Звезда
Шрифт:
– Я даже не смогла как следует вытереть волосы. Он делает это каждый день, мама! И я уверена, что он делает это специально!
Кристел молча смотрела на нее с таким видом, будто впервые повстречалась с ней. После того как они прожили бок о бок почти пятнадцать лет, две девушки больше походили на двух незнакомых людей, чем на родных сестер. Ребекка выдалась вся в мать: у нее был точно такой же характер, темные волосы и карие глаза, и она все время нервничала и на все жаловалась. Она выходила замуж за парня, которого полюбила, когда ей было столько же, сколько сейчас Кристел, и Бекки прождала его всю войну. И вот теперь, когда не прошло и года, как он вернулся целый и невредимый из Японии, она выходила за него замуж. В свои восемнадцать лет она все еще была девственницей.
– Мама, я ненавижу его! Я просто его ненавижу! – Ее длинные темные мокрые волосы прилипли к спине, а в глазах, гневно смотревших на мать и сестру, стояли слезы, когда она нещадно ругала Джеда.
– Ну ладно, ладно, с сегодняшнего
Накануне они со старшей дочерью долго бродили вокруг амбара, и мать объяснила ей, что нужно будет Тому от нее во время их первой брачной ночи в Мендочино. Бекки уже знала об этом из бесед со своими подругами, большинство из которых повыходили замуж несколько месяцев назад, сразу после того как их парни вернулись с Тихого океана. Для Тома было важно, прежде чем жениться, найти работу, а отец Бекки настоял, чтобы она сначала окончила школу. Пять недель назад она как раз и сделала это, и вот сегодня, солнечным днем в конце июня, должна была осуществиться ее мечта. Она станет теперь миссис Томас Паркер. Это звучало очень по-взрослому и немного пугающе. И, если честно, Кристел в душе не понимала, почему ее сестра выходит за этого парня. Ведь с Томом Бекки никогда не уедет дальше Буневилла. Теперь вся ее жизнь от начала до конца пройдет на этом ранчо, где она родилась и выросла. Кристел и сама очень любила ранчо, может быть, даже больше, чем кто-либо другой, и она бы очень хотела когда-нибудь поселиться здесь навсегда, но только после того, как увидит мир. Она мечтала увидеть другие места, другие уголки земли и узнать побольше людей, кроме тех, в окружении которых выросла. Она прекрасно понимала, что мир огромен и этот кусочек земли, окруженный Маякамскими горами, вовсе не единственный на свете. На стене в ее комнате висели фотографии знаменитых кинозвезд: Греты Гарбо и Бетти Грейбл, Вивьен Ли и Кларка Гейбла. Вперемежку с ними там были цветные репродукции видов Голливуда, Сан-Франциско и Нью-Йорка, и однажды отец показал ей открытку с видом Парижа. Иногда она даже мечтала отправиться в Голливуд и сделаться кинозвездой. Но больше всего ей хотелось повидать те загадочные места, о которых они так часто шептались с отцом. Она понимала, что эти места – просто выдумка, но ей очень нравилось представлять их себе. И девушка всем сердцем сознавала, что она ни за что бы не хотела связать свою жизнь с таким человеком, как Том Паркер. Отец предложил ему работу на ранчо, потому что молодой человек не смог бы найти ее больше нигде. Сразу после школы он уехал в Перл-Харбор, чтобы поступить там на воинскую службу. И Бекки терпеливо ждала, писала ему каждую неделю. Иногда проходили месяцы, прежде чем она получала от него ответ. Он вернулся повзрослевшим и был напичкан всякими историями о войне. В двадцать один год он стал взрослым мужчиной, во всяком случае, Бекки считала его таким. И вот теперь, когда прошел год после его возвращения, они собирались стать мужем и женой.
– Почему ты до сих пор не одета? – Бекки неожиданно повернулась и посмотрела на сестру, стоявшую босиком в старом синем платье, которое ей велела надеть мать. – Ты сейчас же должна одеться! – Было семь часов утра, в церковь же они должны были идти не раньше пол-одиннадцатого.
– Мама хочет, чтобы я помогла бабушке на кухне. – Кристел произнесла это спокойным голосом, совершенно непохожим на голос сестры или матери: глубоким, с хриплыми чувственными нотками, выдающими натуру девушки. Она любила петь, и ее песни были совершенно невинными, но голос наделял их страстью.
Бекки кинула мокрое полотенце на их общую кровать, которая все еще была не заправлена. Ведь Кристел рано утром убежала в поле, чтобы взглянуть на восход солнца.
– Кристел, заправь постель, – сказала Оливия строгим голосом: сама она хотела помочь Бекки уложить волосы. Мать сделала фату, которую старшая дочь должна будет надеть: маленькую корону из белого сатинового шитья с вшитыми в нее крошечными перламутровыми жемчужинами. К короне крепилось почти два метра прозрачного белого тюля, который Оливия купила в Санта-Розе.
Кристел разгладила простыни и встряхнула тяжелое стеганое одеяло, которое бабушка сделала специально для них уже несколько лет назад. Оливия сама простегала точно такое же в качестве свадебного подарка для Бекки. Его уже отнесли в тот маленький коттедж на ранчо, в котором они будут жить, как сказал отец, пока у них не появится возможность завести настоящий дом. Оливия радовалась, что дочь будет около нее, и Том тоже остался доволен, так как это избавляло его от необходимости платить за жилье, чего они с Бекки пока не могли себе позволить. По мнению Кристел, так Бекки вообще никуда не переезжала. Она будет жить меньше чем в полумиле от них, в доме, стоящем на обочине фунтовой дороги, по которой они с отцом очень часто ездили на тракторе.
