больно.

Потом его уложили на устланное мягкими коврами дно повозки. Стало легче, и он заставил себя приподняться, опершись о локоть. Он думал увидеть поле недавней битвы, но увидел воинов впереди и вокруг, пеших и всадников. К нему подошел Фазаель, его правая рука была перевязана. Здоровой рукой он дотронулся до плеча Ирода, сказал с улыбкой:

— Мы думали, тебя убили. Ты настоящий герой.

Фазаель рассказал, как все произошло. Когда солдаты бросились преследовать противника, Ирод бежал впереди всех. Антипатр и командиры когорт пытались их остановить. Большая часть вернулась в лагерь, остальные были перебиты атаковавшей их конницей Аристовула. Сам Фазаель этого не видел, но ему передали потом, что Ирод почти добежал до первой шеренги вновь построившихся воинов противника. Наверное, если бы добежал, его ждала бы неминуемая смерть. Но один из атакующих, всадник, ударил его копьем в грудь. То ли всадник не рассчитал удара, то ли лошадь дернулась в сторону, но копье только отбросило Ирода, не пробив лат. Он мгновенно потерял сознание, и это его спасло. Антипатр было бросился на помощь сыну, но пехота противника снова пошла на приступ, и телохранители с трудом удержали его.

— А потом? Что было потом? — спросил Ирод, едва шевеля запекшимися губами. — Мы победили?

— Мы победили, — кивнул Фазаель и, пожевав губами, добавил словно бы нехотя: — Подошедшая конница царя Ареты ударила им во фланг. Семь тысяч всадников, они заполнили равнину до самого горизонта, визжали, как стадо диких кабанов. Их крик, наверное, слышали убитые.

— Я не слышал, — сказал Ирод.

— Но ведь ты был жив, — рассмеялся Фазаель, — а я говорю о мертвых.

Веселость брата не понравилась Ироду, он выговорил угрюмо:

— Значит, это Арета победил Аристовула, а не мы.

Прервав смех, Фазаель пожал плечами:

— Нет, мы тоже. Когда конница Ареты ударила им во фланг, отец повел нас в наступление.

— И вы опрокинули их? — с надеждой спросил Ирод.

— Вместе с подошедшей пехотой Ареты, — глядя мимо глаз Ирода, ответил Фазаель, — Но мы потеснили их еще до этого.

— А Аристовул? Его пленили?