Звездная пыль
Шрифт:
По небу над головой неслись серые и белые хлопья облаков, порой меж ними проглядывали лоскуты голубизны.
– Жаль, что моей матери здесь нет, – вздохнула Ивэйна.
И она нерешительно поднялась на ноги.
Но Виктория не собиралась так просто отпускать от себя новую подругу. Она продолжала щебетать об оглашении в церкви их с женихом имен, о разрешениях на брак – обычных и особенных, которые может выдавать только архиепископ, и как ей повезло, что Роберт близко знаком с архиепископом. Похоже, что свадьба должна была состояться через шесть дней,
Потом Виктория окликнула респектабельного джентльмена с сединой на висках; он курил черную сигару и имел манеру улыбаться так, будто у него болели зубы.
– А вот и Роберт, – сообщила она. – Роберт, познакомься с Ивэйной. Она ждет своего молодого человека. Ивэйна, это Роберт Мандей. А в следующую пятницу, ровно в полдень, я стану Викторией Мандей. Думаю, дорогой, ты должен использовать каламбур в своей свадебной речи – мол, сегодня в пятницу удивительным образом сочетаются два понедельника [8] !
8
«Мандей» (Monday) по-английски значит «понедельник». – Примеч. пер.
И мистер Мандей, выпустив из своей сигары несколько клубов дыма, ласково сказал невесте, что непременно обдумает ее предложение.
– Так, значит, – спросила Ивэйна, осторожно подбирая слова, – вы не выходите замуж за Тристрана Тёрна?
– Вовсе нет, – ответила Виктория.
– О, – сказала звезда. – Хорошо. И снова села на траву.
Она все еще сидела на том же месте несколько часов спустя, когда через брешь в стене на луг явился Тристран. Он выглядел несколько смущенным, но просветлел взглядом, увидев Ивэйну.
– Эй, привет, – сказал он, помогая ей подняться. – Надеюсь, ты хорошо провела время, пока меня не было?
– Да не особенно, – ответила звезда.
– Извини, пожалуйста. Наверное, мне стоило пригласить тебя с собой в деревню.
– Нет, – отозвалась звезда. – Не стоило. Я жива, только пока нахожусь в Волшебной Стране. Переступи я границу твоего мира – от меня ничего не останется, кроме ноздреватого кривого комка холодного железа, упавшего с небес.
– Но я ведь едва не забрал тебя с собой! – в ужасе ахнул Тристран. – Я собирался так поступить вчера вечером…
– Ну да, – кивнула звезда. – Вот еще одно доказательство моей правоты, когда я назвала тебя тупицей, балдой и… и придурком.
– Болваном, – поправил Тристран. – Чаще всего ты называла меня болваном. И еще олухом.
– Хорошо, – согласилась звезда. – Ты – все это вместе взятое и даже похуже. Почему ты заставил меня так долго ждать? Я уж думала, с тобой случилось что-нибудь плохое.
– Ну извини, – повторил он. – Больше я тебя никогда не оставлю.
– Конечно, – серьезно и уверенно согласилась девушка. – Не оставишь.
Рука Тристрана нашла ее ладошку и крепко сжала. Рука
– Если апрельское небо барашками, мы не успеем просохнуть рубашками, – изрек, обращаясь к Тристрану и Ивэйне какой-то джентльмен в черном шелковом цилиндре. Он как раз покупал у книготорговца маленький томик в красном кожаном переплете.
Тристран улыбнулся и кивнул. А как только дождь начал редеть, они со звездой тут же выбрались наружу.
– Бьюсь об заклад, вот единственная благодарность, какую мне светит от них получить, – вздохнул джентльмен в цилиндре, обращаясь к книготорговцу, который представления не имел, о чем тот говорит, – да и не особенно интересовался.
– Я должен попрощаться с родственниками, – на ходу сообщил Тристран звезде. – С отцом, с мамой – то есть на самом деле с женой моего отца – и с сестренкой Луизой. Нам теперь предстоит измыслить способ вернуть тебя на небо. Может, мне отправиться с тобой?
– Тебе на небе не понравится, – заверила его Ивэйна. – Так что… Оказывается, ты не женишься на Виктории Форестер.
– Верно, – кивнул Тристран.
– Я с ней познакомилась, – сообщила звезда. – Тебе известно, что у нее внутри ребенок?
– Что? – воскликнул Тристран, пораженный до глубины души.
– Думаю, она и сама пока не догадывается. Ребенок совсем маленький, не старше двух лун.
– Боже мой. А как ты узнала?
Теперь пришел черед звезды пожимать плечами.
– Знаешь, – сказала она, – я очень обрадовалась, что ты не женишься на Виктории Форестер.
– Я тоже, – признался юноша.
Снова брызнул дождь, но на этот раз они не сделали попытки от него укрыться. Тристран крепко сжал руку Ивэйны.
– Вообще-то, – начала она, – звезда и смертный человек…
– Я только наполовину смертный, – услужливо подсказал Тристран. – Все, что я о себе раньше думал, оказалось ложью. Или вроде того. Ты даже не представляешь, насколько свободно я себя теперь чувствую.
– Кто бы ты ни был, – сказала Ивэйна, – я лишь хотела предупредить, что, возможно, у нас никогда не будет детей. Вот и все.
Тристран долго смотрел на звезду – а потом губы его сами собой разошлись в улыбке. Он ничего не сказал, только положил ей руки на плечи. Они стояли лицом к лицу, глядя друг на друга.
– Я просто хотела, чтобы ты знал, – сказала звезда – и подалась ему навстречу.
Они впервые поцеловались, стоя под ледяным весенним ливнем, хотя ни один из них не заметил, что идет дождь. Сердце гулко колотилось у Тристрана в груди, будто не в силах удержать внутри огромную радость.
Не прерывая поцелуя, он открыл глаза и встретил небесно-голубой взгляд звезды, в котором прочел, что поцелуя и далее не стоит прерывать.