Звездная месть
Шрифт:
Забери с собой! Прижми к себе, сильно-сильно, накрепко прижми... и я вырвусь отсюда с тобой! Я верю, что вырвусь, только бы ты этого хотел!" Она растаяла. А он вышел из Осевого. И все забыл. Он не смог ее вытащить оттуда, не смог.
Всхлипывания стали отчетливее. И громче; Иван зажал уши ладонями. Нет! Только не это! Самый настоящий бред! Он же вошел в приемо-передающий сектор гиперторроида. Он все сделал правильно. Почему он оказался в Осевом?! И как теперь выбираться отсюда? Из белесого тумана выплыла маленькая дрожащая
– Уходи! – прошептал он бессильно. – Уходи, призрак!
Он знал, что нельзя смотреть на эту руку, что нельзя затевать беседы и вообще говорить чего-либо, он притягивал к себе призрака сам. Но он не был полностью в своей власти.
– Ты пришел за мной, – еле пробился через плач ее голос. – Ты пришел за мной, но почему ты не хочешь взять меня за руку? Почему ты отталкиваешь меня?!
Иван заскрипел зубами. Он уткнулся лицом в камень, сжал веки. Но было поздно. Рука, нежная и легкая, опустилась на его плечо.
– Я знала, что ты вернешься.
Горячая слезинка прожгла комбинезон, растеклась по коже. Нет, это была сущая пытка, это было чудовищное, невыносимое наваждение.
– Тебя нет! Ты погибла! – стонал Иван. – Не мучь меня, уходи!
– Как же я уйду, если ты пришел ко мне, если ты ради нашей встречи преодолел столько препятствий, если ты не жалел жизни своей, чтобы придти ко мне, мой любимый?! Ты просто устал. Твой путь тяжек и долог. Ты безмерно устал, я все понимаю. Но не гони меня. Это ведь я. Света. Не верь своему рассудку, не верь себе и тем, кто тебе рассказывал про Осевое. Это я. А это – ты. И мы оба живы. Ты пришел, чтобы забрать меня. Но ты не знаешь, как это сделать. И я не знаю.
– И потому ты хочешь, чтобы я остался в царстве теней в Осевом?! – просипел Иван. – Да, ты этого хочешь?!
– Нет! Здесь страшно, Иван. Это не место для людей. Я бесконечно измучилась здесь. Я хочу выбраться отсюда ... Тут были ваши, но они ничего не могут, они заняты только своим.
– Кто это наши? И почему ты так говоришь?!
Иван перевернулся на спину, открыл глаза.
Страшный и мерзкий упырь-оборотень сидел перед ним на корточках, прожигал ледяным русалочьим взглядом и поглаживал слизистой дрожащей лапкой рукав комбинезона.
Терпеть. Все перетерпеть! Не подать виду! Не смотреть в глаза!
– Ваши – это те, кто пытается отгадать тайны Осевого измерения. Семьдесят восемь из них остались тут, – продолжил упырь Светкиным голосом. Скользкая, гадкая гадина – фантом, порожденный его же памятью и материализованный Осевым измерением. – Больше сотни ушли через Осевое...
– Куда?!
– Этому нет названия на земных языках, Иван. Они ушли сами, они ощутили возможность стать большим, чем просто люди, они не захотели оставаться среди смертных ... и они ушли!
– Секретный проект в Осевом?! – вскрикнул Иван.
– Я не знаю,
Перед Иваном сидела его Света – Светик, лапушка, любимая, жена. Никакой это не фантом, это она! Она и тогда была с ним. Это она сидела у него на коленях, прижималась, просила не отпускать, забрать с собою. Что же происходит?! С проклятущей планеты-каторги он прямиком попал в Осевое?! Этого не может быть – потому что этого не может быть никогда!
– Я заберу тебя отсюда, – прошептал Иван, сам веря своим словам. – Я заберу тебя!
Он обнял ее и прижал к себе. Он знал, что в любую минуту может произойти превращение и в его объятиях окажется омерзительный упырь-кровосос, мокрый, гадкий, зудящий, прилипчивый и очень опасный, именно такие губят людей во сне, высасывая из них... не кровь, но душу. Он не понимал в чем симбиоз двух совершенно разных существ. Но так было в этом гнусном и подлом, жестоком и обманчивом Осевом измерении.
– Расскажи мне все, что с тобой было после моей смерти, – попросила вдруг она.
Иван вздрогнул.
– После твоей смерти?
– Да, ведь я погибла – погибла, по вашим понятиям. Что было потом?!
Иван обнял ее еще крепче, уткнулся носом в русые волосы. Он те хотел ничего рассказывать. Да и что он мог рассказать – сейчас все его злоключения казались пустыми и ненужными, ведь он так ничего и не добился, ведь пока еще ничего толком и не сделал для спасения человечества, обреченного и уже погибающего. Ему нечего было рассказывать. И потому он ответил:
– Ничего особенного, Светик. Ничего! Я долго тосковал без тебя. А потом я смирился. Есть вещи, с которыми надо смиряться.
– Я слышала от ваших, что из Осевого есть выход.
– Ты разговаривала с ними?
– Нет. Я их слышала. Но они меня не могли слышать. Меня могут слышать и видеть только те, кто знал и любил меня. Или не любил!
Иван оторвался от волос. Заглянул в большие, теплые глаза.
– Вот поэтому ты и есть призрак, ты появляешься лишь в моей памяти. Тебя нет!
Она улыбнулась странно и невесело.
– Меня нет в вашем мире. Но здесь я есть. Ты же обнимаешь меня, ты можешь поцеловать меня ...
Ивану вспомнился привкус крови на губах, острые клыки, впивающиеся в рот, в язык, в шею и щеки. Упырь! Это было страшно. Он не хотел повторения тех ужасов.
– Я сама уйду от тебя, если ты не веришь мне.
Иван гладил ее плечи, спину, пытался утешить ее, шептал что-то нежное на ухо. А метрах в восьми от них сидел дрожащий унырь, глядел на него алчными русалочьими глазами, потел, всхлипывал и мелко трясся. Они всегда порознь! Всегда! Почему он внушил себе, что это она, меняющая свое обличие?! Как он обманывался!