Оливия тщательно расчесала волосы дочери, и женщины заговорили о Клиффе Джонсоне и его жене-француженке. Парень привез ее с войны, заявив, что это его фронтовая подруга. Бекки долго и упорно спорила с Томом по поводу того, приглашать или нет супругов на свадьбу.
– Она вовсе не такая уж и плохая, – впервые за целый год высказала Оливия свое мнение об иностранке, в то время как Кристел молча стояла в
Это были первые добрые слова, которые сказал кто-либо в городе о Мирелле, с тех пор как она год назад появилась здесь. Эта женщина не была красавицей, но она держалась очень дружелюбно и отчаянно старалась влиться в местное общество, несмотря на явное неодобрение со стороны всех друзей и соседей Клиффа. Ведь в городке очень много девушек ждали парней, и вовсе не обязательно Клиффу было возвращаться с войны с женой-иностранкой. Но в конце концов, она-то хоть была белой. В отличие от девушки, которую другой парень, Бойд Вебстер, привез домой из Японии. Это был такой позор, что его семья так и не смогла смириться с этим. И никогда не смирится. И у Бекки с Томом дело чуть до размолвки не дошло, когда он заявил, что пригласит Бойда и его жену на свадьбу. Она плакала, кричала, негодовала, даже пыталась умолять его. Но Том был непреклонен, он сказал, что Бойд – его лучший друг, что они провоевали бок о бок четыре года и что, как бы ни глупо его решение жениться на этой девушке, он не собирается из-за этого отказываться от его присутствия на своей свадьбе. Мало того, он попросил Бойда быть его шафером, что чуть не свело Бекки с ума. Но в конце концов она уступила. Оказалось, что Том Паркер еще упрямее, чем его будущая жена. Никто, казалось, не мог смириться с присутствием Хироко, никто не хотел забывать, кто она такая с ее раскосыми глазами и блестящими, черными как смоль волосами. Каждый, видя ее, вспоминал о тех парнях, которые погибли во время войны в бассейне Тихого океана. Да, это просто позор и бесчестье. Тому она тоже не нравилась, но Бойд – его самый лучший друг, и он не мог предать его. Тем более, как он считал, его друг уже сам давно поплатился сполна за то, что женился на японке. Когда он появился с ней в городке, никто не хотел давать ему работу и буквально все двери захлопывались перед их носом. В конце концов старый мистер Петерсен пожалел молодого человека и разрешил ему откачивать газ. Платил копейки, а Бойд, несомненно, заслуживал большего. Еще до войны он мечтал поступить в колледж, но теперь об этом не могло быть и речи. Сейчас он должен работать, чтобы прокормить себя и Хироко. Почти все жители городка думали, что после всего этого супруги отступятся и покинут эти места. Во всяком случае, очень многие надеялись на это. Но Бойд по-особенному, подобно Тэду Уайтту и Кристел, был влюблен в свою родную долину.
Кристел просто очаровала миниатюрная японка, когда она впервые появилась в городе в качестве жены Бойда. Доброта, деликатность, необыкновенная вежливость, мягкость и стеснительность, а также певучий акцент Хироко притягивали Кристел, словно магнитом. Но Оливия строго-настрого запрещала дочери общаться с ней, и даже отцу казалось, что для нее гораздо лучше держаться от супругов подальше. Есть некоторые вещи, по его мнению, в которые лучше не вмешиваться, но в эти дни Вебстеры будут среди них на равных.
– Ты долго еще собираешься стоять так, уставившись на свою сестру? – Оливия наконец-то вспомнила о присутствии Кристел и заметила, что та стоит, наблюдая за ними. – Я еще полчаса назад велела тебе идти на кухню и помогать бабушке.
Не говоря ни слова, Кристел выскользнула из комнаты, бесшумно ступая босыми ногами, в то время как Бекки нервно продолжала говорить о своей свадьбе. На кухне Кристел обнаружила еще трех женщин, пришедших с соседних ферм, чтобы помочь их семье. Свадьба Бекки – первая свадьба за это лето, похоже, станет в их городке событием года. Гостей пригласили с ферм и ранчо, расположенных на многие мили вокруг. Ожидалось, что придет почти двести человек, и женщины работали не покладая рук, завершая последние приготовления к роскошному угощению, которое будет подано гостям сразу после венчания.
– Несносная девчонка, где ты ходишь? – заворчала на нее бабушка и указала ей на огромный окорок. К этому дню они зарезали несколько свиней и сами их приготовили. И вообще все, что будет подаваться на стол, выращено и приготовлено на их ранчо, все, даже вино, которое отец разливал сейчас в бутыли.
Кристел молча принялась за работу, но через несколько минут почувствовала довольно ощутимый шлепок по тому месту, которое расположено ниже спины.
– Отличное платье, Сис. Это папа привез его тебе из Сан-Франциско? – Конечно, это был Джед, который хитро смотрел на нее с высоты своего огромного роста. Парню исполнилось шестнадцать, он обожал всех дразнить и над всеми издеваться. На нем ловко сидели новые брюки, правда, чуть коротковатые, и белая рубашка, которую бабушка накрахмалила и выгладила. Он стоял босой и туфли держал в руках. Жилет и галстук небрежно перекинул через плечо. Последние несколько лет они с Бекки жили как кошка с собакой, но в этом году предметом его внимания все чаще стала становиться Кристел. Он схватил было сочный кусок окорока, но Кристел успела ударить его по руке.