Звезда Сварога: Быль Первая
Шрифт:
Только Яромир прошёл несколько первых дворов, как перед ним проскакал ряженый, в соломенной шапке и красной рубахе, увешанной медными колокольчиками.
Ряженый прыгал с ноги на ногу и весело играл на маленькой дудочке, а следом по всей улице растянулась смеющаяся и скачущая вокруг него детвора.
Дети рекой пронеслись мимо Яромира, чуть не сбив его с ног, а один мальчонка, зим семи от роду, так нёсся, что воткнулся в богатыря лбом и плюхнулся на зад.
Мальчишка быстро пошаркал по лбу маленькой ручкой и поднял взгляд на богатыря, громко смеющегося
– Дядюфка Яломил! Ты плифол! Вот тятька-то с Елёмой обладуются! – радостно воскликнул шепелявый мальчик, оказавшийся сыном Ермолы, брата-близнеца жениха, и стал прыгать вокруг Яромира.
– Пришел, пришел, Матвей. – Яромир пожурил мальчика по растрепанным русым волосам. – Батька твой где?
– У Елмолы они, с маменькой! – ответил Матвей и махнул рукой в сторону, где музыка и песни были слышны громче всего. – Хосес пловосу?!
– Полно Матвей, дорогу знаю, – улыбнулся мальчику Яромир. – А ты ступай к другим, гляди, как далеко удрали!
Матвей огляделся и, поняв, что все его друзья действительно ушли далеко за ряженым, кивнул Яромиру и что есть мочи побежал за ними вслед, на ходу поправляя спадающие штаны.
Яромир еще некоторое время стоял посреди улицы и смотрел на радующихся, беззаботных детей. Ему вспомнилось свое детство, в котором кроме старика, домашнего скота, изнурительных тренировок и скучной учебы у него никого не было, от чего на душе стало очень грустно и тоскливо.
Он почесал пальцами шею, зудевшую от комариных укусов, отер мокрый от пота лоб, осушил бурдюк, тяжело вздохнул и отправился дальше.
На небе не было ни облачка и стояла невероятный зной. Как-никак самый жаркий день в круге. Благо хоть немного спасал прохладный северный ветерок.
От жары Три дуба стали пахнуть навозом и заплесневелым силосом сильнее обычного. Но даже Яромир, привыкший к этим обыкновенным деревенским запахам, временами морщился и задерживал дыхание, стараясь побыстрее пройти мимо самых зловонных дворов.
Яромир издали приметил толпу людей, собравшуюся возле Ермолиной конюшни, и остановился. Сердце застучало, зачесались мочки ушей, а в горле еще сильнее пересохло. Такое количество человек в одном месте Яромир видел впервые. Он закрыл глаза, крепко сжал кулаки и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, как учил старик. Дрожь в руках и коленях утихла и Яромир пошел дальше.
Люди, заприметив богатыря, встретили его появление одобрительными возгласами, но больше всех радовались приходу Яромира его друзья – жених Ерема и его брат-близнец – Ермола.
Братья были из тех немногих ремесленников, кто остался жить на селе, а не ушел искать по соседним городам лучшей жизни и не подался к князьям на службу ратную за сущие гроши, как их батька. Только тот так и не вернулся, оставив жену с двумя сыновьями и хозяйством на шее.
– Гой еси, добрый друже! Страшно представить, что ты такого должен
Ерема вышел к Яромиру и крепко его обнял.
– Дома остал…
Не успел Яромир закончить фразу, как Ермола неожиданно хлопнул его по плечу.
– Это ты вовремя! – подхватил улыбавшийся Ермола. – Чего такой натужный? Не парь шкуру! Гляди, сколь девок! Одна другой краше!
Ермола обвел рукой собравшуюся толпу, но быстро осёкся, поймав на себе пристальный взгляд Офелы – его жены, прекрасно всё слышавшей.
Ермола постарался сделать самый невинный вид, какой мог, но жена уже манила его пальцем.
– Щас будут ему и девки, и мавки! – Ерёма улыбнулся брату и подтолкнул плечом Яромира.
Ермола лишь бросил злой взгляд и, склонив голову, пошел к Офеле.
– А сколько девок будет у Алеси – голова кругом пойдет! – продолжил за братом Ерема. – Ну, раз все здесь… А, что ты говорил про старика?
– Дома… Сам знаешь, как он людей любит. – ответил Яромир.
– Еще как… – Ерема задумчиво почесал затылок. – Тогда можем начинать! А ну поезд – становись!
Ерема вставил два пальца в рот и громко протяжно свистнул, подавая сигнал людям занимать места в свадебном поезде.
– Хоть воды дайте с дороги, – попросил Ерему Яромир, перевернув бурдюк, из которого не вылилось ни капли. – Пекло такое, что во рту пустыня – всё сухо!
– Это поправим! – крикнул Яромиру вернувшийся Ермола и выплеснул на него ведро прохладной воды.
Яромир от неожиданности лишь развел руками. Вода приятно освежила тело. Стало легче.
– Как никак Ярилин день! А это – горло смочить! – улыбающийся Ерема протянул Яромиру расписную ольховую кружку.
Яромир отер рукавом лицо, принял кружку, сделал глоток и тут же прыснул содержимым на землю, чуть не забрызгав рассмеявшихся над ним братьев, которые успели вовремя отскочить в сторону.
– Что за дрянь?! – спросил Яромир, сморщив нос и отирая ладонью рот, наполнившийся кислым вкусом браги и меда.
– Так это ж медовуха, – ответил ему Ермола. – Али не признал?
– А чего кислая такая?
– Чай не грудень на дворе. – подхватил Яромиру Ерема. – Забродила на солнце, но так даже пуще в голову даёт.
– Ты хлебай давай! – Ермола подтолкнул руку Яромира. – Это она сначала кислая, а во вкус войдешь, за уши от бочки тебя не оттащим!
Яромир недоверчиво посмотрел на братьев.
Медовуха была отвратной, но пить хотелось сильнее.
– Была – не была!
Яромир задержал дыхание, до дна осушил кружку и закашлялся. Он чувствовал, что медовуха вот-вот готова была выйти обратно, но он сумел удержать все внутри.
– Вот и славно! – Ермола похлопал Яромира по спине. – Давай еще одну?! Закрепим!
Яромир лишь помахал рукой в знак отказа. Второй раз пить на столько прокисшую медовуху ему совсем не хотелось. Яромир продышался и поискал жениха взглядом. Ерема уже стоял в стороне и наказывал мужикам, окружавших бочку с медовухой, что она просто обязана дожить до конца выкупа.