Звезда телерекламы
Шрифт:
— Э-ээ, мадам! — оторопело выкрикнул я ей вслед. — Извините, мадам!
И припустил за ней. Следом устремился звукооператор. Даже Берт Форд, с камерой на плече, почти не отставал. Замыкал гонку Мики Мейпл.
— Простите, мадам!
Старуха остановилась столь внезапно, что я едва не врезался в нее. Гарри Бристоу споткнулся о микрофонный шнур и чуть не налетел на меня. А вот Берт Форд, увлекаемый тяжеленной камерой, притормозить не успел, и пробежал мимо. Зато Мики Мейпл со всего размаха вмазался в Бристоу
— У, блин! Извини, Гарри.
Старую кочерыжку чуть удар не хватил. Она удостоила нашу разношерстную команду таким взглядом, как будто мы все повылезали из канализации.
— Что вам угодно? — ледяным тоном спросила она.
— Э-ээ, доброе утро, мадам… Вы можете уделить нам одну минутку?
— Нет, — отрезала ведьма. — Я очень спешу.
— Э-ээ, я вижу, вы приобрели коробку "Майт-Уарвела"… то есть, "Уайт-Марвела".
Старуха метнула подозрительный взгляд на свою сумку, её ноздри хищно раздулись.
— Мои покупки это мое личное дело, молодой человек, — осадила она меня.
— Да, прошу прощения…
— А теперь, уйдите, пожалуйста, и не докучайте мне.
И она заторопилась прочь, бубня какие-то заклинания.
— "Не наступи на кабель, козел!", — произнес Гарри Бристоу.
Мы вернулись ко входу в супермаркет. Пол Уорд, похоже, даже не заметил нашей отлучки. Промямлив, что пока посидит в автобусе, поскольку чувствует себя не в своей тарелке, он напутствовал нас на дальнейшие подвиги и отвалил.
— Крикните мне, если что не так, — были его последние слова.
До полудня не происходило ровным счетом ничего. К тому времени мы напоминали остатки разбитой наполеоновской армии, отступавшей из России. Мы уже подумывали о том, что пора прерваться на обед, когда Мики, прижавшийся носом к витрине, завопил:
— Эй, Расс! Скорее, посмотри на эту киску! Вот это фря! Губки…
Берт Форд шумно зевнул.
— Слушай, Мики, в каком возрасте ты стал сексуальным маньяком?
— Я им родился. Нет, братва, телка просто офигительная! К тому же она только что положила в корзинку четыре коробки "Уайт-Марвела"…
— Четыре коробки!? — проорал я. — И ты молчал! Как она выглядит?
— Я же сказал — офигительная. Маленькая блондинка в зеленом пальто и с огромными сиськами. Лет под тридцать, я бы сказал. Ум, пальчики оближешь.
— Ребята, к бою, — скомандовал я.
— Ну до чего же аппетитная бабенка, — не унимался Мики. — Эх, черт, мне бы самому взять у неё интервью. В спальне. Мадам, какие у вас белые простыни! А какие белые бедра! Ух, чудо! Раздвиньте, пожалуйста, ножки… Нет, пошире… Вот так. Не бойтесь, это совсем не больно… Поберегись, вот и я!
Я нетерпеливо вышагивал перед входом, размораживая застывшую улыбку. Вот она! Точь-в-точь такая, как описал Мики. Грудастая блондинка с роскошной
Толкнув вращающуюся дверь хорошеньким задиком, она выбралась на улицу, нагруженная двумя набитыми сумками. Мельком взглянула на меня, потом посмотрела ещё раз, уже оценивающе, затем окинула взглядом всю нашу команду и вдруг понимающе улыбнулась, словно догадалась, что за всем этим кроется, и уже заранее предвкушала удовольствие.
— Доброе утро, мадам, — оживленно поздоровался я. Ага, улыбнулась подействовало! Кокетливые искорки в глазах. Мики прав — она может быть кем угодно: официанткой, певичкой кабаре… Чертовски сексуальная особа.
— Вы можете уделить мне минутку?
— Гм, пожалуй, да. — Она снова обвела взглядом всю нашу пеструю компанию. — А что вы снимаете, рекламный ролик?
— Э-ээ, Мики, помоги даме. Возьми у неё сумки.
— Сей-час, — отчеканил Мики, принимая сумки.
— Меня зовут Расс Тобин. Я представляю рекламное агентство "Кроксли". Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?
— Нет, не возражаю.
— Представьтесь, пожалуйста.
— Меня зовут Джеки Мэнделл.
— Миссис Мэнделл?
— Да. Вы меня снимаете?
— Нет еще, но непременно будем снимать, если вы ответите на мои вопросы. Мы готовим серию рекламных роликов про "Уайт-Марвел". Сначала я беру уличные интервью, потом мы, с согласия клиентов, приезжаем к ним домой и беседуем с домочадцами. Я вижу, вы купили целых четыре коробки. Значит ли это, что вы и в самом деле считаете "Уайт-Марвел" лучшим стиральным порошком?
Снова кокетливая улыбка.
— Вы ждете от меня именно такого ответа?
— Откровенно говоря…
— А… если я соглашусь сняться в вашей рекламе — мне заплатят?
Вопрос застал меня врасплох. Большинство людей, которых снимают на улицах, настолько счастливы увидеть свои физиономии по телевизору, что даже не помышляют о каком-либо вознаграждении. Более того, они потом искренне изумляются, получая банковский чек.
А вот эта пташка была сделана из совсем другого теста. Внезапно меня осенило: должно быть, она актриса.
Я сказал:
— Разумеется, вам заплатят. Если вы согласитесь сниматься немедленно, то мы тут же, не сходя с места, выплачиваем вам символическую сумму — один фунт; затем, если мы снимаем у вас дома — вы получаете ещё четыре фунта. Если же вас пригласят в нашу телерекламу, то ваш гонорар составит уже пятнадцать фунтов. Кстати говоря, вам не доводилось играть на сцене?
Она снова улыбнулась и кивнула.
— Немного. В свое время я была актрисой, но несколько лет назад решила отойти от этого занятия. Теперь я — домовладелица.