Звезда Пандоры

Гамильтон Питер Ф.

— Ладно, я видела маму месяц назад, — сказала Джастина. — Она шлет привет.

— Она ведь не приедет сюда?

Фокусировка взгляда Гора неожиданно сместилась. В его виртуальном поле зрения, как и всегда, работали финансовые и новостные дисплеи и непрерывно менялись биржевые сводки. «Доусонский рыцарь» неустанно отыскивал новые возможности покупки контрактов, земли, валюты, и, если такая возможность появлялась, он мгновенно реализовывал ее.

— Нет, здесь тебе ничто не грозит, — сказала Джастина.

— Отлично. Я пойду в свой домик, но, прежде чем вы начнете свои политические

игры, я хотел бы встретиться с тобой и твоим братом.

— Я скажу Томпсону, как только он появится.

Гор пошел к главному дому, вслед за ним потянулись телохранители и помощники. В хвосте процессии шли две девушки восточной внешности в белых обтягивающих микроплатьицах — то ли близнецы, то ли так перепрофилированные на клеточном уровне, что выглядели одинаково. Обе вежливо поклони­лись, проходя мимо Джастины, а она еле удержалась, чтобы не обжечь их сер­дитым взглядом. В некотором отношении ее отец никогда не менялся. Девицы были частью его расписания, как финансовое совещание или прием пищи. Все его дни на несколько недель вперед были расписаны по минутам. До Джастины доходили слухи о якобы проведенном психонейронном профилировании, которое вызвало маниакальную увлеченность работой и привязанность к семье. Но она еще помнила свое детство, когда отец редко приходил с Уолл-стрит домой раньше десяти или одиннадцати часов, а выходные проводил в своем кабинете, в компании компьютеров. Он всегда был целеустремленным, а человеческие потребности сводил к минимуму. С развитием технологии для наблюдения за главными финансовыми рынками Содружества ему требовалось все больше и больше устройств.

Спустя четверть часа после прибытия Гора в Сорбонский Лес приехал Кэмпбел Шелдон. Джастина приветствовала его почти искренней улыбкой. Кэмпбелл был одним из правнуков Найджела, младшим из трех братьев, родившимся от прямой внучки. Степень родства обеспечивала ему немалое преимущество в рамках семейства, а поскольку он выбрал местом работы ККТ, Кэмпбелл до­бился высокого ранга и сейчас занимал должность начальника отдела перспективных гражданских и коммерческих проектов. И это несмотря на твердое убеждение Найджела, что семья помогает только поставить ногу на первую ступень служебной лестницы, а остального человек должен добиваться само­стоятельно.

Кэмпбелл привез с собой только двоих помощников и больше никого. Джастина вспомнила, как на предыдущих встречах ее всегда приятно удивляла его сдержанность в отношении внешней показухи. На данный момент Кэмпбелл находился между двумя омоложениями, и на вид ему можно было дать сорок с небольшим. Его излишне пухлые щеки скрадывала аккуратная бородка, а в остальном Кэмпбелл унаследовал свои черты от Найджела: глубоко посаженные глаза, небольшой нос и темно-русые волосы. За ушами и чуть ниже мочек блестели платиновые ОС-татуировки.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, расцеловав Джастину в обе щеки.

— Спасибо. В прошлый раз ты видел меня накануне омоложения; вероятно, все дело в этом.

— Если я правильно помню, это была вечеринка на яхте сенатора от Муанга. После церемонии открытия моста через Брейби. Над яхтой летали воздуш­ные рыбы, словно желтые шарики.

—

Боже мой, как ты хорошо подготовился. Похоже, мне придется всю ночь освежать воспоминания.

— Надеюсь, что не всю ночь. Это было бы непозволительной тратой времени.

— А, вот таким я тебя и помню.

Она жестом пригласила его войти в вестибюль.

— Что я могу сказать? Я же Шелдон, обязан поддерживать репутацию.

— А на яхте с тобой, кажется, была певичка из рок-ансамбля, не так ли?

— А, милашка Каллисто. Мы очень быстро расстались. Она бросила меня ради ударника.

— Она взяла себе имя спутника?

Кэмпбелл пожал плечами.

— Тогда это было модно.

— А что модно теперь? Астероиды? Кометы?

Кэмпбелл рассмеялся, затем оглянулся на дом.

— Это настоящие сухие кораллы? На Земле?

— Да. Только прошу тебя, не выдавай нас федералам. Эти кораллы старше многих членов нашей семьи.

— Меня легко подкупить. Неторопливая выпивка поздним вечером. Совместное купание при свечах. Занятие любовью в кровати под балдахином.

Джастина улыбнулась в ответ.

— Я подумаю насчет того, чтобы нырнуть вместе с тобой в один из горных ручьев. В поместье их достаточно.

— Боже, да ты садистка. Купаться в штате Вашингтон ранней весной? Ты хоть знаешь, что может сделать с мужчиной холодная вода?

— Я хотела выяснить, известно ли это тебе.

— Ладно. Но мы с тобой обязательно поговорим за стаканчиком попозже вечером. Какая форма одежды?

— Произвольная. Совет Внешней Защиты уже принял основное решение по вопросу об агентстве межзвездных полетов. Осталось только утрясти несколь­ко политических нюансов, чтобы в сенате все прошло гладко. И я могла бы предложить… воспользоваться отличной возможностью прозондировать почву, поговорив с Патрицией Кантил.

— Хм, — буркнул Кэмпбелл. — Она тоже будет здесь?

— О да.

Патриция Кантил приехала вскоре после Кэмпбелла. Она прибыла на «фор­де» не самой роскошной модели, в деловом костюме, тоже не сшитом на заказ, и классических черных лодочках. Она сохраняла физический возраст около пятидесяти лет — достаточно взрослая, чтобы вызывать доверие, но не настолько старая, чтобы сомневаться в умственных способностях. Сеть ОС-татуировок вокруг глаз была нанесена такими тонкими линиями, что по большей степени оставалась незаметной. Прическа и макияж ненавязчиво подчеркивали латиноамериканское происхождение. Джастина прекрасно понимала, что и то и другое стоило немалых денег, но, когда Патриция стояла на шаг позади своего босса Элейн Дой, избиратели этого увидеть не могли.

Сам факт, что главный политический советник Дой спустя всего десять дней после ее заявления о вступлении в борьбу за пост президента проводит уик-энд в Сиэтле, о многом говорил Джастине. Эти два дня станут для Патриции не­плохим стартом для лоббирования интересов своей начальницы. Вместе с ней приехал и ее секретарь, серьезный молодой человек, одетый в костюм от известного модельера, какой горожане предпочитали для поездок за город. Парень держался на шаг позади Патриции и говорил только в тех случаях, когда обращались непосредственно к нему.