Звезда по имени Стиг Ларссон
Шрифт:
По всеобщему мнению, его первые месяцы в Соединенных Штатах выдались нелегкими, поскольку он стремился разобраться в правилах совершенно иной издательской среды, а по вечерам использовал все возможности городских развлечений (по некоторым источникам, даже рискуя увольнением). Однако вскоре блестящий талант издателя направил Мету на путь успеха, и высокая репутация «Кнопф» под его руководством выросла еще больше. Кроме того, он преобразил «Винтаж», подразделение компании, возглавив его в 1989 году и превратив в уважаемое издательство недорогих книг в мягкой обложке.
Прославившись работой с такими авторами, как Габриель Гарсия Маркес, Тони Моррисон, Кадзуо Исигуро и В. С. Найпол, Мета обратился к миру качественной криминальной и детективной литературы, что оказалось невероятно успешным шагом. Опубликованный им роман «Американский психопат» Брета Истона Эллиса (отпугнувший ряд британских издателей) сочетал в себе жестокое насилие и изощренный модный анализ духа времени, предвосхитив крупный успех Стига Ларссона, трудившегося почти в той же самой области. Мета, который уговорил сотрудничать знаменитого британского писателя Дугласа Адамса, человека достаточно упрямого и строптивого, закрыв его в номере гостиницы, пока книга не была завершена, ныне достоин упоминания из-за включения Соединенных Штатов в перечень стран,
Мета отмечает невероятный, беспрецедентный успех книг в Скандинавских странах: три верхние позиции в списках бестселлеров были одновременно заняты тремя книгами цикла. «И это случилось во Франции, Германии и Италии; Америка – одна из последних стран в длинном списке тех, кто оказался захвачен этим явлением».
Подобное отставание не обязательно плохо, считает Мета, поскольку оно создало серьезный рост ожиданий перед появлением книги в Америке. «Читатели знали, что за рубежом происходит нечто удивительное», – говорит он. Любые сравнения Ларссона с его скандинавскими современниками (например, Хеннингом Манкеллем) Мета считает обманчивыми. «Ларссон, – говорит он, – целиком и полностью отличается от остальных шведских писателей жанра. Его полотна гораздо значительнее… Затронутые им социальные проблемы и анализ общества напоминают мне книги Джона Гришема. Внимание к социальной проблематике роднит Ларссона с Сарой Парецки, Майклом Коннели и Джорджем Пелеканосом. Но у Ларссона есть интересный прием… он ведь был книжным обозревателем, страстно любил детективы, и его трилогия насыщена ссылками на своих коллег-писателей. Он жадно читал криминальную литературу. У него есть ссылки на Агату Кристи и Дороти Сейерс, упоминания современных американских и британских авторов. В этом смысле он словно барахольщик, что лично для меня только увеличивает удовольствие от его книг. Думаю, многим читателям нравится находить в романах подобные отсылки».
Рассказывая о «Девушке с татуировкой дракона», живущий в Мексике Стивен Мюррей (Рег Киланд) говорит, что для него этот перевод стал самым забавным и увлекательным из всех, какие у него были. «Работая над книгами, я прекрасно понимал, что они станут хитами, – объясняет он, – но даже вообразить не мог, насколько громкими… В романах Ларссона меня поражает то, как динамично у него развивается действие, даже если это какое-нибудь сложное отступление на актуальную для шведов тему. Сюда же входит создание персонажей, которые кажутся реальными людьми со всеми их талантами, противоречиями и ошибками».
Карьеру переводчика скандинавской детективной литературы Стивен Мюррей начал в период управления маленькой типографией «Фьорд Пресс», открывшейся на берегу залива в Сан-Франциско, а затем переехавшей в Сиэтл. «Мы издавали множество датской классики, которая тогда продавалась лучше современной литературы, – говорит он. – Мой интерес к скандинавской прозе возник во время учебы в Стэнфорде, после которой я уехал учиться в немецкий колледж неподалеку от Штутгарта. Там я познакомился и подружился со студентами из Скандинавии; помню, меня очень впечатлило, что они умели говорить на языке любого места, в котором оказывались. Я думал: „Как это здорово!“ Я знал, что американские студенты говорили по-немецки, но решил повысить свои ставки».
Почему, по его мнению, экземпляры книг Стига Ларссона стоят у коллекционеров дороже, если они подписаны Мюрреем как переводчиком? Его ответ скромен: «О, скорее всего потому, что автор умер и не может подписывать свои книги. А я – один из тех, кто может; однако Кристофер Маклеоз, его британский издатель, тоже с этим связан и тоже может их подписать!»
