Звездная Академия. Алька Верник и наследие предков
Шрифт:
– Это как?
– стушевалась грозная гора.
– Всем известны основные принципы в высшей степени справедливой и мудрой религии вашего великого народа, - пел соловьем Стасик.
– Во, чешет, - восхитилась Хунька.
– Что ты этим хочешь сказать, курсант?
– напряженно спросил Куси-бао.
– Я наслышан о непримиримости влаппи к однополым сексуальным отношениям. Это ведь так?
– наивно хлопая глазами поинтересовался Погодин.
– Допустим, - в глазах всуня появился интерес, - продолжай.
–
– О, граги всех темных глубин! Да почему же?
– снова нахмурился влаппи.
– Вся проблема в переводе на наш родной язык, уважаемый Куси-бао, - Погодин даже позволил себе сочувственно посмотреть на громилу, - произнося всунь, я словно бы прошу вас вступить со мной в сексуальные отношения...
– раздался яростный рык влаппи, - а это недопустимо! Потому что я, как и вы, ярый противник этого.
– Так что же делать?
– растерянно и как-то жалобно пробормотал Куси-бао.
– Да, умом этот влаппи явно не отличается, - шепнула Хунька.
– Вояка же, - подтвердила я, - но не стоит недооценивать его силу.
– Предлагаю отойти от принятого обращения и заменить его более безобидным, - вставил Погодин.
– Ваши предложения, курсант!
– Куаси-ба смерил его внимательным взглядом.
– Ну... Я предлагаю называть вас «раб мой Куси-бао», что на нашем языке означает уважаемый Куси-бао, - в этот момент все курсанты прикусили себе языки чтобы ни единым всхлипом не выдать душивший их смех, - вы же будете называть каждого из нас «хозяин», что означает неразумное дитя нуждающееся в руководстве и наставлении старших.
– В таком маленьком слове такой огромный смысл?
– удивился влаппи. А мы с Хунькой уже просто хрюкали от рвущегося хохота.
– У нас очень насыщенный и богатый язык, - гордо сказал Стас.
– Мне нравится твое предложение, курсант, - Куаси-ба слегка похлопал Погодина по плечу и тот еле устоял на ногах, - но оно неприемлемо. В ВЗА принято общаться исключительно на общем языке Коалиции.
– А как же быть с возникшей языковой и религиозной проблемой?
– в голосе Стаса было столько неподдельного огорчения, ему бы в актеры податься.
– Тут ты прав, - смягчился всунь, - будете называть меня фаэр Куси-бао, это допустимое обращение к любому мужчине Коалиции.
– Фра... фраэр...
– всхлипнул Жорка, утирая слезы.
– Выйти из строя!
– рявкнул Куси-бао, услышавший смех Жоффрея.
Бедный Жорка вздрогнул и сделал шаг вперед. Было очень заметно, что он волнуется.
– Ваше имя!
– продолжал рычать влаппи.
– Ку... Кур... Курсант Селедкин!
– ответил наш бедолага.
– Как? Как?
– еще сильнее разъярился Куси-бао. Надо сказать, зрелище было устрашающим. Над тощим Селедкиным огромной тушей навис влаппи, глаза которого бешено сверкали.
– Ку... Кур... Курсант
– повторил Жорик.
– Что у вас с голосом, курсант?
– снова заревел гигант.
– За.. заикаюсь, фа... фаер Куси-бао!
– мы с Хунькой с отчаянием взирали на развернувшееся действо. Каждая из нас понимала, что Жорка попал. Влаппи теперь от него не отцепится, учитывая их расовую непереносимость физических отклонений. На щеках Селедкина горел румянец. Еще бы, говорить о своих недостатках перед всеми неприятно.
– Обратитесь в медицинский отдел!
– буйствовал всунь.
– Ээ... эээто нне лечится, - тихо ответил Жорик.
– Тогда как вас отобрали для учебы в Академии, граг вас побери!
– влаппи орал так, что закладывало в ушах.
– Не... не моогу, ззнать!
– ответил Селедкин.
– Очень жаль, что ваша группа экспериментальная и по одному вы вылететь отсюда не можете, - прошипел Куси-бао, приблизившись к Жорке вплотную, - но у меня есть возможности сделать твою жизнь здесь, курсант, поистине невыносимой. Встать в строй! И вы тоже!
– это он уже обратился к Погодину и ответил на вызов по комму.
Бледный Жорка протиснулся на место и уставился на носки своих ботинок. Да, с этим нужно что-то делать. Селедкин у нас итак не самый уверенный в себе человек, а с этим всунем, вообще в себе замкнется. Мы еще и в Академию не прибыли, а уже нажили кучу неприятностей. Тентуриец... Влаппи... Афродизиак этот... Хмм... Тентуриец-влаппи, влаппи-тентуриец... Афродизиак... Один хочет секса, второй не приемлет однополых отношений... Что может их подтолкнуть друг к другу? Кажется в мою золотую голову пришла светлая идея, о которой я шепотом не замедлила поделиться с подругой.
– Верник! Гениально! Доступ в каюту у тебя есть, а у меня есть парочка идей, как сблизить два одиночества! Погодин втерся в доверие, так что отвлечь влаппи если что сможет. Дело за малым, найти мини-камеру, чтобы все это видеть и от души посмеяться!
– подытожила подруга.
– Ка... камера у меня есть, - отозвался Жорик, - передвижная, са... сааам собирал.
– Покажи!
– хором попросили мы с Хунькой.
– Ээээ... эээто Чарли, - Жорка достал из кармана коробочку, раскрыл, а там на белом атласе сидел совсем крохотный жучек. Пара миллиметров в длину, но выглядит, как настоящий живой жук, усики, лапки...
– А зачем тебе такая камера, а?
– прищурилась Хуня, - за девками в бане в своей Руси подсматривал?
– Да... Да... я...
– щеки Селедкина снова стали пунцовыми. Наверняка подруга угадала.
– Чарли - красивое имя, - улыбнулась я.
– Ээээ... ээээто первый ме-ееханизм, который я собрал, - улыбнулся Жорик и погладил панцырь крохотного жучка мизинцем, - сссс тех пор вввместе.
– А кто без греха?
– с улыбкой откликнулся Стас, - ну что? Надерем инопланетные задницы?