Звезда Пандоры
Шрифт:
Меллани опустила голову и даже сумела всхлипнуть.
— Да.
— Хорошая девочка.
Алессандра обеими руками обхватила голову Меллани и поцеловала ее в лоб, словно благословляя.
— А теперь почему бы тебе не переодеться к приходу Робина? Знаешь, он о тебе спрашивал. Думаю, твое выступление в Рэндтауне произвело на него впечатление. Ты теперь знаменита, милочка.
— Хорошо.
Меллани вышла из гостиной, плотно прикрыв за собой дверь, и направилась в холл пентхауса.
— У двери есть какая-нибудь дополнительная охрана? — поинтересовалась она у РИ.
— Только стандартные системы безопасности и аварийные датчики.
— Отлично.
Она почти бегом
— Останови для меня лифт на шестьдесят втором этаже, — обратилась она к РИ.
Лифт ее ждал, и Меллани, выбежав с лестницы, шагнула в кабину. Створки закрылись.
— Фойе, — сказала она РИ. — Там много людей, я буду в безопасности.
— В чем дело, Меллани?
Она прижалась лбом к прохладной металлической стене и помолчала, пока не унялось сердцебиение.
— Я не сообщала Алессандре название благотворительного фонда.
— Она легко могла выяснить его сама.
— Пожалуйста, проверь все еще раз.
— На прошлой неделе документы общего доступа были исправлены.
— Проклятье!
Она подняла голову, словно ожидая, что Алессандра ворвется в лифт через потолок, как в какой-нибудь безумной постановке ВСО.
— Теперь получается, что фонд «Кокс» непрерывно работал с самого момента образования и до сих пор перечисляет пожертвования различным научным учреждениям, — сказал РИ.
— Но ведь ты же знаешь, что это фальшивка.
— Мы знаем, но таковы официальные данные.
— Как они это сделали?
— В финансовом секторе имеются способы подделки открытых отчетов, хотя для этого требуется немало усилий.
— Она выдала меня, — вслух воскликнула Меллани. — Алессандра сказала, что я вышла на их след. А через них и на Звездного Странника. Это могла сделать только она, и никто другой. О господи!
У нее задрожали ноги, совсем как в Рэндтауне, когда она увидела мобайлов.
— Это серьезное обвинение, — заметил РИ.
— Ты испытываешь меня? Если бы Алессандра действительно провела проверку, она бы обнаружила то, о чем я ей говорила. У Звездного Странника не было бы времени прикрыть свою задницу; такая искусная подделка заняла бы много времени. Нет, это было прямое предостережение на тот случай, если я останусь в живых и начну выдвигать обвинения. Единственный человек, с которым я говорила, — это Алессандра! Значит, она на него работает, разве нет? Алессандра, как и наш президент, именно те агенты, о которых предупреждает Йоханссон.
— Ничего определенного на этот счет мы сказать не можем. Хотя, судя по ходу событий, это весьма вероятно.
Двери лифта открылись, и Мелани выглянула в фойе. Она поспешила к выходу, где в ожидании клиентов стояло несколько такси.
— Я возвращаюсь к Дадли, — сказала она.
— Отличное решение. А что потом?
— Расскажу Пауле Мио обо всем, что узнала. Тебе известно, где она?
— Да.
Казимир остановился в конце 34-й платформы на межпланетной станции Рио среди ожидавших очередной поезд пассажиров. Кольцевые поезда земных маршрутов почти не прерывали работы во время вторжения, несмотря на то что даже эта ветка замерла, когда Найджел Шелдон направил всю получаемую с Луны энергию на Уэссекс. В отличие от межпланетных пассажирских линий ККТ, здесь поезда пошли
Быстрое восстановление земной инфраструктуры порадовало Казимира. Что его расстраивало, так это отношение местных жителей. Обитателей Санта-Моники временное отключение энергии, казалось, тревожило сильнее, чем потеря двадцати трех миров, захваченных чужаками. Местный мэр, в отличие от гражданских властей в других мирах, и не подумал предоставить приют несчастным беженцам, ищущим новое место для жизни в Содружестве. Похоже, что земляне видели в нашествии праймов очередную новость о неприятностях, случившихся где-то далеко и с кем-то другим. Было ли это проявлением невежества или высокомерия, он не понимал, но их равнодушие стало еще одним примером отличия их мировоззрения от его собственного.
По крайней мере, последние несколько дней показали, что в обществе нарастало волнение. Казимир ждал, когда все успокоится и можно будет продолжить миссию, а тем временем бродил по набережной Санта-Моники, смотрел новости в барах или подключался к информационным каналам в своем маленьком гостиничном номере. В местных шоу звучало сильное беспокойство о том, что нападению может подвергнуться следующая группа планет, а когда-нибудь на линии фронта окажется и сама Земля.
Никаких признаков продолжения активности чужаков, выходящей за пределы пострадавших миров, пока не наблюдалось. Теперь, когда эвакуация гражданского населения была успешно завершена, новости о распространении праймов стали поступать значительно реже. Флот оставил небольшие подразделения армии на Аншане, Балкаше и Мартабане; аэроботы и отряды солдат-профессионалов вели партизанскую войну, затрудняя сооружение новых генераторных установок. Все понимали, что это были всего лишь символические меры. Праймы намеревались построить переходы на поверхности захваченных планет, и численность их армий неуклонно увеличивалась, внушая серьезные опасения. Ожидалось, что адмирал Кайм вскоре объявит о контрнаступлении с целью уничтожения ближайших активных червоточин чужаков. Большинство аналитиков в новостных шоу предсказывали при этом полное разрушение опустевших городов ядерными зарядами.
Вернувшиеся корабли-разведчики регулярно патрулировали завоеванные миры, восполняя отсутствие информационных сетей. До сих пор чужаки не открыли ни одной новой червоточины взамен уничтоженных последним полетом «Отчаянного». Кое-кто из технических экспертов и тактиков предлагал автоматизировать оставшиеся корабли и предпринять подобные атаки на оставшиеся переходы праймов, но Флот публично отказался обсуждать этот план. Комментаторы также выразили свое мнение: биосфера захваченных миров была так сильно повреждена, что Содружеству ничего не оставалось, кроме как забыть о них навсегда; и жертвовать ради них уцелевшими кораблями было бы неразумно. Кораблям приказали оставаться в резерве на случай нового нападения.
Вразрез с официальным мнением, единственный успех человечества в день нашествия стал почти легендарным, и в адрес экипажа погибшего корабля во всех новостных шоу звучали похвалы, составлявшие разительный контраст с саркастическими замечаниями и намеками, направленными против Флота и администрации президента Дой.
Казимира удивляло, что сражению над Уэссексом уделялось так мало внимания. С точки зрения стратегии оно было куда более важным, чем самопожертвование «Отчаянного». С другой стороны, популярность ККТ за прошедшую неделю значительно снизилась. Даже в этих чрезвычайных обстоятельствах ее эффективная работа воспринималась как нечто само собой разумеющееся: и быструю эвакуацию беженцев, и восстановление переходов на станции Наррабри обыватели сочли нормой для этой компании.