Правда ли, что сегодня люди чаще обращают внимание на качество переводов? Большинство литературных редакторов, просматривая зарубежную прозу, переведенную на английский язык, ожидают от рецензентов оценки перевода. «Честно говоря, о нас редко упоминают – даже сейчас на переводчиков не всегда обращают внимание. Но переводчики вроде меня, которые работают на этом поприще минимум четверть века, успели завоевать кое-какую репутацию. Мы даже получаем роялти, хотя и незначительные.
Перевод книги Умберто Эко „Имя розы“, сделанный Уильямом Уивером, получил в свое время статус образцового; в шестидесятые годы внимание к искусству перевода было немалым, хотя, вероятно, только со стороны читателей, интересующихся мировой литературой. В Британии могло быть по-другому, но большинство американцев не слишком увлекаются переводными произведениями – скорее, они относятся к ним с опасением. Опасения могут основываться на том, что в прошлом переводы были плохими (и это широко признано). Однако с тех пор стандарты качества серьезно возросли. К примеру, большинство переводчиков, занимающихся сегодня криминальной прозой, профессионалы высочайшего уровня».
Мюррей рассказывает, что первое знакомство со Стигом Ларссоном и его трилогией случилось после того, как с ним связалось издательство «Норстедс». «Мне сказали, что работа срочная и важная и что всего будет три романа. Я понятия не имел, насколько они большие и как сложно будет качественно перевести их за такое короткое время. Мне сказали: „У нас есть замечательный писатель, который, к сожалению, умер, и нам нужно очень быстро перевести его книги“. Кажется, это было в 2005 году, вскоре после смерти Ларссона. Перевод требовался и для вероятной экранизации романов компанией „Йеллоу Бёрд“, поэтому меня спросили: „Как быстро вы сможете это сделать?“ Обычно я отвожу полгода на книгу (оставляя время для других вещей). Но в этот раз я серьезно взялся за работу и сумел перевести каждый том за три месяца, что, поверьте, было очень сложно. Не то чтобы я не спал круглые сутки, но отпуском пришлось пожертвовать. Это был невероятно насыщенный период. Но я – „сова“ и с удовольствием работаю до глубокой ночи, когда большинство людей давно уже спят».Нынешнюю славу Стивен Мюррей обрел тогда, когда выяснилась его подлинная личность; до этого читатели по понятным причинам были уверены, что романы Стига Ларссона переводил человек по имени Рег Киланд, чье имя указано в книге. Однако позже секрет раскрылся, и все узнали, кто скрывается под этим псевдонимом.
«Теперь, когда люди знают, кто я такой, меня гораздо чаще просят где-нибудь выступить, прочесть лекцию или даже дать интервью, как это, например. Но я никогда не делал особого секрета из того, что работаю под псевдонимом. Я даже намекал на это в своем блоге. В конце концов меня разоблачила лондонская „Таймс“: кажется, в экземплярах, которые они получили для рецензии, стояло мое настоящее имя».
Знал ли Мюррей, переводя книги
Если говорить о фильмах, мы с женой обсуждали возможность экранизации романов еще до того, как были сняты шведские фильмы, и фантазировали, какие актеры могли бы играть в американских версиях – кто, например, сыграл бы Лисбет Саландер. Надо сказать, мне очень понравился выбор актрисы Нуми Рапас на роль Лисбет – в самую точку.
Правда, актер, игравший Блумквиста, понравился меньше – он слишком старый и потрепанный. Сложно было понять, почему он так притягивает женщин: ведь в книгах Блумквист настоящий сердцеед!»
Мюррей известен переводами и других уважаемых писателей. «Мне повезло встретиться с авторами, чьи книги я переводил в прошлом: например, со знаменитым шведом Хеннингом Манкеллем, у которого я переводил „Сбившегося с пути“. Я дважды видел его на книжной ярмарке в Гётеборге, и, хотя не напрашиваюсь на комплименты, мне всегда приятно слышать, что писателю нравится моя работа. Конечно, Стиг Ларссон не скажет мне ничего подобного, и должен признаться, меня это огорчает.
Разумеется, у перевода существуют очень специфические проблемы: переводчик должен сформулировать на другом языке то, что невозможно перевести прямо, – скажем, идиомы. Нельзя просто взять и перевести идиому. В этом случае изменения неизбежны, хотя с описаниями такого делать нельзя: до некоторой степени изменения возможны только в диалогах.
Думаю, я проделываю большую работу, которую можно назвать среднеатлантическим переводом, однако часто использую британское правописание, и потом издатель меняет все так, как ему кажется лучше. Если говорить о британском английском, его разговорный вариант во многом близок американскому. Читая Яна Рэнкина, я удивлен, насколько по-американски он звучит. Возьмите, к примеру, фразеологию».
