Звезда моей судьбы
Шрифт:
Тут ветер, уставший беззвучно сидеть в трубе, неосторожно повернулся и выдал себя, шумно хлопнув заслонкой… Сьерра Кларисса встрепенулась, обрадованно всплеснула руками и громко расхохоталась:
– Ты-то мне и нужен, дорогой! – Пальцы женщины торопливо задвигались, выписывая в воздухе светящиеся руны, и ветер послушно лег на плечи чародейки, почти усыпленный ее волшбой.
– Чудесно! – Магичка схватила перо, бумагу и поспешно написала несколько лаконичных строк приказа. – Тебя никто не остановит и никто ни в чем не заподозрит. – Она скатала листок с посланием в маленький шарик и
Одурманенный ветер послушно подчинился стихийной магии, заметавшись по комнате.
– Лети! – Кларисса приоткрыла окно, и ее незримый слуга ловко протиснулся в узкую щелку, вырываясь на волю. Бумажный комочек вплелся в хоровод снежинок и стал почти незаметным. – Лети в лес Шорохов, к Михаю! – уточнила чародейка.
А затем она оправила помятое платье, пригладила растрепавшиеся волосы и снова уселась в кресло, статная и красивая, словно сбросившая лет десять. Неважно, что она не успела насладиться своей молодостью, потратив время на козни и интриги. Неважно, что она не успела насытиться любовью мужчин, променяв ее на власть. Сейчас все это уже не имеет никакого значения! Чтобы все успеть, нужно меньше хотеть. А нынче Клариссе хочется лишь одного… И значит, она успеет!
Все в жизни нужно делать вовремя. Вовремя покинуть затухающий костер, пока дрова не превратились в пепел. Вовремя уйти из-за стола, чтобы не делить оставшиеся от пиршества крохи. Вовремя отвести глаза, пока другие глаза не стали холодными и равнодушными. Вовремя сказать и о любви, и о ненависти, дабы потом не сожалеть об опоздании…
Мое онемение прошло, и я одарила сестрицу широчайшей лучезарнейшей улыбкой, будто только об этом и мечтала: увидеть ее здесь и сейчас. Да, признаюсь, сейчас мне очень хотелось сказать Эвридике пару ласковых слов, но я сдержалась. Решила, что время еще не подходящее.
– Как ты сюда попала? – спросила я ровным голосом, ничем не выдавая обуревающих меня эмоций. – К тому же значительно раньше меня…
Сестрица снисходительно хмыкнула. Кончиками пальцев она чопорно подобрала длинный подол своего дорожного платья и уселась на большой камень, принимая вызывающе эффектную позу.
– Жду тебя чуть ли не сутки! – с утрированной плаксивостью пожаловалась Эвридика. – Я устала и есть хочу…
– Еды нет! – красноречиво развела руками я. – Так как ты сюда попала? – Моя настойчивость объяснялась вполне понятным любопытством и уязвленным самолюбием.
– Пить хочу! – продолжала картинно канючить эльфийка, начисто игнорируя мой вопрос. – Умираю от жажды.
– Вода у меня еще осталась! – Я заманивающе потрясла полупустым бурдюком. – Дам, если ответишь.
– Дура, все гениальное просто! – Принцесса бесцеремонно выхватила кожаный мешок у меня из рук. – Сама могла додуматься. Если, конечно, у тебя мозги имеются, – язвительно добавила она, надолго присасываясь к бурдюку.
Я недоуменно хлопала ресницами, размышляя: «А может, она не так уж и неправа? Нет, не насчет мозгов, а насчет гениальной простоты. И нет в том ничего тайного?.. Очевидно, разгадка лежит где-то на поверхности…»
– Я прилетела сюда на Мифрил! – соизволила довести до
– Что-что? – не поверила я, округляя глаза. – На ком?
– На твоей белобрысой мантикоре! – четко, как дремучей идиотке, вдалбливала Эвридика, с сочувствием глядя на меня. – Ты не только тупая, ты еще и невежда. Стыдно Наследнице не знать о том, что священная белая мантикора способна пролететь везде.
– Ага! – В голове у меня немного прояснилось. – И она позволила тебе сесть на себя? – Подобное предположение казалось мне совершенно невероятным.
– Обычно мантикора не подпускает к себе никого, кроме своего наездника, – снисходительно пояснила Эвридика. – Но это обычно. Не забывай о том, что я не только являюсь наследственной Повелительницей мантикор, я еще и чародейка, ученица великого Лаллэдрина… А ты, глупая, плелась тем временем через пустыню, подвергая себя опасности…
«Да, наставник, ну и свинью же ты мне подложил, обучив сестрицу! – печально подумала я. – Не ожидала от тебя такого…» Но разве такой сильный маг способен допустить оплошность? Я абсолютно не верила как в неведение Лаллэдрина, так и в его симпатию к Эвридике. Значит, требовалось, чтобы я шла по Огненным землям именно пешком… Зачем? Неужели ради встречи с шаффами и беседы с мудрым Раррахом, который открыл мне секрет Неназываемых?
– Я околдовала сознание Мифрил, заставив ее отнести меня на утес Судьбы! – между тем увлеченно вещала эльфийка, не обращая ни малейшего внимания на мое задумчиво-сосредоточенное лицо. – Мантикоре пришлось подчиниться. Правда, приземлившись на утес и высадив меня, она избавилась от воздействия чар и спешно упорхнула неизвестно куда, – уже не так пафосно завершила свою речь сестрица. – Но тем не менее я нахожусь здесь. И теперь тебе придется придумать нечто оригинальное и действенное, чтобы вытащить нас отсюда.
«Еще чего! – очень хотелось сказать мне. – Я и не подумаю тебя спасать!» Но перед моим внутренним взором немедленно возник образ умирающей королевы Эвники, взявшей с меня нерушимую клятву во всем помогать ее дочери. Я злобно скрипнула зубами. О своей ненависти нужно говорить вовремя, и, клянусь Неназываемыми, однажды я о ней скажу! Еще как скажу… И тогда Эвридике мало не покажется!
– Придумаю! – нехотя процедила я. – Если ты немного отодвинешься в сторонку и не станешь мне мешать. Мне нужно подумать.
– Ухожу-ухожу! – Эвридика небрежно спародировала миротворческий жест, выставив вперед доверительно раскрытые ладони, а потом криво улыбнулась: – Поду-умать? Ну-ну… – Ее ехидные интонации раздражали, как комариный звон. Но она все-таки пересела на другой камень, подальше на меня, и скорчила скучающую гримаску. «Давай думай, если получится», – намекали ее скептично поджатые губы и насмешливо прищуренные глаза. Вот зараза!
Однако вскоре я отрешилась от гнева и в самом деле задумалась, как и обещала принцессе. Следует признать, в ее реплике «вытащить нас отсюда» действительно содержалось некое рациональное зерно. Хм, почему-то высказывания глупых, ничего не значащих для тебя людей запоминаются намного лучше, чем слова тех, кто что-то для тебя значит!