Звездная магия

Чугунов Николай

— Да проверял уже! — взвыл капитан. — У меня уже цифры в глазах пляшут. Сколько можно?

— Сколько нужно.

— Хватит, — гном решительно выдернул Киркса из-за консоли. — Пусть отоспится. Или ты думаешь, что после истерики он станет считать точнее?

— Вряд ли, — колдуну на миг стало стыдно. — Но мы должны выбираться отсюда. Я чувствую.

— Раскинь картишки и узнай наверняка, — Гарин постарался не заметить растерянность чародея. — Всего-то дел на полчаса. А если нет желания — Скви покорми. Или, там,

многоножке лекцию почитай. А мы пока обдумаем, как выкручиваться, — гном кивнул на штурмана с Готардо. — В общем, выметайся и займись хоть каким-нибудь делом.

— Для живого ты ведешь себя непозволительно нагло, — холодно отчеканил некромант, но, выждав для приличия секунд десять, покинул рубку.

* * *

Терминал «Аврора Синяя» гудел. Очередной рейс на «Аврору Красную» отложили, и агент Мардж бесцельно слонялся по залу, машинально уворачиваясь от пристальных взглядов камер безопасности. Документы у него были в полном порядке — очередной сюрприз, припрятанный в недрах наложенного сознания, подсказал и код к служебному коридору на станции, и пути отхода, на которых, как по заказу, не работали камеры слежения, и расположение очередного тайника с одеждой, гримом, оружием и документами.

Конечно, сейчас — в перемазанном известкой пиджаке, нелепых штанах и лохматом соломенном парике — разведчик выглядел клоуном-неудачником, но, если верить лже-воспоминаниям, иногда излишняя заметность работала лучше полной невидимости. В короткой справке говорилось: чрезмерно заметная внешность незаменима, когда необходимо просочиться сквозь густую толпу. В этом случае агента увидят многие, но опознать его, когда тот избавится от маскировки, не сможет никто.

С потолка донеслось мелодичное пиликанье, и агент прислушался.

— Внимание, внимание. Объявляется посадка…

Остальные пассажиры еще вслушивались в бархатный голос информатора, а бывший радист уже протискивался сквозь толпу. Маскировка и тут работала на него — люди инстинктивно пытались увернуться от замарашки. Мардж все понял правильно — безопасники, отчаявшись проверить всю толпу в космопорту, решили распихать ее по крошечным отсекам, чтоб там отсеять подозрительных. Единственным шансом избежать этого было — прорываться вперед, пока сотрудники еще не отошли от двух суток безделья. Конечно, можно было обождать, пока пограничники на контроле устанут — но агент подозревал, что именно этого от него и ждут. Кроме того, его маскировка удовлетворительно работала только в толпе — чем меньше народа вокруг, тем больше у окружающих возникнет желания понять, кто же скрывается под маской?

— Гражданин! — возмущенно взвизгнула полная дама в парчовом платье, опрокинутая на спину аккуратным толчком. До стойки оставалось всего два метра и пяток людей. — Куда, куда?

— Я первый, я первый, — забубнил радист, тщательно

изображая деревенского дурачка. — Я первый!

Изо рта полетели слюни, и толпа брезгливо расступилась.

— Я первый, я первый, — из грязной сумки на полированный металл стойки высыпалась целая куча мусора вперемешку с измятыми документами. — Я первый!

— Документы! — рявкнул пограничник и зевнул.

— Я первый!

— Тьфу, — офицер, скривившись, принялся копаться в мусоре, пытаясь найти там нужные документы. Паспорт, измазанный чем-то липким, нашелся в самом низу кучи, сколотый массивной скрепкой с медицинской картой.

— Я первый…

— Заткнись, — настроение пограничника окончательно испортилось. Он осторожно раскрыл перепачканный паспорт и подал его напарнику. — Ну-ка, прокатай его!

— Уверен? — парень взял за уголок истекающий зеленым жиром документ.

— Я…

— Заткнись! — взвыли пограничники в один голос.

— Прокатай его. Быстро! — старший кинул опасливый взгляд на многометровую очередь, медленно наливавшуюся яростью. — Иначе нас порвут!

— А потом куча народу будет благоухать протухшим гусиным жиром по всем уголкам галактики, да? — парень, скривившись, понюхал паспорт еще раз. — Это если сканер не закоротит, ты учти.

— Ладно, проходи, — старший торопливо вырвал из рук агента потрепанный мешок и сгреб туда весь мусор со стойки. — Быстро!

Алые огни на воротцах, моргнув, сверкнули зеленым.

— Я первый!

— Да, да, ты первый, вали! — крепкая рука пограничника рывком проволокла радиста сквозь воротца. — Следующий!

— Я первый, я первый! — радист подпрыгнул на месте и засеменил по коридору, прижимая к груди сумку с мусором, словно дороже ее не было во всем свете. — Я первый!

— Идиот, — младший выудил из кармана пачку одноразовых салфеток. — Как только до космопорта добрался…

— Как-как, — пограничник с омерзением глянул на стойку, по которой расплывались капли ядовито-зеленого жира. — Сунули в сумку документы, повернули лицом в выходу и отвесили хорошего пинка. Кстати, я вспомнил, кто это.

— Ну? — парень придирчиво обнюхал пальцы — от них все еще разило тухлятиной.

— Это Альберт Кроули. Который месяц назад проиграл все свое состояние на бирже. Видать, все-таки нашли, куда спихнуть дурачка.

— Еще большим дуракам. Ну, или в музей.

Стойка разразилась оглушительным звоном, и старший проклял того обувщика, который ввел в моду металлические туфли.

— Я стою тут уже пять минут, а вы!!! — давешняя дама была готова буквально взорваться от негодования. — Вы… Я буду жаловаться!

— Я подтвержу. Я все подтвержу, — из-за спины скандалистки высунулся плешивый старичок в архаичных очках. — Давно пора призвать их к порядку!!!

* * *