Мюррей до сих пор общается с Евой Габриэльссон и даже ужинал с ней в Стокгольме, когда она работала над воспоминаниями о жизни с Ларссоном. По его словам, она не говорила о спорах за наследство и в настоящее время предпочитает, чтобы этим делом занимались адвокаты. Мюррею кажется, что больше всего ее заботит литературное наследие партнера: уважительное отношение к его трудам и принятие правильных решений – в том числе относительно экранизации.
Сейчас Стивена Мюррея вдохновляют романы Камиллы Лэкберг, еще одной скандинавской писательницы, чьи книги он переводит. «Камилла Лэкберг – замечательный автор, и ее роман „Каменотес“ впечатляет не меньше, чем „Ледяная принцесса“, более ранняя книга, получившая множество хороших откликов. Стиг Ларссон, увы, мертв, но скандинавские детективы находятся в добром здравии».
Хотя посмертная публикация четвертого романа Стига Ларссона кажется маловероятной, некоторые интереснейшие тексты появляются до сих пор: например, удивительная переписка автора и его шведского издателя Евы Гедин, позволяющая по-новому взглянуть на известные вещи. «Последние письма Стига Ларссона» представляют собой электронные сообщения (с вложениями), которые посылали друг другу Ларссон и его издатель в течение нескольких месяцев до выхода в Швеции первой книги. Шведские таблоиды опубликовали выдержки из них, когда был выпущен третий роман; кроме того, эти электронные письма можно прочесть на сайте, созданном издательством – www.stieglarsson.se, – под заголовком FÖRFATTAREN (автор). Их издание в твердой обложке (перевод на итальянский) принадлежит Джакопо Де Микелису из «Марсилио Эдитори».
Этот буклет начинается с рассказа о карьере писателя (журналист, военный корреспондент, международный специалист по ультраправым движениям, советник шведского министерства юстиции, советник Скотленд-Ярда), напоминая нам о преданности Ларссона делу защиты демократии, будь то выражение солидарности с Вьетнамом или поддержка премьер-министра Гренады Мориса Бишопа. Там же приводится хвалебная речь об «Экспо», в которой говорится, что это исследовательский фонд, имеющий цель защищать демократию и свободу слова от расизма, антисемитизма, ультраправых и тоталитарных движений.
Учитывая возникающие иногда радикальные темы, неудивительно, что фонд в буклете называют свободным от связей с политическими партиями. Описываются там и добровольцы (что важно для Ларссона): люди, занимающиеся работой фонда, очень разные по своим убеждениям, от умеренных до бывших коммунистов. Любой, кто работает в «Экспо», должен оставить собственные политические взгляды за дверьми.
Перед письмами в буклете рассказывается о Ларссоне как об авторе многочисленных статей на тему демократии и ультраправых движений, а также книг «Ультраправый экстремизм» и «Шведские демократы: национальное движение» («Sverigedemokraterna: den nationella rörelsen»), созданной вместе с Микаэлем Экманом. Кроме того, упоминается страсть Ларссона к научной фантастике. Наиболее интересный материал начинается с цитат самого Ларссона, который рассказывает, как в 2001 году начал писать художественную прозу. Поначалу, говорит он, это было всего лишь приятное хобби – сочинение историй на основе серии детских книг 1950-х годов «Близнецы-детективы» ( Tvillingdetektiverna ) вместе с бывшим начальником Кеннетом Алборном из ТТ. Для коллег это стало увлекательным времяпрепровождением: они подсчитали, что к тому моменту придуманным героям было бы 45 лет и они собирались раскрыть свою последнюю тайну.
«Близнецы-детективы» представляют собой обширную серию детских романов, основанную в 1944 году и просуществовавшую до 1974 года. Было издано почти пятьдесят книг, рассказывавших о детях-близнецах Класе и Горане Бергендалях. Все названия романов включали в себя слово «тайна» ( mysteriet ), например «Тайна подземки» ( Tunnelbane-mysteriet ), «Тайна миллиона» ( Miljon-mysteriet ), «Тайна поезда» ( Tag-mysteriet ). Имя автора, Сивар Алруд, было псевдонимом двух писателей, Айвара Алстедта и Сида Роланда Роммеруда.
По словам Ларссона (который говорил об этом Лассе Винклеру из «Шведского книжного обозрения» (Svensk Bokhandel) в октябре 2004 года), такая экстраполяция в настоящее навела его на мысль о Пеппи Длинныйчулок. Как бы она вела себя сегодня? Кем бы стала? Можно ли назвать ее социопатом или женщиной-ребенком? Ларссон пришел к выводу, что Пеппи могла бы иметь нетрадиционную точку зрения на мир, и превратил ее в Лисбет Саландер, девушку в возрасте около 25 лет, почти полностью отчужденную от общества. У нее нет знакомых, она не умеет общаться с людьми.