Звезда моей судьбы
Шрифт:
– Если бы! – Лоб старика пересекла скорбная морщина. – Много лет назад я тоже был самонадеян и полон сил, пока в битве у Аррандейского моста кровожадные лайил не оборвали мои крылья, лишив меня красоты и молодости. Я выжил, но состарился и утратил способность летать. Однако, приняв уготованные испытания, я не ропщу, а с достоинством несу свою ношу, ибо и она не лишена высшего смысла. Каждый из нас когда-то шагает с утеса Судьбы – кто реально, а кто символично.
– И ты не мечтаешь о возмездии? – невольно ужаснулась я, проникшись состраданием к его злосчастной судьбе. – Об отмщении этим злобным лайил?
– В
– А плохих эльфов ты встречал? – напоследок спросила я, замерев в проеме распахнутой двери.
– А ты? – лукаво усмехнулся привратник, вежливо выставляя меня за порог.
Резные створки шумно захлопнулись за моей спиной, отгораживая меня от возможности получить ответы на свои вопросы. Я соляным столбом застыла на крыльце храма, мучаясь отнюдь не странной философией, заключенной в последней реплике старика. Больше всего меня беспокоила полупрозрачная тень, мелькнувшая возле алтаря. Тень, оставшаяся там, в храме, вместе с ничего не подозревающим старым эльфом… Я растерянно терла опухшие от недосыпания веки, терзаясь сомнениями и недобрыми предчувствиями. Уж не эту ли самую тень я видела возле родильного шалаша королевы? Или там просто тучка на Сол набежала? Или мне все это почудилось?
Провожаемая недоуменными взглядами храмовых стражников, я спустилась по ступеням и отправилась обратно, во дворец своего отца. Небо постепенно светлело, предвещая наступление нового дня. Я надеялась, что уж он-то точно принесет мне хорошее, забыв избитую истину: каждый прожитый день делает любого из нас чуточку старше, а кого-то – значительно умнее.
Беззвучно, словно скромная мышка, я прокралась в свои покои, затворила дверь и облегченно вздохнула. Сделала шаг к кровати, намереваясь провалиться в ее мягкую глубину, дабы выспаться всласть, и вдруг замерла как вкопанная, обнаружив нежданного гостя, самовольно проникшего в мою комнату…
Круглый десертный столик, ранее занимавший угол комнаты, оказался перемещен в самый ее центр, а возле столика стояло массивное кресло, похожее на трон. Выполненное из натуральной кожи и перетянутое вдоль и поперек позолоченными ремнями, оно отличалось необъятными размерами и вычурной формой. Девушка, которая свернулась в кожаном чреве кресла, подобрав под себя ноги, обутые в золотистые туфельки, казалась хрупкой и романтичной, ибо была стройной, светловолосой и белокожей. Но странное дело, жалкой на фоне этого кожаного гиганта она отнюдь не выглядела.
В длинных, ухоженных пальчиках девушка держала крохотную чашечку, из коей прихлебывала с непередаваемо величественным видом. Она встретила меня высокомерной улыбкой и произнесла грудным, волшебно-мелодичным голоском:
– Ночные прогулки – это привычка, вполне достойная простолюдинки. Впрочем, иного я от тебя и не ожидала. Садись, сестра, я уже устала тебя ждать!
– Ждать? – Я ногой пододвинула к себе пуфик и уселась. Мои глаза оказались на уровне шеи этой великолепной красавицы. Хотя дело не в пуфике – девушка отличалась завидным ростом, присущим всем Полуночным. – Кто ты такая и как попала
– Я не ослышалась? Ты сказала: «В мою комнату»? Вообще-то я нахожусь у себя во дворце! – высокомерно сообщила девушка. – Не забывай об этом, голодранка. И, к несчастью, имею сомнительную честь доводиться тебе сводной сестрой, ибо меня зовут Эвридика и я старшая дочь и наследница нашего отца-короля.
– Уже нет, – холодно поправила я, радуясь возможности хоть немного задеть эту невозможную гордячку. – У короля родился сын, и поэтому ты утратила титул инфанты.
– Во всем виновата только ты, и никто другой, – ехидно парировала принцесса. – И этого я тоже никогда тебе не прощу!..
– Но я же не могла поступить иначе! – искренне возмутилась я, сердито теребя пояс своего халата. – Твоя мать находилась при смерти, я просто спасла ей жизнь!
– Неразумный поступок, – заявила моя сестра, жеманно прихлебывая из чашечки. – Женщин у нас много, и мой отец мог запросто найти себе другую жену. А вот трон Дархэма всего один, и ты уже ничем не сможешь возместить причиненный мне ущерб.
– А я и не собираюсь этого делать, – рассерженно фыркнула я, до глубины души потрясенная ее эгоизмом. – Если ты хочешь стать королевой, придется тебе поискать какой-нибудь другой, свободный трон. Но учти, это произойдет без моей помощи!
– Посмотрим. Возможно, и поищу, – язвительно усмехнулась Эвридика, разглядывая меня так брезгливо, будто перед ней находилась не ее родственница, а противное насекомое. – Запомни, сестрица, – это обращение было словно плевок в лицо, настолько уничижительно оно прозвучало, – я прошла обучение у Лаллэдрина и была отнюдь не самой бездарной ученицей.
– Так ты чародейка? – поразилась я, ожидая встретить в лице своей сестры кого угодно: хоть соратника, хоть недруга, но только не коллегу по гильдии.
Вместо ответа Эвридика чуть отогнула ворот своего платья, многозначительно показывая мне хрустальную звезду: два луча из шести полыхали мрачным багровым пламенем. А мне не осталось ничего другого, кроме как признать: передо мной и в самом деле молодая чародейка, которая, подобно мне самой, едва вступила на длинный путь самостоятельного постижения магии, способный завести неизвестно куда. Впрочем, в магии, как и в любом другом безумии, всегда есть своя логика, недоступная пониманию большинства стандартно мыслящих людей. И вот тогда, заинтересовавшись личностью своей сводной сестры Эвридики, я впервые взглянула на нее оценивающе, даже не подозревая, через какие страшные испытания нам суждено пройти вместе, не став в итоге ни заклятыми друзьями, ни верными врагами.
Золотистые волосы принцессы, в которых утренние лучи Сола зажгли рыжую искру, были слишком легкими, чтобы уложить их в прическу, а посему локоны свободно струились по плечам, пленяя воображение. Носик – целеустремленный и остренький, губы – пухлые, хорошей формы; лицо с маленьким подбородком и широкими скулами напоминает арбузную косточку. А глаза – словно хамелеоны, то ли темно-серые, то ли синие, цвет меняют ежеминутно. В ее чертах чудится то отблеск небесной красоты, то тень всех пороков, какие только возможны на нашей многострадальной земле. Но при всем этом Эвридика была так хороша собой, что ее прелесть сражала наповал, вызывая любовь у мужчин и зависть у женщин.