Звезда ведьмы

Клеменс Джеймс

Каст пытался не слушать эти слова.

— Сайвин, — проговорил он, обращаясь не к этому существу на кровати, а к женщине мираи, что была похоронена глубоко внутри. Он протянул руку, чтобы коснуться ее щеки, но тварь набросилась на него, укусив за пальцы, словно голодная собака.

Он отдернул руку и сел на край постели.

— Сайвин, я знаю, ты слышишь меня. Ты не должна терять надежду — ни на свою свободу, ни на нашу любовь. — Но в его словах не было силы. Как он может придать ей уверенности, если сам не уверен?

Смех

раздался с кровати, безрадостный и холодный.

Каст закрыл глаза, его плечи дрожали от горя. Неправильно было приходить сюда. Слишком тяжело. Но глубоко внутри него заревел дракон. Простая, бесхитростная любовь зверя к своей связанной прошла сквозь него. Его окутало ее сияние, и он понял что-то, чего никогда не понимал прежде.

Любовь не может быть тяжелой. Это простая вещь, чистая и восхитительная. Неважно, сколько ловушек, трудностей и сложностей, любовь — это простое тепло, два сердца, разжигающие друг друга, поддерживающих вместе огонь.

Каст отбросил прочь все мысли о тварях с щупальцами, великих войнах и черной магии. Он слушал рев Рагнарка и глубоко внутри себя слышал эхо этого зова любви, песнь двух сердец. Он почувствовал себя сильнее и, не раздумывая больше, встал.

Подойдя к фонарю, он сделал пламя ярче. Он не будет больше прятаться в тенях. Он повернулся назад к лежанке.

Сайвин по-прежнему следила за ним с презрением на лице, но сейчас он узнавал свет в ее глазах, ее полную нижнюю губу, мягкие оттенки ее кожи. Это было не только ее тело; он видел ее дух, сердце, что украло его собственное. И не могло быть ничего настолько темного, чтобы заставить померкнуть этот свет.

Он вновь опустился на кровать.

Где-то далеко раздавались смех, бормотание и проклятья.

Но они не были услышаны. Это была всего лишь грязь на алмазе; он мог легко счистить ее.

— Сайвин, — прошептал он. — Я люблю тебя.

Каст ослабил веревку, что связывала ее правое запястье, и положил ее руку себе на щеку. Он не отреагировал на ее попытки освободиться; его пальцы были сталью на ее запястье. Каст провел ее рукой по своей щеке. Ногти вонзились в его кожу, но они были тупыми и стертыми. Он не чувствовал ничего.

— Сайвин, — пробормотал он.

Постепенно пальцы на его щеке расслабились. Ее холодная ладонь стала теплее, вобрав тепло его кожи. Он почувствовал, как его любовь вернулась к нему издалека, отразившись от другого сердца.

— Мы не потеряны друг для друга, даже сейчас. — Его слова были выдохом, не громче. — Никто не может забрать у нас самое важное. — Он прижал ее ладонь сильнее. — Это единственное, что имеет значение. Наши чувства чисты, и ничто не может исказить их.

Он почувствовал тепло на своей коже. Слабые слова долетели до него с кровати:

— …люблю тебя…

Каст сжал ее пальцы и поднес их к своим губам. Он поцеловал ее ладонь долгим поцелуем со страстью, что могла растопить все, кроме его

любви. Время превратилось в вечность. Это мгновение останется в их душах навсегда и даст им силу пройти через все трудности.

«Сайвин…»

Наконец суматоха за дверью вернула его назад. Раздались крики, за ними последовал возглас маленькой девочки.

Каст выпрямился. Рука с когтями метнулась к его глазам, но реакция не подвела его. Он опустил руку Сайвин и вновь привязал ее запястье к опоре кровати.

Он рискнул прикоснуться к ее щеке, но за дверью продолжились крики маленькой девочки, к которым присоединился яростный гнев мальчика. Нахмурившись, Каст подошел к двери и стукнул в нее кулаком:

— Откройте.

Лязгнул засов, и дверь со скрипом отворилась.

За ней двое Дреренди стояли напротив пары эльфийских моряков. Каждый из прибывших держал на руках ребенка.

Каст потрясенно смотрел на пару детей.

Девочка тоже заметила его:

— Дядя Каст!

— Шишон? — Каст шагнул к ней. — Что ты здесь делаешь? — Он поручил ребенка заботам Мадер Гиль, ее няни, на острове.

— Мы проникли на борт, — сказала Шишон, — Я спряталась в бочке с яблоками. Он спрятался в ящике. — Она указала на другого ребенка, и Каст узнал Родрико, мальчика Нилан. Его глаза были широко раскрыты, а нижняя губа дрожала, словно он вот-вот расплачется.

Один из эльфийских моряков сказал:

— Капитан Лисла почувствовала их в хранилище. Она послала нас проверить все укромные местечки.

Каст жестом велел морякам отпустить детей. Он опустился на колени перед Шишон и притянул мальчика к себе.

— Зачем вы проникли на корабль?

Шишон смотрела поверх его плеча. Ее глаза прищурились, и она указала рукой:

— Тетя Сайвин… она болеет?

Каст оглянулся. Дверь каюты была по-прежнему открыта. Нахмурившись, он жестом велел Нарну закрыть и запереть дверь, затем повернулся к маленькой девочке:

— Она в порядке, маленькая. Ей нужно отдохнуть.

Шишон глубокомысленно кивнула:

— У нее червяки в голове.

Каст был ошеломлен ее словами. Он знал, что Шишон унаследовала дар своего дедушки — рэйджор мага, способность видеть за горизонтом, но в случаях, подобным этому, у него кровь холодела в жилах: внутреннее видение, смешанное с детской наивностью. Он ущипнул ее за подбородок, привлекая ее внимание:

— Шишон, зачем ты здесь?

Ее голос понизился, когда она прошептала секрет:

— Я нужна Ханту.

Каст вздохнул. В замке он пытался объяснить ей, что Хант просто отлучился. Ему следовало знать, что подобная ложь не обманет кого-то с такими способностями, как у нее, особенно учитывая, что она с Хантом связана древней магией.

— Мы пытаемся найти его, — сказал Каст. — Но тебе не следовало уходить от Мадер Гиль. Она будет беспокоиться о тебе.

— Мне пришлось. Я нужна Ханту.