Звезда курятника
Шрифт:
— Зараза ты, Ирка! — зло прошептала я.
Теперь Колян от меня не отвяжется, лучше сразу придумать какую-нибудь отговорку.
— Дело в том, что свежий вишневый цвет, если съесть его прямо с дерева, прекрасно успокаивает нервную систему, — сочинила я. — Думаете, почему японцы такие улыбчивые и приветливые? Они в сезон вишневого цветения до отвала наедаются сакуры в собственном соку и потом целый год ходят спокойные, как танки!
— Танки — это, кажется, такие японские стихи? — некстати вспомнил Моржик. — Что-то
— «Тихо, тихо ползи, улитка, по склону Фудзи. Вверх, до самых высот!» — поправил его начитанный Колян.
— Почти то же самое, — пожал плечами Моржик.
— Давайте продолжим разговор о поэзии в помещении? — зябко поежившись, предложила Ирка.
Мужики быстренько отволокли стремянку в сарай, и мы вошли в дом. Ирка предложила заварить чай, но я предпочла ретироваться в свою комнату, так как не хотела продолжать разговор о ночных прогулках со стремянкой и фонариком. Сославшись на то, что завтра мне рано вставать, я удалилась, и Колян последовал за мной. Мы улеглись в постель, но сон от меня бежал.
Мысли мои крутились вокруг убийства, совершенного кем-то на нашем балконе. Я сердилась сама на себя: зачем я трачу время на выяснение обстоятельств гибели Аделаиды, когда мне нужно знать, кто убил ее сына? Ведь Аделаида сама по себе меня не интересовала, я надеялась от нее узнать что-нибудь о Диме, но по вполне понятным причинам никогда уже не узнаю. Значит, нужно попытаться зайти с другой стороны. Займусь-ка я, пожалуй, делом, унаследованным мной от Желтикова через «Планиду». Как его там? «Заказ Кочерыжкиной»! Может, Дима именно на этом фронте что-нибудь такое откопал, за что его убили.
— Ты еще долго будешь ворочаться? — спросил Колян, которого я в очередной раз задела локтем.
— Что-то мне опять не спится, — пожаловалась я.
— Ладно, погоди, я сейчас!
Любящий муж слез с кровати, сунул ноги в тапки и куда-то ушлепал. Его не было несколько минут, и за это время я успела задремать, но была безжалостно разбужена.
— На, пожуй! — сказал заботливый супруг, запихивая мне в рот пригоршню крупных белых чешуек, которые я поначалу приняла за клочки надушенной папиросной бумаги. — Успокаивай свою нервную систему и давай будем спать!
Я безропотно пожевала горьковатые лепестки, оборванные Коляном с цветущей вишни, и незаметно сплюнула кашицу в ладонь.
Ну, и что хорошего в этой хваленой сакуре? На вкус — типичное «няо-сяо»!
Четверг
— Ты помнишь, что в субботу мы с Маськой идем в цирк? — спросила Ирка, поплотнее запахивая полу теплого халата.
Было раннее утро, восемь часов с минутами. Мы уже проснулись, позавтракали и собрались к выходу — все, кроме Ирки, которая никуда не спешила, потому что оставалась дома. Впрочем, подруга встала даже раньше других, чтобы приготовить мужу и гостям питательный завтрак.
— Колюша, не лезь в цветочки! —
Понравился ему этот зеленый зверь или нет, я пока не поняла: ребенок уже в третий раз швырял в ежовое изваяние резиновый мяч, но было ли это действие по смыслу равнозначно броску помидором в плохого артиста или малыш просто хотел поиграть с новым четвероногим другом, осталось неясным. Раз за разом мячик перехватывал старый друг — Томка. Третий бросок оказался удачным, мячик опустился точно на спину ежа, и сунувшийся было в колючую зелень пес не смог его сцапать.
— Ябол! — обращаясь ко мне, произнес Мася.
Пальчиком ребенок указывал на красный мячик, красиво контрастирующий с сочной зеленью самшита.
— Он говорит: «Яблоко»! — перевела я специально для Ирки.
— Яблоко? — Подруга подошла поближе и внимательно посмотрела на ежа. — Слушай, это гениально! Я все думала, чего моему ежику не хватает для пущей натуралистичности, а Масянька сразу понял! Яблоко на спине — это то, что нужно! Мася, ты гений!
Украдкой от меня она сунула ребенку сладкий пирожок с вареньем.
— Ти моя ум-м-м, — согласился малыш, немедленно надкусывая пирог.
— Да, ты моя умница, — подтвердила я.
— Женщины и дети, экипаж подан! — прокричал Колян, высунувшись из-за угла дома.
С улицы до нас уже доносился звук бодро работающего мотора. Очевидно, Моржик выгнал машину из гаража и теперь ждал полного сбора пассажиров. Масяньку нужно было доставить домой под юрисдикцию приходящей няни, а нас с Коляном развести по рабочим местам. Я подхватила сынишку на руки и понесла к выходу.
— Завтра уже пятница, — сказала Ирка, провожая нас до калитки. — Приезжайте к нам на выходные!
— Созвонимся, — пообещала я, усаживаясь на заднее сиденье.
Ирка за ошейник выволокла из машины Томку, который не хотел с нами расставаться, и захлопнула дверцу.
— Ми кака! На масы! — в полном восторге завопил малыш.
— Да, мы катаемся на машине, — подтвердила я. — Не бей ножками, порвешь маме колготки.
— У тебя на работе разве нет запасных? — зевая, спросил Колян.
Мы уже катили по проселку в сторону города.
— Есть, — согласилась я. — Но я попаду в офис только к обеду. Моржик, ты можешь отвезти меня прямо к экспоцентру? У нас с Вадиком с утра пораньше съемка на выставке.
— Это какая выставка? «Кубанский стол — 2004»? — спросил Моржик. — Продовольственная, да? Пожалуй, я и сам туда загляну.
Я кивнула. Традиционная специализированная выставка предприятий пищевой и перерабатывающей промышленности «Кубанский стол» пользуется у горожан огромной популярностью. Это объясняется не столько интересом к новинкам и достижениям пищевой промышленности, сколько сопровождающей экспозицию дегустацией продукции.